— А что я могу еще сказать? Разве это неправда? Совсем необязательно было ехать домой, чтобы продолжать заниматься делами.

Госпожа Лау снова повернулась к мужу.

— Ты просто деспот! Тебе мало того, что Патрик с утра до вечера сидит в кабинете. Даже в субботу ты не можешь оставить его в покое!

Аланг изобразил на лице шутливое возмущение: брови поднялись над очками, впалые щеки раздулись.

— Между прочим, если бы не я, инспектор и не вспомнил бы, что сегодня суббота и что он приглашен к нам на ужин. Это как раз он собирался остаться поработать. По собственной, заметь, инициативе. И мне стоило больших усилий вытащить его из кабинета. Ну-ка, Патрик, признавайтесь, так было дело?..

Госпожа Лау обиженно посмотрела на инспектора.

— Патрик, это правда?

Ло в смущении развел руками.

— Вот видишь, — торжествующе произнес Аланг. — А ты, как всегда, во всем обвиняешь меня. — Потом серьезно добавил: — Лау, извини нас. Нам, действительно, нужно поговорить.

Женщина хотела что-то возразить, но Аланг повторил твердым голосом:

— Нам нужно поговорить, Лау. Через десять минут мы придем в гостиную. Ведь остальных все равно еще нет.

Госпожа Лау махнула руной и вышла из комнаты.

— Они ничего не тронули, и это странно. — Голос у Патрика опять стал задумчивым. — Непохоже на «Анг Сун Тонг». Она своего не упустит.

— Да, на море они обычно действуют нагло, — согласился Аланг. — Да и только ли на море? Непонятно, действительно, почему они поскромничали на этот раз. Но ведь судно-то затонуло. Ищи теперь свидетелей!

В прихожей мелодично зазвенел звонок, щелкнул замок, послышались голоса. Аланг поднялся с дивана.

— Сходите в береговую полицию. Поговорите с теми, кто осматривал судно. Может быть, они на что-то поначалу не обратили внимания. А пока пойдемте в гостиную. Иначе Лау будет дуться на меня весь вечер. Между прочим, дочь наших знакомых — очаровательное создание…

— Вы, кажется, начинаете проникаться идеей вашей супруги? — с иронией покосился на шефа Ло.

— Нет. Я просто констатирую факт. Могу добавить, что Джун прекрасно играет в бридж.

— Что же вы раньше молчали, Теон! — всплеснул руками Патрик. — Это в корне меняет дело. Оба захохотали.

Ло взял со стола список мужчин, умерших от цирроза печени в этом месяце. Данные поступили только из наиболее крупных клиник, и это огорчило Патрика. К тому же там не стали утруждать себя отбором подходящих по возрасту. Инспектор вздохнул и, вооружившись карандашом, начал отмечать тех, сведения о ком придется проверить. Таких оказалось пятеро. Ло вытащил из сейфа фотографию трупа взял газету за 14 января, переписал в свой блокнот адреса клиник, где лечились эти пятеро, и вышел из кабинета.

В машине Патрик назвал шоферу первый из адресов. «Плимут» плавно тронулся с места.

Покрутившись немного на узких улочках центральной части города, шофер свернул на широкую и прямую, как стрела, Букит-Тимах роуд и прибавил газу. Ло решил немного отвлечься от мыслей и стал бездумно глазеть в окно.

У одного из перекрестков машина уперлась в красный свет. К ней тут же подбежал мальчонка лет двенадцати с пачкой свежих газет.

— Господин, купите газету! — затараторил он. — Новые подробности о «саде смерти»! Рассказ рыбака, который видел преступников.

— Везет же людям! — усмехнулся Ло.

Он протянул мальчику деньги и взял газету. Какой-то старик рыбак рассказал журналисту, что видел на берегу нескольких человек, показавшихся ему подозрительными. Они якобы погрузили на моторный сампан большой сверток и направились в сторону Блаканг-Мати. Часа через два он снова видел этих людей на берегу, но уже без свертка.

Патрик снова пробежал глазами заметку. Пожалуй, старик действительно что-то видел. Но он явно напутал: судя по рассказу полицейского, которого усыпили на острове, преступники могли увезти что-то с Блаканг-Мати, а не наоборот. Не исключено, что это была крупная партия контрабанды.

