— Ужасным? — он пожал плечами. — Полагаю, что так оно и есть в какой-то степени, но почему бы нам при этом не быть друзьями? Возможно даже, что это необходимо, принимая во внимание, что нам придется играть наши роли, — добавил он насмешливо, заставив ее вспыхнуть от смущения.

— Да… да, конечно, — сказала она.

— Должен сознаться, я нашел вас не совсем такой, как ожидал, — заметил он вежливо, и Ли посмотрела на него, почти потрясенная.

— Думаю, мы все не совсем такие, какими кажемся с первого взгляда, сказала она немного погодя, размышляя о том, каков же на самом деле человек, прячущийся за его маской. Она начинала понимать, что ее прежнее мнение о нем было не совсем правильным.

— Верно, — согласился он. — Я думаю, вам следует рассказать мне о вашей семье. — Снова тень той же насмешки в голосе. — Покажется странным, если я ничего не буду о вас знать.

Возникла еще одна проблема: он должен встретиться с ее родными, и Ли не знала, какова будет их реакция. Три года он казался замкнутым, недоступным человеком, а теперь всего за несколько минут она увидела его совершенно иным. Он смягчился, когда говорил ей о ее хорошем произношении и когда рассказывал о своем старом доме, а его насмешливость, как обнаружила Ли, могла пробить брешь в ее самообладании, в самообладании, которое она ухитрялась сохранять в любых деловых неурядицах.

Ли заметила, что он смотрит на нее с ожиданием, словно давая понять, что он человек занятой, хотя и готов уделить время для разговора, и Ли кратко рассказала о своей семье.

— Стелла и есть та сестра, из-за которой расстроилась ваша помолвка, прокомментировал он, когда Ли закончила. Он никак не показал своего удивления или даже интереса к тому, что знаменитая Стелла Нордетт была ее сестрой.

Ли молча кивнула, в тот момент не решаясь говорить, потому что к ней внезапно вернулась невыносимая боль из-за этой помолвки и ей надо было спрятать эту боль от него, тем более что она подозревала: он мог отнестись к такому проявлению чувств с ядовитой насмешкой, вызвать которую Ли побаивалась. Это был человек, не признававший разбитых сердец.

Вскоре этот невообразимый разговор был окончен. Впрочем, он настоял на том, что они должны вместе пообедать, чтобы в офисе почувствовали хотя бы намек на предстоящие события, — и Ли представила, как все будут шокированы.

Самое худшее, однако же, было еще впереди. Как сообщить новость Брюсу, да так, чтобы он поверил, и при этом не выдать своих чувств, играя роль, на которой сама же и настояла. Это наверняка будет труднее всего — любить Брюса и притвориться, что любит человека, с которым она всегда чувствовала себя скованно.

Ли никому ничего не сказала дома. Она подождала Брюса, который должен был пойти с ней в кино, о чем они договорились уже давно. Он казался усталым и слегка осунувшимся, и Ли была рада, что наконец сможет дать ему надежду на счастье. Внимание Брюса было полностью поглощено управлением машиной. Но как только они немного отъехали от дома. Ли нарушила слегка напряженную тишину.

— Останови, пожалуйста, машину. Я хочу с тобой кое о чем поговорить.

Брюс молча взглянул на нее и, свернув в узкую боковую улочку, заглушил мотор. Потом повернулся к ней, ожидая.

Я хочу, чтобы ты освободил меня от нашей помолвки, — сказала Ли отрывисто и почувствовала, как он вздрогнул от неожиданности.

— Освободил тебя?

— Да, — она чуть повела плечом, что, как она надеялась, в полутьме произведет должное впечатление. — Я думала, что из этого что-то получится, но теперь вижу… что… ну, что наш брак не будет удачным.

Брюс долго молчал, потом повернулся, чтобы прямо посмотреть на нее.

— Что же вызвало такое неожиданное решение? Ли крепко сжала руки, лежавшие на коленях, и заставила себя солгать:

— Мне стыдно в этом признаваться, но я не любила тебя, когда обручилась с тобой. Был… другой, но я не думала, что есть даже отдаленный шанс, что он полюбит меня тоже. Теперь я знаю, что шанс есть и… — Она замолкла с умоляющим жестом. — Я не могу продолжать притворяться.

