“Все для вас, – писал он, – дабы обилие благодати тем большую во многих произвело благодарность во славу Божию”. Апостолы проповедовали Евангелие не для самовозвеличивания. Надежда спасти души побудила их посвятить этому делу всю свою жизнь. Именно эта надежда не позволяла им оставить евангельское поприще даже перед лицом опасностей и страданий.

“Посему мы не унываем, – писал Павел, – но если внешний наш человек и тлеет, то внутренний со дня на день обновляется”. Павел чувствовал силу врага; и хотя его физические силы угасали, он верно и непоколебимо проповедовал Евангелие Христово. Облеченный во всеоружие Божье, этот неустрашимый служитель креста продолжал борьбу. Своими вдохновенными речами он одерживал победу за победой. Уповая на награду, обещанную верным, он победоносно восклицал: “Кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном преизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно”.

Трогателен и искренен призыв апостола к коринфским братьям снова созерцать несравненную любовь своего Спасителя. “Вы знаете благодать Господа нашего Иисуса Христа, – писал он, – что Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою”. Вы знаете, с какой высоты Он сошел, как уничижил Себя. Встав однажды на путь самоотречения и самопожертвования. Он не свернул с него, доколе не отдал Свою жизнь. Он не имел покоя с того времени, как оставил престол славы, до самых крестных мук.

Павел подробно рассуждал о всех сторонах истины, чтобы читатели его послания до конца уразумели чудесную снисходительность, которую Спаситель проявил к ним. Изобразив Христа равным Богу и принимающим поклонение от ангелов, апостол проследил Его путь к глубинам унижения. Павел был убежден, что если люди поймут, сколь поразительна жертва, принесенная Величием Неба, они избавятся от всякого себялюбия. Он показал, как Сын Божий оставил Свою славу, добровольно подчинив себя законам жизни в человеческой плоти, а затем уничижил Себя, подобно рабу, став послушным до смерти и “даже смерти крестной” (Флп. 2:8), чтобы поднять падшего человека из глубины греха к надежде и небесной радости.

Когда мы размышляем о Господе в свете креста, мы видим милость, нежную любовь и прощение вкупе с беспристрастностью и справедливостью. Мы видим на престоле Того, Чьи руки, ноги и тело носят следы страданий, перенесенных ради примирения человека с Богом. Мы видим Отца, Безграничного, обитающего в неприступном свете и тем не менее принимающего нас к Себе благодаря заслугам Своего Сына. Тучи возмездия, грозящие только страданиями и отчаянием, во свете креста рассеиваются и открывают предначертание Божье: живи, грешник, живи! Покаявшиеся и уверовавшие, живите! Я уплатил выкуп.

Созерцая Христа, мы оказываемся рядом с неизмеримой любовью. Мы пытаемся рассказать об этой любви и не можем подобрать нужных слов. Мы думаем о Его жизни на земле, о Его жертве за нас, о Его служении на небе, где Он ходатайствует за нас, и об обителях, которые Он приготовил для любящих Его, и невольно восклицаем: “О, высота и глубина любви Христовой!” “В том любовь, что не мы возлюбили Бога, но Он возлюбил нас и послал Сына Своего в умилостивление за грехи наши”. “Смотрите, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими” (1 Ин. 4:10; 3:1).

В каждом истинном ученике эта любовь, подобно священному огню, горит на жертвеннике сердца. Именно на земле любовь Божья была явлена во Христе, и именно на земле Его дети должны отражать эту любовь своей непорочной жизнью. Таким образом грешники будут приведены ко кресту, чтобы созерцать Агнца Божьего.

Павел в своем Первом послании к Коринфской церкви наставлял верующих в общих принципах поддержки дела Божьего на земле. Описывая свои апостольские труды ради них, он размышлял:

“Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон? Ибо в Моисеевом законе написано: "не заграждай рта у вола молотящего". О волах ли печется Бог? Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое.

Если мы посеяли в вас духовное, – вопрошал далее апостол, – велико ли то, если пожнем у вас телесное? Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову. Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования” (1 Кор. 9:7-14).

Апостол здесь ссылается на замысел Господа поддержать священников, служивших в храме. Определенные для этого святого служения люди получали содержание от своих братьев, которым они передавали духовные благословения, ибо сказано: “Получающие священство из сынов Левииных имеют заповедь – брать по закону десятину с народа” (Евр. 7:5). Для священнического служения в храме Господом было избрано колено Левия. О священнике сказано: “Его избрал Господь, Бог… чтобы он предстоял пред Господом, Богом твоим, служил во имя Господа” (Втор. 18:5). Итак, Господь предъявлял Свои права на десятую часть всех прибылей, а утаивание десятины рассматривал как воровство.

И Павел ссылается на этот план поддержки служения, когда говорит: “Так и Господь повелел проповедующим Евангелие жить от благовествования”. Впоследствии в письме к Тимофею апостол писал: “Трудящийся достоин награды своей” (1 Тим. 5:18).

Таким образом, отделение десятины было частью плана Господа по поддержанию Его служения. Он определил многочисленные дары и жертвоприношения, и иудейский закон учил людей щедро жертвовать на дело Божье и. на нужды бедных; по особым же случаям приносились и добровольные пожертвования. Во время жатвы и сбора винограда первые плоды – пшеница, вино и елей – посвящались Господу. Остатки урожая по краям поля предназначались для бедных. Первая шерсть, получаемая при стрижке овец, первое зерно, получаемое на гумне, отделялись для Бога. Первенцы скота также отдавались Господу, а за первородного сына выплачивалась цена искупления. Первые плоды следовало приносить Господу во святилище, а затем они предназначались для священников.

Господь установил эту систему добровольных приношений для того, чтобы Израиль понял – прежде всего надо думать о Боге и не забывать, что поля и стада принадлежат Ему; что Он посылает людям солнечный свет и дождь и тем самым взращивает урожай. Все, что они имеют, по праву принадлежит Ему; они – лишь управители Его имения.

Но Богу не угодно, чтобы христиане, имеющие гораздо больше преимуществ, чем израильтяне, жертвовали менее охотно. “Кому дано много, – сказал Спаситель, – много и потребуется” (Лк. 12:48). От евреев требовалась щедрость, в основном, для их же блага и процветания. В настоящее время дело Божье совершается по всей земле, ибо Христос вверил Своим последователям сокровища Евангелия и возложил на них ответственность возвещать миру радостную весть спасения, а посему на нас, безусловно, лежат гораздо большие обязанности, чем на людях древнего Израиля.

По мере расширения дела Божьего просьбы о помощи умножатся. Чтобы удовлетворить их, христиане должны исполнить требование: “Принесите все десятины в дом хранилища, чтобы в доме Моем была пища” (Мал. 3:10). В самом деле, если бы христиане исправно приносили Богу свои десятины и приношения. Его сокровищница наполнилась бы, и не было бы надобности прибегать к ярмаркам, лотереям или благотворительным вечерам, чтобы собрать средства на дело благовествования.

Люди искушаемы тратить свои деньги для самоугождения, удовлетворения извращенного вкуса, на дорогие украшения. Даже члены церкви, не колеблясь, расходуют на это большие суммы. Когда же их просят пожертвовать в сокровищницу Божью, чтобы помочь Его делу на земле, они часто сомневаются, но, видимо, чувствуя, что так можно лишиться благословений, все же нехотя выделяют сумму – гораздо меньшую, чем порой тратят на бессмысленные удовольствия. Они не проявляют истинного интереса к христианскому служению и спасению душ. А посему стоит ли удивляться, что подобные христиане влачат жалкое существование!