Свет падал сквозь щели в деревянных стенах косыми лучами, в которых клубился дым. Однако большая часть сарая была погружена в полумрак. В воздухе приятно пахло свежим сеном, хотя сейчас здесь не было животных. Несколько насекомых жужжало в воздухе, но в остальном было очень тихо.

Стен осторожно пробрался между спящими телами к Парду. Он старался не дотрагиваться до этих существ, хотя и был уверен в том, что они не проснутся. Свет солнца сковывал их и заставлял спать до тех пор, пока солнце снова не опустится за горизонт.

Конечно, влахак видел много разных троллей и до, и во время битвы против Цорпада. Тем не менее их размер и вид продолжали удивлять его. Их кожа была серой, хотя у разных троллей она отличалась — от темного, почти зеленоватого, до очень светлого цвета. На ощупь она была шершавой, и у многих Стен увидел толстые наросты и узлы, а у некоторых даже костяные бляшки. И хотя все они были огромными, разница между ними все же была. Многие были ростом более трех шагов, но некоторые меньше, и только немногие ростом в три с половиной шага, как Пард. У некоторых были странные роговые отростки толщиной с палец, которые были похожи на волосы; у других они были коротко обрезаны. У всех росли изо лба рога, которые изгибались над головой до самого затылка, — местами гладкие, местами закрученные вовнутрь. На всех было очень мало одежды: в основном набедренные повязки или кожаные ремни, закрепленные на поясе. На Стена они производили впечатление существ из темных доисторических времен, посланников глубокой древности, которые неожиданно вновь догнали его мир. «Чтобы принести войну, — подумал Стен, — как раз сейчас, когда мы наконец только обрели мир».

В конце концов он добрался до Парда. Даже в бессознательном состоянии огромный тролль казался опасным и внушал страх. Его руки заканчивались мощными лапами с острыми когтями, и Стен знал силу, с которой тролль мог расправляться с противником. Он видел собственными глазами, как Пард убивал людей, беспощадно, преисполненный древнейшим гневом. Тролли знали только вечную борьбу за выживание. Жалость была для них слабостью, за которую можно горько поплатиться. Победа только тогда имеет свою ценность, когда враг уничтожен полностью. Их родина, глубоко в недрах земли, была враждебной для жизни и темной. «Возможно, они просто такие же, как и их мир. Разве я могу их осуждать? Ведь я тоже убивал своих врагов и в случае необходимости сделаю это снова».

— Ну что, здоровяк? — спросил Стен у неподвижного тролля и присел на корточки возле его массивной головы с коротко подстриженными роговыми отростками. — Ты говоришь мне правду? Вы действительно не причастны к тому, что произошло в деревне Костина? Если бы с вами был Друан, то мне было бы легче принять решение.

Влахак задумчиво рассматривал троллей. Их и правда было почти тридцать. Они группами спали просто на полу. В данный момент они были беспомощны. Пока на небе светило солнце, они были не опаснее камней, которые лежали на поле. Однако ночью неимоверная сила и мрачная натура превращали их в непредсказуемых монстров. Ни один влахак не пролил по ним ни одной слезинки, когда те после выигранной битвы снова вернулись на свою родину. Некоторые, правда, еще думали о том, чтобы и дальше пользоваться их помощью в борьбе против масридов, но только совсем немногие высказали эти мысли вслух.

Уж слишком хорошо сохранились у людей воспоминания о троллях, картины наступления троллей во время битвы, картины невероятного опустошения, которое они могли нанести. Это был очень хрупкий союз, который был заключен только из-за крайней необходимости, а вовсе не от хорошего отношения к троллям и который распался так же быстро, как и возник. «Да и у вас было такое же отношение ко всему происходящему. Вы ненавидите поверхность, солнце и даже нас, людей. Ваши враги вам все-таки намного ближе, чем мы».

— Господин? — неожиданно раздался голос Василе с порога сарая.

Ветеран не удостоил спящих троллей даже взглядом, однако по его лицу Стен понял, что присутствие этих огромных созданий беспокоило его.

