– Нет, – отрезал я, ибо консультанту по деловым вопросам полагалось быть суровым. – Все зависит от того, к чему стремится человек и в чем находит удовлетворение. Дорогие дамы, вы обе обладаете достаточными средствами, но ведете себя, на мой взгляд, эгоистично. Вы могли бы создать для двух мужчин идеальную жизнь, но не хотите брать на себя никаких хлопот. Обе не замужем. По крайней мере… вы не замужем, мисс Брук?

– Нет.

– И не собираетесь?

Она тихонько рассмеялась.

– Может, соберусь. После всего, что я слышала, мне действительно придется признать себя эгоисткой, если я не обзаведусь мужем. Вас и мисс Роуэн я обязательно приглашу на свадьбу.

– С удовольствием приму ваше приглашение… Да, а в какой издательской фирме вы работали. Одно издательство отклонило мою рукопись. Уж не вы ли?

– Надеюсь, нет. Я служила в издательстве «Парфенон-пресс».

– Тогда не вы… А сейчас я расскажу вам нечто, что должно вас позабавить. После того как мисс Роуэн решила пожертвовать вашему комитету определенную сумму, она поручила мне навести кое-какие справки об этой организации. И вот некий человек сообщил, что комитет находится, по-видимому, под влиянием коммунистов. О, я понимаю, у нас уже стало своего рода традицией наклеивать этот ярлык на любую организацию, если ее деятельность кое-кому не по вкусу. Но на этот раз мой собеседник назвал имя Данбар Уиппл. Впрочем ничего конкретного – одни сплетни. И все же Уипплу, возможно, будет небезынтересно это узнать. Разрешите не называть фамилию моего информатора.

Ни смущения, ни беспокойства. Мне даже показалось, что мое сообщение позабавило мисс Брук.

– Надеюсь, ваши слова не следует воспринимать, как завуалированный вопрос, не коммунистка я?

– Что вы! Такой бесхитростный человек, как я, так бы прямо и спросил: вы коммунистка?

– А я бы так же прямо ответила: нет. Вначале, когда у меня в закамуфлированной форме стали допытываться, не коммунистка ли я, мне, признаться, трудно было сдержать негодование. Но потом я махнула рукой и теперь отвечаю на подобные расспросы вот так: скажите, мистер Гудвин, вы не член общества Бэрча?

– Что?! Отказываюсь отвечать. Я возмущен.

Мисс Брук чуть слышно рассмеялась.

– Ничего, пройдет. Данбар Уиппл очень своеобразный человек. Он молод, ему еще набираться да набираться ума, но все же придет день, когда он станет первым среди негров мэром Нью-Йорка. – Она повернулась к Лили: – Предупреждаю, мисс Роуэн, я как-нибудь опять приду к вам за пожертвованием, но совсем по иному вопроса в фонд избирательной кампании за избрание Уиппла мэром. Вы будете голосовать за негра?

Лили ответила, что она решит этот вопрос, когда он возникнет, и что она голосует за демократов только из уважения к памяти отца. Я поднялся, собираясь вновь наполнить чашку мисс Брук, но девушка взглянула на часы и заявила, что ей предстоит еще одно деловое свидание. Лили показала на террасу и заметила, что в такой день надо было бы забыть о всяких деловых встречах, но мисс Брук ответила, что это невозможно, поскольку ей предстоит принять участие в заседании, где будет обсуждаться вопрос о бойкоте одной школы. Она крепко пожала руку Лили, которая пошла проводить ее в прихожую. Я же взял чашку кофе и подошел к двери на террасу полюбоваться разгулявшимся днем.

Вскоре ко мне присоединилась Лили.

– Вот это девушка! – воскликнула она. – И подумать только, что она отправилась договариваться о бойкоте какой-то школы! Уж если ее можно назвать очаровательной, мое счастье, что я лишена таких «чар».

– Одно из твоих преимуществ как раз в том и состоит, что тебя никак нельзя отнести к числу очаровательных особ.

Я поставил свою чашку на цветочную подставку.

