Керри никогда, насколько она помнила, не видела и не слышала упоминания имени Хартфорд. Но прекрасно помнила ее свадьбу четыре года назад с высокопоставленным американским прокурором Ричардом Салливаном.

Найти такую любовь сравнительно поздно и, едва обретя, снова утратить ее — само по себе очень тяжело, даже без окончания карьеры. Мемуары, вероятно, в немалой степени были попыткой оживить прошедшую жизнь перед ее внутренним взором, возможно, средством заработать деньги — так сначала думала Керри. Но с таким сыном, как Ли Хартфорд, деньги вряд ли могли быть проблемой.

В такой холодный, сырой и унылый день, характерный для декабря, Керри была довольна, что надела теплое пальто и высокие кожаные сапоги. Из-за рождественских праздников, возможно, было бы лучше подождать с этим проектом до Нового года, но ей не хотелось даже думать об этом. Работа в агентстве в прошедшем году принесла огромное удовлетворение.

Предложение перейти три года назад в лондонское отделение компании в то время показалось манной небесной. Работать в агентстве «Профили» было гораздо интереснее, да и зарплата оказалась гораздо выше.

Возвращение домой в Баттерси заняло гораздо больше времени из-за пробок. Ее соседка по квартире, Джейн, выздоравливавшая после гриппа, была рада услышать новости.

— Наверное, это не очень удобно — жить вместе с матерью, — заметила она, когда Керри рассказала ей об удивительном родстве Ли Хартфорда. — Хотя она актриса и, возможно, придерживается более широких взглядов, чем моя мать. Судя по тому, что пишут о ее сыне, он настоящий ценитель женщин, — добавила Джейн лукаво.

— Сомневаюсь, чтобы мы заинтересовали друг друга, — беспечно ответила Керри.

— Очень жаль.

Джейн сморщила свой привлекательно вздернутый носик.

— А мне уже представляется жгучий любовный роман.

Смеясь, Керри бросила в нее подушкой и пошла в ванную, снимая на ходу одежду.

В высоком зеркале гардероба отразилась молодая женщина в платье из серого джерси, с капризно изогнутыми губами и длинными ногами. Тяжелая волна густых шелковистых волос падала на ее плечи, зеленые глаза блестели задором.

Относясь без ложной скромности к своей внешности, Керри все же не находила в ней ничего особенного. В свои двадцать четыре года она уже почти потеряла надежду встретить мужчину, который бы заинтересовался ее умом и личностью так же, как лицом и телом.

И Ли Хартфорд рассматривал ее с такой же точки зрения, холодно подумала она.

Керри снимала эту же квартиру с Сарой, когда впервые приехала в Лондон, пока карьера подруги в модельном бизнесе не пошла стремительно в гору и Сара не переехала в лучшую. Однажды на показе Ли Хартфорд отобрал ее для одной из своих компаний и несколько месяцев уделял ей столько внимания, что она поверила в его чувства. Но он бросил ее.

Такой мужчина заслуживает, чтобы его проучили, размышляла Керри.

Уикенд на этот раз тянулся очень медленно, и не только из-за того, что Джейн улетела навестить родителей. Керри побывала дома пару недель назад и собиралась к ним на Рождество. На этой неделе она, как обычно, позвонит родителям по телефону.

Наступил долгожданный понедельник. Эстелла попросила ее прийти к девяти тридцати, давая Керри возможность избежать утренней толчеи в транспорте. Сады, давшие название площади, выглядели обнаженными на зимнем солнце. Из-за дороговизны земли дома здесь высокие, белые. Внутри они были более просторными, чем это казалось снаружи.

Керри уже знала: комнаты огромные, потолки высокие, лепные, на всем отпечаток вкуса и достатка. Работать в такой обстановке приятно — так думала она, нажимая на кнопку дверного звонка.

Ожидая, что дверь откроет экономка, которая встретила ее в пятницу, Керри пришла в замешательство, когда открыл ей сам Ли Хартфорд. В прекрасно сшитом темно-сером костюме, подчеркивающем стройную фигуру, он невольно останавливал на себе взгляд.