— Все в порядке? Я слышал голоса.

— Все хорошо, это был только я.

— Вам нужна помощь, боярин?

Стен покачал головой:

— Я просто удивляюсь, какие они чертовски большие.

Не говоря больше ни слова, Василе вернулся на свой пост перед воротами сарая, в то время как Стен снова повернулся к предводителю троллей. Неосознанно он положил руку на рукоять меча, а другой медленно провел по шершавой руке тролля, словно убеждаясь в том, что это существо настоящее.

На губах Стена промелькнула улыбка, когда он вспомнил одно приключение, связанное с троллями. Они нашли его пойманным в клетку-ловушку в лесу, выставленную воинами Цорпада. Сначала Пард высказался за то, чтобы убить Стена, так как он боялся людей в дневное время, однако Друан смог убедить его, что тролли нуждаются в помощи влахаков. После этого еще не раз жизнь Стена висела на волоске, так как Пард был, мягко говоря, твердолобый и прошло довольно много времени, прежде чем он согласился, что они могут помочь друг другу. «Изменился ли ты за это время? С Друаном я смог бы договориться и все обсудить. Но с тобой, Пард?» — мысленно спросил влахак спящего тролля.

Вздохнув, он поднялся и осмотрелся. Снаружи во дворе стояли его воины. Будет достаточно одного его крика, чтобы они устроили кровавую бойню. Эта мысль пробудила в нем воспоминания. Об обрушившихся домах, о телах убитых. Деревня Арсита превратилась в руины, все ее жители были мертвы. Даже Цорпад во время войны не вел себя настолько беспощадно, не уничтожал все подчистую. Марчег хотел завоевать влахаков и подчинить их себе. Он хотел властвовать, но не над безжизненной землей. А у нападения на Арситу была только одна цель: разрушение и смерть. Где-то под грудой убитых тел был и Костин. При этом многие тела были обезображены настолько, что их уже нельзя было опознать. Теперь храбрый художник лежал в могиле вместе с другими жителями деревни. «Он пережил борьбу против Цорпада только для того, чтобы быть растерзанным в родной деревне, — с горечью подумал Стен. — Это было бы даже смешно, если бы не было так трагично». У него перехватило дыхание, когда он подумал о том, с каким успехом художник часто веселил мятежников. Он никогда не сдавался, даже перед лицом смерти, когда им предстояло капитулировать перед Цорпадом и казалось, что все пропало. «И он был прав. Мы выжили, и не только, мы победили». Однако Костину судьба отвела совсем немного времени, чтобы насладиться отвоеванной свободой. «И теперь он присоединился к погибшим, которых мы до сих пор оплакиваем. Так много смертей, так много страданий, как наш народ вынесет это?» Однако Стен знал ответ на этот вопрос. Жизнь продолжалась, и люди даже как-то привыкли ко всем этим потерям. «Да и масриды не избежали той же участи. Их дочери и сыновья также отдали свою жизнь в войнах. А что с вами, троллями? Не хватает ли вам Друана и его мудрости? Скорбите ли вы по своим умершим или же только пожираете их мясо?»

Крик уже готов был вырваться у Стена, однако он сдержался. Тогда, в лесу севернее Орваля, было довольно легко принять решение. Сейчас, когда целыми днями тролли были отданы ему на милость, речь шла только о нем, о его безопасности. Однако юному влахаку пришлось внутренне бороться с собой, пока он решил оставить троллей живыми.

Осматривая троллей, он все еще крепко сжимал рукоятку меча. С заходом солнца они вновь встанут. А с ними появится опасность. Не только для Стена, но и для всех людей Влахкиса, и в первую очередь для подопечных Стена, жителей Дабрана, которые полагаются на боярина и его солдат и доверяют им.

«Доверие — это самое главное и основное. Доверяю ли я Парду? Могу ли я доверить ему свою жизнь? А также жизнь тех, кто в отличие от меня не сможет от него защититься? И даже если я смогу доверять Парду, как быть с остальными троллями, которых я не знаю?»