Честно говоря, я как раз-таки знала, чего делать не стоит. Нормальная, скучная Кэт положила бы листочек на входной половичок и сбежала. Но мне было любопытно, и сегодня я решила не позволять мешать… Самой себе.

С вновь обретённой смелостью я прокралась вдоль стены дома. Там, возле задней угловой комнаты, горел свет, и я пробралась через озеленённую сторону двора, уворачиваясь от кустиков роз, посаженных под окнами. Достигнув освещённого окна, я встала на цыпочки и заглянула через край подоконника.

Что я ожидала увидеть, подсматривая в окно? Не знаю. Возможно, сидящего в кресле Фабио, погруженного в чтение книги, которую он взял в библиотеке. Я воображала, как он увидит меня и рассмеётся, пригласит выпить, включит какую-нибудь музыку и скажет, что пошутил, что на самом-то деле он хотел пойти со мной на свидание. Мы бы танцевали, разговаривали и занимались любовью всю ночь.

Вместо этого увиденное заставило меня закричать.

Точнее не закричать. Скорее, это был ужас, смешавший в себе стон и вопль, который я пыталась сдержать, когда он вырвался из моего глупого-глупого рта. Потому что, посмотрев в окно, я увидела комнату лишь с одним металлическим столом и привязанным к нему человеком, залитым кровью. А над ним стоял тот самый красивый мужчина из библиотеки.

Мой Фабио.

Держащий нож.

Должно быть, на столе лежал профессор. Я не знала. Я и не хотела знать. Когда я завизжала, моя рука свалилась и ударилась о подоконник, и если мой полукрик не привлёк его внимание, то это точно сделал громкий удар. Оба мужчины повернулись, чтобы взглянуть на меня. Тёмные глаза Фабио сузились до щёлочек, сфокусировавшись на моих. Во рту стало сухо.

Иисус, это реальность. Он не секретный агент. Он убийца. Срань Господня.

— Помогите! Помогите! — мужчина на столе принялся вопить во всю глотку, отчего я повторно подпрыгнула — я-то думала, что он умер. Фабио обошёл стол, направляясь к окну и всё ещё держа нож. Я отступила назад и свалилась на задницу под окном. Кусты роз сильно оцарапали мою руку при падении, но я едва заметила эту боль. Я была чертовски, блядь, занята. И не могла вернуться к передней части дома — он оказался бы там. Ох, дерьмо. Ох, дерьмо.

Охваченная паникой, я поднялась на ноги и слепо рванула в лес. На это я не подписывалась. Нэнси Дрю забрела в последнюю главу романа Стивена Кинга и теперь должна была убраться оттуда ко всем чертям. Позади послышался звук открывающейся двери. Чёрт, чёрт, чёрт.

Я напрягла свои ноги и руки, пытаясь набрать скорость. И уже добравшись до деревьев, сумела разглядеть впереди своего поля зрения изгибающуюся дорожку, ведущую к металлическим воротам, через которые мне надо будет перелезть. Я срезала путь к подъездной дорожке. Хорошо. Прекрасно. Короткий путь к выходу.

Как только я выбежала из лесополосы на подъездную дорожку, моя нога зацепилась за корень дерева. Я споткнулась, вывернула лодыжку и свалилась на землю. Поднимаясь на колени, я охнула от боли. Раскалённая агония простреливала ногу, но я не могла остановиться. Не могла. Разум кричал: «Давай, давай, ДАВАЙ!»

Я поползла вперёд по мощёной поверхности, горячей под моими ободранными ладонями.

Изо всех сил попыталась встать на ноги, но замерла на месте, стоя посреди подъездной дорожки на полусогнутых ногах. Сердце ухнуло в низ живота.

Прямо там, напротив металлических ворот, стоял Фабио, крепко удерживая нож у своего бока. Я даже не услышала, как он подошёл.

Его глаза были столь спокойными, что затихла и я. Словно со мной не стряслось ничего неправильного: я не нарушила границы и не стала свидетелем убийства. Я почти ожидала, что сейчас из-за дерева выпрыгнет Джулс и завопит, что меня развели. Но тем не менее кровь, капающая с его ножа, была настоящей. Его взгляд проследовал за моим вниз, к ножу. А потом он развёл свои руки и уронил его на землю. Тот глухо ударился о дорожку.

— Не бойся, — произнёс он.

Гейб.