— Мисс Пирсон, не так ли? — спросил Ли с ноткой официальности, которой не соответствовала легкая насмешка в глазах, пока он рассматривал ее. — Проходите. Моя мать будет через минуту-другую, — сказал он, закрывая дверь. — А пока меня просили развлекать вас.

— Я прекрасно могу подождать одна, — возразила она, не глядя на него. — Уверена, у вас есть более неотложные дела, мистер Хартфорд.

— Ничего, что не могло бы подождать. — Он протянул руку. — Позвольте мне взять ваше пальто.

— Может быть, вы мне просто покажете, где его повесить? — спросила она спокойно.

— В таком случае гардеробная вон там. Когда разденетесь, я покажу вам, где вы будете работать. Миссис Ралстон через несколько минут принесет кофе.

Гардеробная была почти такая же большая, как спальня Керри. Она выскользнула из пальто, повесила его на вешалку, потом мельком глянула в огромное зеркало на стене.

Коричневая замшевая юбка и белая накрахмаленная блузка придавали ей деловой вид, но ненавязчиво; простая золотая цепочка на шее и маленькие золотые сережки не были отступлением от того облика, который ей хотелось бы иметь.

Керри надела сегодня утром туфли на высоких каблуках просто из-за того, что они лучше сочетались с прямой юбкой, но она также была рада казаться выше. Не будучи маленького роста, Керри чувствовала себя такой в присутствии этого мужчины.

Когда она вышла из комнаты, Хартфорд окинул ее оценивающим взглядом, заставившим ее снова ощетиниться.

— Аккуратность и классика, — прокомментировал он. — У моей матери всегда был отменный вкус.

— Миссис Салливан приняла меня на работу, руководствуясь исключительно моими деловыми качествами секретаря, а не моей внешностью, — отрезала Керри с холодностью, которой совсем не ощущала.

— Зная свою мать немного лучше, чем вы, я бы сказал — и тем, и другим. Вы будете работать в отдельной комнате, где вас обеих никто не потревожит, но можете пользоваться кабинетом, чтобы отпечатать то, что напишете за день. Там есть компьютер с большим объемом памяти.

— А вы не боитесь за ваши личные файлы? — осторожно спросила она, следуя за ним.

— Нисколько. Они защищены персональным кодом. Кроме того, вы вряд ли найдете в них что-нибудь полезное для себя.

— Ваши дела меня не касаются, — парировала она.

Держась за дверную ручку, он внимательно изучал ее, отмечая враждебную искорку в зеленых глазах, вызывающе поднятый подбородок. Ответная вспышка промелькнула в его глазах.

— Вот именно.

Ответ был ясным и заслуженным. Каким бы слабым ни был намек, он достиг цели. Хартфорд открыл дверь и отошел в сторону, чтобы пропустить ее. Керри прикусила губу, осознав, что позволила антипатии помешать правильному впечатлению о человеке. Все то, что не имело отношения к Саре, — его дела, его бизнес или личность — ее не касалось.

Комната была раза в два меньше той гостиной, в которой Эстелла разговаривала с ней в пятницу, но также прекрасно обставлена. В одном углу комнаты стоял небольшой рояль.

— Вы играете? — спросил Ли, заметив ее взгляд.

— Немного, — призналась Керри и добавила: — А вы?

— В нашей семье музыкант — мама. — Он покачал головой. — Если бы она не стала актрисой, могла бы стать концертирующей пианисткой.

— Она очень талантлива. Большая потеря для театра.

— Нет никакой причины, из-за которой она не могла бы начать все снова. Ее агент уже нашел верное средство для возвращения.

— Возможно, еще просто слишком рано, — предположила Керри. — Она столько пережила.

— Гораздо больше, чем известно газетам, уж будьте уверены.

Намек, которого Керри не поняла, прозвучал как пощечина. Смущенная, она села на стул, на который указал Ли, в то время как сам он удобно расположился на одном из диванов, положив ногу на ногу, так что стало понятно: он вряд ли собирается скоро уходить.

— Я прекрасно посижу здесь и одна, — повторила она.

— А я не спешу. Как я понимаю, вас зовут Керри?

— Да.

— Моей матери вы, кажется, нравитесь во всех отношениях, — продолжал он. — Что касается внешности, тут я с ней заодно, но все же красивое лицо — это не всегда лучший критерий.