— Приехали, инспектор, — отвлек Патрика от размышлений шофер.

В госпитале Ло быстро отыскал нужный ему кабинет и постучался.

— Входите, — раздался голос.

Патрик открыл дверь. За столом сидел мужчина средних лет и что-то писал. Не поднимая головы, он рукой указал на кресло для пациентов. Инспектор послушно сел и стал ждать, когда врач освободится.

— Не тяните время, — раздраженно произнес тот, продолжая писать. — Молчать вы могли бы и за дверью.

— Я из полиции, доктор, — сказал Ло.

— Ваш аппендикс не окажется слева, будь вы хоть премьером. Что вас беспокоит?

— Я не болен, доктор, — смиренно произнес Ло. — У меня к вам другое…

Тот поднял голову.

— Чем, могу быть полезен?

— Если не ошибаюсь, вы специалист по внутренним болезням?

— Не ошибаетесь. Но какое отношение это имеет к полиции?

— Непосредственно никакого. Просто я хотел выяснить, не лечился ли у вас этот человек.

Инспектор вытащил из кармана фотографию второго трупа и протянул собеседнику. Тот взглянул на снимок.

— Что-то не припоминаю. А чем он болел?

— Цирроз печени. Он умер десять дней назад в возрасте около пятидесяти лет.

— Постойте, постойте… У меня был один страдающий печенью примерно такого возраста, — сказал врач, внимательно рассматривая фотографию, — и умер он совсем недавно. Ну да, конечно, это он. Как это я сразу не узнал? Кажется, его фамилия Карим. Это несложно проверить. У нас есть картотека.

— Снимок был сделан дней через пять после его смерти, — заметил Ло.

— Понимаю, — сказал врач. — Эксгумация.

— В некотором роде.

— Черты лица несколько изменились, поэтому он и показался мне незнакомым… Вы хотите получить об этом человеке какие-нибудь сведения?

— А вы можете сказать что-то?

Врач замялся.

— Пожалуй, нет. Он был у меня на приеме два или три раза. Уже при первом осмотре исход болезни не вызывал сомнений…

— Может быть, он что-то рассказывал о себе? Больные ведь любят делиться с врачами подробностями из своей личной жизни.

Врач задумался на несколько секунд.

— Нет, он был молчун. Мне с трудом удавалось вытягивать из него сведения о болезнях. С ним приходила какая-то женщина. Наверное, сестра.

— А почему вы решили, что сестра? Почему не жена?

— Ведите ли, между ними существовала какая-то разница во внешнем виде. Он был одет весьма прилично, носил на руке дорогой перстень. А на ней была одежда попроще. Обычно супруги одеваются одинаково. Потому-то у меня и мелькнула мысль, что это не жена.

— Где я смогу узнать его адрес? — спросил Ло, поднимаясь.

— Картотека на первом этаже.

— Благодарю вас, доктор.

— Всего хорошего. Рад был оказать услугу.

«Что-то уж слишком быстро я разыскал этого печеночника», — подумал Патрик, когда машина затормозила у обшарпанного трехэтажного дома на Беррима-роуд. Глядя на невзрачное строение, Ло отметил, что получил от врача любопытную информацию относительно внешнего вида Карима и сопровождавшей его женщины. Приказав шоферу встать за углом, Патрик поднялся на второй этаж и позвонил. Дверь слегка приоткрылась, и в небольшую щелку выглянуло лицо пожилой женщины. Глаза ее смотрели испуганно и недоверчиво.

— Простите, господин Карим здесь живет? — вежливо осведомился инспектор.

Женщина немного помолчала, внимательно разглядывая Патрика.

— Вы кто?

— Я сын его давнишнего приятеля, — соврал Ло. — Мы сейчас живем в Малайзии. Господин Карим и отец не выделись уже много лет. Я здесь проездом, и отец попросил меня справиться о здоровье господина Карима.

Женщина продолжала смотреть на инспектора, словно что-то взвешивая. Затем распахнула дверь и впустила его в прихожую.

— Умер он, — тихо произнесла она и отвернулась, вынимая платок из кармана, — восьмого числа умер. Никогда раньше не болел. Все случилось неожиданно… так быстро…

«Неожиданно от цирроза не умирают», — вспомнил Патрик свой разговор с экспертом на следующий день после находки на Блаканг-Мати.