— Не бойся, — сказал я.

Она мне не доверяла. Умная девочка.

Перейдя на медленный шаг и ступив назад на травмированную ногу, она развернулась и побежала. Я бросился вперёд и рывком схватил её за руку, вытаскивая из кармана шприц, после чего ввёл иглу ей в шею. В нём осталось немного, но я надеялся, что этого хватит.

Батарейки. Я знал, что что-то забыл. Проклятая сигнализация, самая важная вещь. Электронная сеть, которая меня защищала. А я ушёл и забыл батарейки! Глупая генеральная уборка!

Её нежные руки — «руки библиотекаря», — лениво подумал я, — накрыли шприц, а затем и мои запястья. Успокоительное уже начало действовать, а потому она царапнула меня лишь слегка. И вскоре обмякла в моих руках.

Я не мог в это поверить. Весь успех, приподнятое настроение от возможности раннего убийства — всё исчезло. Я проклял собственную глупость. И вернулся к поставленной задаче: избавиться от неё. Моего свидетеля.

Я поднял её, удерживая мягкие, округлые, пышные изгибы у своей кожи. Подняв её на руки, я ощутил запах шампуня, мягкий аромат ванили. Он защекотал нервишки, возбуждая меня.

«Вступай в дело, похоть».

Обычно я не возражал против перерыва, но её присутствие вызвало некоторые вопросы, которые невозможно было игнорировать. Она очнётся очень скоро, и тогда я спрошу у неё.

Было ли простой случайностью, что она оказалась здесь, под моим окном? Или, возможно, она была частью какого-нибудь серьёзного плана полицейского расследования? Лес вокруг был чёрным и тихим, но снайперы могли сомкнуться в любой момент. Я понадеялся, что если они начнут стрелять, то хотя бы в голову.

Затем, спокойно приняв всё, что уготовила мне судьба, я проложил свой путь обратно к дому, неся её уже шевелящееся тело в своих руках. Никакие снайперы меня не застрелили. Хорошо. Отлично. Теперь дело только за ней.

Тени кружили вокруг моего сознания.

«Ты можешь убить её», — говорили они.

— Нет, — шепнул я самому себе. Не невинную.

«Ты мог бы сохранить её для себя. Пытать. Держать в качестве питомца».

Она тихо застонала, и я прижал её к груди, чувствуя себя до странности защищённым. Тени не схватят её. Шаг за шагом я приближался к двери, всё время прислушиваясь к мрачному голосу, бормотанием озвучивая ужасные мысли. Должен существовать другой способ справиться с этим.

«Убей её. Возьми её, а потом убей. Возьми её…»

Я захлопнул дверь позади себя, обрывая тьму.

Кэт.

Мир истекал кровью в моём поле зрения. Чувствуя головокружение, я подняла голову и посмотрела вверх. Я была в холле. И дверь была там. Я была внутри. Внутри его дома. О, Боже.

— Чт… Что? — промямлила я.

С трудом моргнула, головокружение сделало пол подо мной размытым и нечётким. Он был жёстким. Дерево.

— Кто ты?

Я повернула голову, глядя на стоящего рядом Фабио с ножом в руках.

«Не бойся», — сказал он, а потом воткнул что-то мне в шею.

Ну, я не боялась. Я была чертовски напугана.

— Мне жаль, — задохнулась я. Рука, которую, защищаясь, я вытянула перед собой, задрожала. Другая рука покоилась на полу. Ещё одна волна головокружения захлестнула меня. Как долго я была в отключке? — Я не… Я ничего не видела!

— Неужели? Для человека, который ничего не видел, ты бежала уж слишком быстро.

— Нет! — я коснулась шеи, и рука прошлась по небольшому мазку крови. Видимо, это была игла. Что-то, что меня парализовало. Во рту стало сухо. Он наклонился ко мне, и я вжалась обратно. — Пожалуйста! Прошу! Я не…

— Ты из полиции?

Я с чистым ужасом взглянула на нож, зажатый в его руке. Острое лезвие блеснуло в тусклом свете холла. Если бы я сказала ему «да», мог бы он меня убить? Или если бы я сказал ему «нет»? Я посмотрела в его лицо, пытаясь разглядеть черты лица. Он не… Он не выглядел обозлённым на всех и вся. Он выглядел спокойным. Я сглотнула. Может, это было и хорошо. Может, я могла бы найти выход.