Он отбежал по овражку вправо; по пути, подпрыгнув, зацепил рукой сук с облупившейся корой – тот с треском обрушился на землю. Отдалившись от убежища напарницы на сотню метров, выбрал подходящее дерево. И проворно забравшись по стволу, затих в его листве…

Вертолет или завис, или мотался где-то неподалеку. Во всяком случае, полагаться на слух стало невозможно – шум движка с лихвой перекрывал остальные звуки.

Но Дорохов был уверен: погоня пройдет здесь, рядом, в нескольких шагах. Потому, затаившись у толстого ствола, посматривал сквозь листву и терпеливо ждал…

Через пару минут он заметил первого, спускавшегося по пологому склону к оврагу. Будь тот в камуфляже и умей скрытно перемещаться по лесу – распознать его было бы сложнее. Хотя и в этом случае утаиться от спецназовца не удалось бы.

Пестрый полосатый свитер навыпуск, потертые джинсы, кроссовки – словно собрался проветриться на пикник. В руках компактная снайперская винтовка с глушителем – одна из принятых на вооружении в НАТО. Эту иностранную хрень, чем-то напоминающую "СВУ" Драгунова, довелось изучать в Центре: компоновка по схеме "буллпап" со ствольной коробкой и магазином позади рукоятки управления огнем. Уродливая штуковина, более пригодная для уличных боев, чем для эксплуатации в полевых условиях.

Метрах в пятнадцати от снайпера вышагивал второй – с пистолетом в правой руке. Вид у него еще более странный, но вглядываться и оценивать прикид некогда.

В движениях и повадках появившихся людей читались, уверенность с готовностью к любым сюрпризам. Оба спускались вниз быстро, глазея по сторонам, но, не поднимая взглядов выше человеческого роста. Это и выдавало дилетантов лесной войны; ТАКИХ ОШИБОК никто из парней Дорохова в Чечне не допускал!

Легкой тенью он выскользнул из-за древесного ствола. Пригнувшись, сделал осторожный шаг по толстой горизонтальной ветви – та почти не шелохнулась, не потревожила трепетной листвы.

Артур следил за каждым шагом добычи, и взгляд его походил на взгляд охотника, державшего ее на прицеле – слегка надавившего на спусковой крючок и поджидавшего нужной дистанции для последнего чуть заметного движения указательного пальца…

И вот жертва внизу. Ей остается два последних шага до намеченного охотником рубежа. Смертельного рубежа.

Тень скользнула вниз; ноги слегка согнуты в коленях.

Колени бьют точно в трапециевидные мышцы прямых плеч.

Жертва мгновенно падает, ломаясь под весом спецназовца – двойной удар столь же силен, сколь и внезапен.

Винтовка в руках Дорохова. Передернуть затвор – полсекунды, но логика диктует свое: они не лесные воины и, опасаясь неожиданностей, наверняка идут с готовым к бою оружием.

Короткий прыжок в сторону; ладонь в полете находит рукоятку, палец – заветный крючок, а руки сами совмещают линию ствола с целью – лощеным мужиком в костюме. Все просто – как на тренировках в Центре.

Приземление. Хлопок.

Только-то и успевший оглянуться на секундную возню мужик, отлетает и валится с ног.

Отсюда, снизу видно третьего в длинной цепочке. Он метрах в тридцати. Возни не слышал, зато насторожился от прозвучавшего хлопка.

Мешают стволы деревьев. Плевать! Не одним выстрелом, так двумя.

Хлопок. Второй.

Винтовка бьет неплохо – кажется, пуля угодила в шею.

Следующий не должен распознать приглушенных выстрелов – далековато.

Ладонь шарит по карманам лежащего парня – бывшего владельца винтовки… Телефон, бумажник и прочая ненужная на войне дрянь. А запасного магазина нет. И впрямь собрался парень на прогулку – подстрелить две легкие мишени.

Тогда проверить штатный – тот, что торчит позади пистолетной рукоятки. Не слишком объемный, рассчитанный всего на десять патронов SS109, калибра 5,56. Выудив магазин из гнезда, Дорохов взвесил его на ладони – осталось штук пять-шесть. Плюс один в патроннике. Вполне приличный боезапас для локального военного конфликта в лесах мирной Франции.

Парень завозился, замычал…

Резкий удар прикладом в голову. И вперед!…

Согнувшись, он двинулся к следующему "звену" быстро спускавшейся ко дну оврага цепи. По пути сунул за пояс пистолет второго мужчины, одетого в дорогой костюмчик. Цивильный новенький костюмчик! Вот почему видок мужика показался странным.

"Вояки!… – усмехнулся спецназовец, перешагивая через полу распахнутого пиджака, – насмотрелись сказок о Бонде. – Но лицо мигом стерло ухмылку, вернуло деловое усердие. Он тряхнул головой, отгоняя посторонние мысли: – Рановато улыбаться. На смену десятку дилетантов сюда скоро пожалуют спецы. Вот тогда станет не до смеха!"

Только бы Ирина сидела тихо и не привлекла внимание крайних в цепочке парней. Тогда он без проволочек продырявит их всех по очереди. Ближайшего – четвертого по счету уже видит.

Опять далеко! Пули стандартных натовских патронов слишком чувствительны к препятствиям: чуть потолще ветка и пошла, родимая, гулять куда заблагорассудится.

Еще двадцать осторожных, мягких шагов.

Отлично – цель как на ладони.

Хлопок. И четвертый уткнулся носом в землю.

Но следующий оказался близко. Его Артур увидел слишком поздно – мешал разлапистый кустарник. Заметив упавшего товарища, тот присел, пытаясь определить, кто и с какого направления ведет огонь. И, не обнаружив противника, принялся наугад палить из пистолета.

Нырнув на пару секунд за толстое основание дерева, и готовясь к очередному рывку, Дорохов выругался:

– Идиот!…

Снова стрельба в движении – пятый парень крутанулся, схватился за грудь и исчез за крайними ветвями куста. И тут же пуля шибанула по стволу дерева, слева от головы Дорохова. Отлетевшие крошки коры больно ударили по щеке и шее.

Он перекатился правее, осмотрелся… Судя по запоздавшему звуку, стреляли метров с пятидесяти – для пистолета многовато.

Ни черта не видно. Мешают листва и ветви.

Перехватив неудобную винтовку, приник к окуляру прицела…

– Вот вы где, ребятки. Надеюсь, вы последние в этой компании. Чудесно!…

Шестому пуля угодила в лоб – сквозь оптику виднелась одна башка, и долго раздумывать стрелок не стал.