Теперь ситуация наэлектризовалась до предела. Этот мужчина, совершенно им незнакомый, если не считать последних тридцати шести часов, слишком уж хорошо был осведомлен о них и о доме. Ни Кэт, ни Кейт не упоминали вчера при Калебе о бабушке. В принципе у Кэт сложилось четкое мнение, что выуживание у Калеба сведений, о которых он хотел умолчать, было равносильно выжиманию воды из камня.

Несмотря на то что он с готовностью и вполне добровольно рассказывал о причине своего пребывания в деревне, о великом предке-архитекторе и о том, что побудило его осмотреть дом, Кэт не оставляло ощущение, что он о чем-то умалчивает. Искоса взглянув на Кейт, она заметила, что та, побледнев, смотрит на Калеба каким-то зачарованным взглядом.

– Больше ничего не говорите, и так все ясно, – презрительно бросила она Калебу. – Это наверняка опять Лилли с почты. Вас, Калеб, я бы никогда не приняла за пустого болтуна, – добавила она, насмешливо прищурив глаза.

– Я не уверен, что вы меня вообще воспринимаете, – отозвался он, но в его глазах промелькнуло удовлетворение, в то время как Кэт залилась румянцем. – Однако вы правы насчет сплетен, – быстро вставил он, прежде чем она смогла ответить на его выпад. – Когда я интересовался Клив-Хаузом, меня проинформировали, что мисс Брэйди и мисс Рурк живут вместе с бабушкой мисс Брэйди.

Как все просто! Конечно, это не секрет, что бабушка Кейт живет вместе с ними. Но все-таки Кэт была раздосадована, что Калеб так много знает о них! И не только от Лилли. Откуда у него эта информация и зачем она ему? А вдруг он репортер? Однажды на ее пути уже встретился один репортер, и Кэт не могла позволить, чтобы с ней снова случилось подобное.

Калеб испытующе посмотрел на девушек.

– Не понимаю, я что-то не так сказал?

– Нет-нет, вы совершенно правы, – ответила Кейт. – Китти – это моя бабушка, и она живет сейчас вместе с нами. Но она неважно себя чувствует, практически никого не принимает и никуда не выходит. Прежде чем вы приступите к осмотру дома, надо переговорить с ней. Думаю, вы будете приятно удивлены, когда увидите, что многое сохранилось в первоначальном виде.

– Он вовсе не собирается покупать дом, – вмешалась Кэт.

– Я сегодня слишком злоупотребил вашим вниманием, – сардонически произнес Калеб, направляясь к двери. – Разрешите попрощаться.

– Я провожу вас, – с готовностью подхватила Кейт, следуя за ним.

– До свидания, Кэт. – Он остановился в дверях и кивнул ей на прощание.

– Всего хорошего, мистер Рейнольдз, – выразительно ответила девушка.

Кэт не сдвинулась с места, а только проследила взглядом за Кейт, появившейся в гостиной несколькими минутами позже.

– Он мне не нравится, – резко сказала она Кейт, и ее зеленые глаза сердито засверкали.

– А по-моему, он выглядел расстроенным, – осторожно заметила Кейт.

– Кейт, по отношению ко мне этот мужчина почти все время держался крайне надменно, и я ему ничуть не доверяю.

– Давай не будем принимать все так близко к сердцу, – предостерегла ее Кейт. – Да, я была удивлена, узнав, что он хочет осмотреть наш дом, но если его прапрадед действительно проектировал его…

– Так он говорит, – отрезала Кэт. – Рейнольдз – не самая редкая фамилия. Вчера он нам ничего не сказал о своем предке-архитекторе. Мне кажется, эта идея пришла ему в голову именно сегодня, когда он увидел имя Клива Рейнольдза над нашей дверью.

Кейт, казалось, была сбита с толку.

– Не думаешь ли ты, что Клив Рейнольдз не был его прапрадедом?

– Считаю, что здесь слишком много совпадений, – уверенно ответила Кэт. – Но я докопаюсь до правды. Должны же существовать какие-то документы. В общем, я собираюсь их найти и установить, имеет ли Калеб отношение к архитектору Рейнольдзу. Давай сейчас ничего не будем говорить Китти. Не вижу смысла беспокоить ее до тех пор, пока не будем знать все наверняка.

– Хорошо, – согласилась Кейт, прикрыв глаза. – Как ты думаешь, Кэт, это когда-нибудь закончится? – произнесла она устало, выходя в сад вместе с Кэт.