– И к тому же я эгоистка, – дополнила меня Лили. – Ну-ка, Эскамильо, взгляни мне в глаза. Сейчас же отрекись от своего утверждения, будто я неспособна создать для тебя уютную, счастливую и обеспеченную жизнь.

– Я говорил не о тебе. Я имел в виду вообще мужчин.

– Назови хоть одного.

– Пожалуйста. Ниро Вулф.

– Ха! Хочешь биться об заклад, что я докажу обратное?

– Не хочу. Я знаю его и знаю тебя. Никаких закладов и никакого спора.

– Тебе придется уехать из дома Вулфа. – В глазах Лили появилось точно такое же выражение, какое появляется у тигрицы, выследившей стадо оленей, хотя, признаться, я никогда не видел тигриц. – Разумеется, мы уволим Фрица и Теодора. Вулф будет читать мне книги вслух. Орхидеи, конечно, выбросим, а вместо оранжереи устроим площадку для танцев, но тебе вход туда будет заказан. На ленч у нас будут подаваться бутерброды с арахисовым маслом и желе…

Одной рукой я зажал ей рот, а другой взял за голову. Лили, не вырываясь, попыталась укусить мне ладонь.

– Как только ты изъявишь готовность перейти к деловому разговору о мисс Брук, – сказал я, – закрой правый глаз.

Лили сейчас же закрыла правый глаз, и я опустил руки.

– Ну?

– Я уже говорила и продолжаю говорить: она очаровательна.

– С твоей точки зрения. А между тем все объясняется просто. Она ищет мужа с положением. Ей хочется стать женой мэра.

– Бррр! Я всегда смеюсь над твоими шутками, чтобы доставить тебе удовольствие, но на этот раз пропускаю твой каламбур мимо ушей. Не возражаешь? Ты хочешь узнать о ней что-нибудь такое, что помешало бы сыну вашего клиента жениться на ней. Правильно?

– Правильно.

– Так вот. Во-первых, не думаю, что тебе удастся найти что-то компрометирующее, а выдумывать, конечно, ты не станешь. По-моему, она чиста, как стеклышко. Во-вторых, если даже у нее есть что-то такое, что она вынуждена скрывать, то сегодняшний разговор с ней не дал тебе ни малейшей ниточки. Впрочем, твоей вины тут нет, это скорее моя вина. Если она и Данбар Уиппл хотят пожениться, стало быть, они идиоты. Но, в конце концов, это их дело. Вот почему я прошу тебя об одном одолжении. Если тебе все же удастся что-то выудить у девушки и ты сумеешь помешать их свадьбе, не говори мне об этом. И слышать не хочу! Ты меня понимаешь?

– Понимаю. – Я взглянул на часы: без четверти три. – Если бы я сумел составить собственное мнение насчет этой истории, оно, в общем-то, не отличалось бы от твоего. Но никакого собственного мнения у меня пока нет. Тут все и каждый имеют какие-то права. Она имеет право выйти за него замуж. Он имеет право жениться на ней. Отец и мать имеют право вмешаться – право, освященное веками. Ниро Вулф имеет право заплатить долг некоему человеку. Я имею право делать все необходимое по долгу службы, при условии, что не нарушу законов. Вот почему я отправлюсь поскорее в издательство «Парфенон-пресс», благо оно находится всего в нескольких кварталах.

– Сейчас ты никого там не застанешь. Посмотри, снова повалил снег… Кстати, я чувствую, что сегодня могу обыграть тебя в карты. Разве в такую погоду служащих не распускают по домам раньше обычного?

Я посмотрел на густую пелену снега.

– Вообще-то могут и распустить. Минутку, я позвоню туда.

Лили оказалась права. На мой звонок ответила не телефонистка издательства, а какой-то человек, сообщивший, что в издательстве уже никого нет. Как только я положил трубку, Лили позвала меня из другой комнаты с настежь распахнутой дверью.

– Я здесь! – крикнула она. – Иди сюда. Справедливость восторжествует, если я выиграю у тебя. Надо же мне возместить расходы на ленч.

Она в какой-то мере достигла своей цели…


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: