— О чем? — она так и не подняла на него взгляд.

— О том, что ты была на Оре, о том, что могла запросто погибнуть из-за меня, о том, почему снова сошлась со Строггорном, а я-то ломал голову, как же все это произошло? Много о чем.

— Что бы это могло изменить?

— Многое, очень многое, — он подошел и опустился на колени перед ее креслом. — Посмотри на меня, девочка, посмотри!

Аолла медленно подняла глаза.

— Все можно было бы изменить, я бы не отдал тебя так легко! Ни за что! А теперь…

— Мне это было не нужно, Креил, прости, ни ты, ни Строггорн. Это больно, я знаю, но…

— Ты не права, девочка, не права! Не будешь же ты целую вечность вспоминать кого-то, с кем случайно встретилась и, почти наверняка, никогда больше не увидишь? Нужно смотреть вперед! Строить свою жизнь. А со Строггорном… это невозможно!

— Он очень любит меня, Креил. Это правда.

— Я тоже тебя люблю!

— Не так. Поверь, не так. Может быть, ты и прав, со временем мы бы полюбили друг друга, хотя, это так странно. Мы ведь уже были вместе. Мне было так хорошо с тобой, спокойно… Только это не любовь, — в ее глазах блеснули слезы. Пелена дождя — образ обреченной печали — застыла в мыслях.

— Что ты хочешь сказать? — Креил поднялся с колен. — Ты любишь Рона? — он спросил это с легкой издевкой. — После нескольких встреч?

— Нет, конечно, — она поморщилась от его слов. — Ты прав, не люблю, но что-то такое… не знаю, просто не могу забыть. Ладно. Бессмысленный разговор. Ничего ведь не изменить? Слишком поздно, и я слишком устала.

— Ты права, — он вернулся в свое кресло. — Я хотел предупредить тебя, — не хочу, чтобы тебе сказал кто-то другой, — я собираюсь жениться на Тине Роджер. Ты знаешь, она беременна от меня.

— Ты… жениться? — Аолла ощутила пронзительную боль. — Но почему?

— Так нужно, Аолла. Если я не смогу ей помочь, погибнут оба, и ребенок и мать. Я разговаривал с Нигль-И, он сказал, что Строггорн передавал тебе как-то энергию после Ора. Ты не знаешь, что он с тобой тогда делал?

— Подожди, — Аолла с трудом понимала, о чем Креил ее просит. — Подожди, зачем тебе это?

— Мне нужно передать энергию Тине. Это единственный шанс спасти ее и ребенка. Поэтому я собираюсь сначала жениться на ней. Я так понимаю, иначе меня никто к ней не подпустит.

— Это невозможно, Креил. Она этого не вынесет. Строггорн делал это один раз и, поверь, мне было очень трудно его простить после этого.

— Почему?

— Ты же не сможешь насиловать ее каждый раз, когда тебе нужно передать энергию?

— Я не понимаю тебя.

— Хорошо… Единственное место у нормальной женщины, через которое можно передать энергию, находится в матке. Или ты собираешься передавать энергию ребенку? Тогда это еще хуже.

— Аолла, я и пришел к тебе потому, что не понимаю, как Строггорн это делал?

— Я так думаю, но ты можешь спросить еще у него, он изменял свое тело.

— То есть, это не был обычный половой акт?

— Это было зверское изнасилование! — глаза Аоллы зло сверкнули.

— Ты шутишь…? Или это серьезно?

— Я не шучу.

— Допустим, можно дать обезболивание перед этим. Тогда ей не будет так больно.

— Даже если ты завяжешь ей глаза, все равно она поймет, что так быть не может. А догадаться, что ты изменяешь свое тело, теперь, когда она знает, кто ты… Это вопрос одного раза. И после этого…

— Если давать наркоз?

— Не знаю… Можешь попробовать… Но лучше бы договориться полюбовно. Каждый раз наркоз…

— Опасно.

— Опасно, так ты ее покалечишь, а она даже ничего не почувствует.

— Заколдованный круг.

— Я думаю, все еще хуже. Один ты все равно не справишься.

— О чем ты?

— Сейчас тебе придется передать ей слишком много энергии. Строггорн едва не умер тогда. В общем…

— Придется просить с ней это делать еще кого-то? — Креил побледнел.

— Придется. Почти наверняка.

— Так. Что же делать, девочка, что делать?

— Не знаю, Креил. Помнишь Дорн? И как вы готовы были растерзать дорнцев, после того, что они делали со мной? Тина уже серьезно больна, что будет после этого?

В мозгу Аоллы замелькали картинки с Дорна, и, хотя Креил все это видел уже когда-то, сейчас ему стало безумно страшно.

Строггорн растерянно изучал четырехсотстраничный анализ результатов обучения Андрея. Почти сто страниц было уделено психологическим особенностям мальчика. Строггорн лишь мрачно пролистывал документ, стараясь не вникать в детали.

Притихший Андрей сидел напротив, утонув в слишком большом для него кресле. Официальный вызов к Советнику, и Вард, сопроводивший мальчика во Дворец Правительства, где у Председателя Совета Безопасности Земли был кабинет, вызвали панический испуг.

— Ну и что ты прикажешь мне с тобой делать? — проглядев последнюю страницу, задал Строггорн вопрос. — Твои преподаватели отказались тебя учить! И не только по специальной программе, как мы их просили, но и по обычной. Ты поставил их в сложную ситуацию, Андрей. Наше покровительство, я Советников имею в виду, скорее мешает твоему обучению. Потому что преподаватели не хотят конфликтовать с нами из-за тебя, а Лао, например, каждый раз, когда тебя калечат, требует письменного объяснения. В общем … твои предложения? Да, и что это такое, ты не способен делать элементарные вещи? Пройти сквозь стену для тебя должно быть проще простого, а здесь написано, что ты не в состоянии это сделать? Мы-то точно с тобой знаем, что ты умел проходить насквозь и без всякого обучения? В чем проблема теперь?

— Я не знаю, — казалось, Андрей вот-вот расплачется. — Я думаю, что когда мне угрожает опасность, начинают проявляться мои способности, а когда все хорошо… я просто не понимаю, что я должен делать.

— Ага … — Строггорн задумался на мгновение. — Тогда мы решим вот что…

Андрей опустился на ледяной каменный пол подземелья. Он не имел ни малейшего понятия, куда Советник Строггорн затащил его. Они шли через Многомерность, потом оказались в этом помещении. Здесь не было ни окон, ни дверей, ни малейшего лучика света. У Строггорна был фонарик, только он забрал его с собой, сказав, что Андрей, теоретически, прекрасно должен видеть в полной темноте, да и выбраться отсюда для него не должно представлять никакой сложности. Поэтому Советник оставляет Андрея здесь, без еды и воды, чтобы, наконец, проявились способности мальчика.