Кэт крепко сжала ее руку.

– Ну, конечно. Нам здесь было так спокойно и уютно вот уже несколько лет, и я не представляю, что может этому помешать.

У Калеба Рейнольдза возникнут проблемы, если он окажется не тем человеком, за которого себя выдает. Кэт с огромным удовольствием покажет ему, на что способна.

– Добрый вечер, мои дорогие! – Китти с сияющей улыбкой смотрела на них. Бабушка Кейт, которая, по словам своей внучки, была, не совсем здорова, стояла на коленях и пропалывала сорняки.

Несмотря на свои семьдесят с небольшим лет, она сохранила почти по-девичьи стройную фигуру. Ее светлые волосы, доходящие до плеч, были зачесаны назад, а на лице практически отсутствовали морщины. Да, Китти не появлялась на публике двадцать пять лет, но для всех, кто любил и восхищался ею, как Калеб Рейнольдз, она пользовалась признанием и могла легко быть узнанной как выдающаяся оперная певица Кэтрин Мэйтланд.

– Его прапрадеда действительно звали Клив Рейнольдз, – сердито произнесла Кэт, усаживаясь за обеденный стол.

Во вторник в полдень, когда школа опустела, она отправилась на машине в местную библиотеку. Просмотрев ряд документов, Кэт заметно приуныла. Она была уверена, что найдет сведения, разоблачающие Калеба Рейнольдза, но его имя и фамилия были напечатаны черным по белому, поэтому его личность не вызывала никаких сомнений.

– Так это же замечательно, – с облегчением вздохнула Кейт. – Ты обнаружила книгу о Кливе Рейнольдзе?

– Мм, не совсем так, – поморщилась Кэт. – Я нашла книгу, написанную Калебом Рейнольдзом и посвященную истории английской архитектуры, – призналась она с неохотой. – Там на первой странице помещена небольшая статья об авторе.

К этой статье прилагался также портрет автора, очевидно сделанный с фотографии трех-четырехлетней давности, потому что в темных волосах Калеба практически отсутствовала седина. Очки же в тонкой золотой оправе придавали ему вид ученого мужа.

– «Вероятно, он начал интересоваться архитектурой, чтобы продолжить семейные традиции, ведь его прапрадед Клив Рейнольдз был очень известным архитектором», – процитировала она фразу из статьи о Калебе. Кейт лукаво улыбнулась.

– Но это же хорошие новости, не правда ли?

– Все равно я ему не доверяю. – Кэт упрямо тряхнула головой.

– Он тебе просто не нравится. Никогда не путай неприязнь с недоверием.

– Что могло заставить этого человека поселиться, пусть временно, в такой маленькой деревеньке, как наша? – задумчиво пробормотала Кэт.

В статье о Калебе говорилось, о высочайшей квалификации и достижениях в области архитектуры, список же литературы под его именем ошеломлял. Калеб Рейнольдз был не только ас в своем деле, его уважали и почитали, а с мнением его всегда считались.

– Он же нам все объяснил, – протестующе заметила Кейт в ответ на явное нежелание Кэт принять все как есть. – Калеб проводит какие-то исследования в музее и вполне логично, что он заинтересовался нашим домом. Господи, Кэт, я не помню у тебя такой реакции с тех пор, как год назад в нашей деревне поселился Тоби.

Это была правда. Но, несмотря на постоянные предложения переспать с одной из них, в принципе Тоби был совершенно безобидным малым. А вот именно этого она не могла сказать о Калебе Рейнольдзе.

– Кстати, о Тоби, – ухмыльнулась Кейт. – Он звонил недавно, и я пригласила его к нам пообедать. Китти будет в восторге, – поспешно добавила она, прежде чем Кэт смогла что-то возразить.

Кейт использовала правильный аргумент, упомянув Китти, чтобы заставить Кэт смолчать. Китти находила Тоби веселым и забавным, наслаждалась его обществом, а так как Тоби не имел ни малейшего понятия, кем она была на самом деле, то Кэт и Кейт вполне могли расслабиться и спокойно отдохнуть в его компании.

Девушки не сразу приняли решение купить именно этот дом, чтобы поселиться здесь и открыть свою школу. Дело в том, что Китти жила в нем много лет назад, и многие местные жители все еще помнили, хотя и хранили молчание, что бабушка Кейт и Кэтрин Мэйтланд – один и тот же человек.