— Кто он?

— Руис Алдорет.

— Руис Алдорет? — Его удивление — почти шок — казались оскорбительными в отношении другого мужчины. — Ты это серьезно?

— Совершенно серьезно. — Она снова прикусила губу, всем своим видом показывая, что находится на грани слез, что было и на самом деле, но по другой причине. — Я не хотела делать тебе больно… но я влюбилась в него еще три года назад. Никто не догадывался, даже сам Руис. — Она как-то умудрилась произнести его имя, но не знала, сумеет ли сделать это при нем самом. Потом сняла кольцо с маленьким сверкающим бриллиантом, которое всегда надевала по вечерам, после ухода с работы, и протянула его Брюсу, чувствуя, что ее палец стал как будто голым. Брюс почти бессознательно взял его.

— Это не имеет никакого отношения… к Стелле?

— К Стелле? — она внесла в вопрос достаточно удивления. — А при чем тут может быть Стелла, какое она имеет к этому отношение?

— Ну, я подумал… Я хочу сказать, это никак не связано со Стеллой и мной?

— Стеллой и тобой? — повторила Ли, как будто не понимая, на что он намекает.

Очень смущенный, Брюс поколебался, потом выпалил:

— Стелла и я… мы обнаружили, что любим друг друга, но она не позволила мне сказать об этом тебе.

— Стелла и ты? — снова повторила Ли, как будто совершенно потрясенно, потом радостно рассмеялась:

— Ой, как это чудесно! Теперь мне не надо стыдиться, что я разорвала помолвку. — Потом она позволила себе заговорить серьезно. — Что ты имеешь в виду: она не позволила рассказать мне?

— Она не хотела разрывать нашу помолвку, желая оставить все так, как было до ее приезда домой.

— И ты позволил ей уехать в Лондон, когда между вами так… — Ли помолчала, как бы в раскаянии. — Мне стыдно, что я не заметила этого раньше. Вы были так несчастны, и все из-за меня…

— Это больше не имеет значения, — и Брюс поцеловал ее гораздо искреннее, чем целовал в последнее время. Именно это и разрушило иллюзию, так старательно ей созданную. Ли с ужасом почувствовала, как ее губы невольно прильнули к его губам, и, когда он через мгновение отодвинулся от нее, она была готова расплакаться от расстройства и отвращения к себе.

— Все это было вранье, верно? — тихо проговорил он. — Ты знала… Но какое отношение ко всему этому имеет Руис Алдорет? Ли с трудом сказала:

— Я думала, что так будет легче для вас со Стеллой. — Она видела, как вопросительно он смотрит, и кивнула:

— Да, да, я действительно согласилась выйти замуж за Руиса Алдорета.

— Но ты ведь на самом деле его не любишь?

— Нет, но это не важно.

— Не важно? — повторил он. — Ты не можешь так выйти замуж! Стелла не…

— Стелла не должна ничего знать об этом, — уверенно прервала его Ли. Все, что она могла сейчас сделать, рассказать ему правду. И она решительно сказала:

— Так что, как видишь, это просто деловое соглашение. Это вовсе не на вечно.

Брюс все еще, казалось, был расположен к спору, но наконец Ли сумела убедить его, что все должно продолжаться, как она задумала. Она теперь не может выйти замуж за него, а если Стелла узнает правду, то, вероятнее всего, тоже откажется выйти за него. Единственный способ избежать этого — заставить сестру поверить, что это будет настоящий брак.

— Ты должен заставить ее поверить, — умоляюще сказала Ли. — Это теперь единственное, что можно сделать. Она не должна знать о том, что я тогда… я пришла домой рано. Я уже достаточно далеко зашла, и теперь не могу подвести Руиса Алдорета. Это мне не повредит — это просто деловое соглашение — но сделает Стеллу счастливой, и она не будет винить себя. Ты же видел, как она все это восприняла.

— Наверное, — нехотя согласился он. — Но мне это совсем не нравится…

— Это единственный выход, — твердо повторила Ли, — и ты ничего не должен говорить Стелле о том, что это деловой договор. Обещай мне это.