— Боже сохрани! — был чистосердечный ответ Ли, но тут — по просьбе самого младшего воина апачи — он же самый младший Дермот, — она стала забираться на дерево с искусством, приобретенным в прошедшие годы, и вытянулась гибким, стройным телом на одной из нижних ветвей, как раз над Жюли. Одной рукой она ухватилась на всякий случай за ветку, а другой размахивала томагавком.

— Так пойдет? — спросила она командиров, стоящих внизу.

Тэсс закивала с детским энтузиазмом. — Потрясно!!!

Керри тем временем вошла в дом — как раз вовремя, чтобы услышать звуки подъехавшей машины. С фотоаппаратом в одной руке, улыбаясь, она прошла в просторный холл, обитый панелями из полированного дерева. Холл украшала небольшая бронзовая фигурка танцующей девушки и маленький столик у стены на котором стояла ваза с цветами. Керри была уверена, что приехала Маргарет Дермот.

Это, и была Маргарет, но глаза Керри широко распахнулись от удивления, когда она увидела, кто с ней был.

— Привет, Керри, — с улыбкой сказала Маргарет. — Я думаю, что вы уже знакомы с мистером Алдоретом.

Керри, проглотив комок, застрявший в горле, смущенно кивнула и сказала, что знакома с ним. Руис и в самом деле, несколько раз видел ее в офисе, но не обращал на нее внимания. Теперь, однако же, он узнал ее голос, — он слышал его тогда, в кабинке «У Рикки», в тот день, когда Ли так презрительно отозвалась о нем.

— Где девочки? — спросила Маргарет, и Керри очень неохотно ответила, что все играют в саду. В этот момент раздался боевой клич индейцев и, несмотря на расстояние, оглушил стоящих в холле.

Маргарет рассмеялась.

— Фотографируешь индейцев? — поинтересовалась она, глядя на аппарат.

— Э-э-э… да, — замялась Керри, лихорадочно соображая, как предупредить Ли. — Я думаю, лучше будет, если я скажу Ли, что вы вернулись. Она… ну…

Керри в отчаянии замолчала, так как из сада снова донесся боевой клич; на этот раз это был женский голос и звучал он не так жутко как предыдущий, но было ясно, что кричащий не пожалел усилий. К тому же легко было понять, что голос этот принадлежал Ли.

— Так вот оно что, — проговорила со смехом Маргарет. — Они вовлекли Ли в свою игру в индейцев?

Керри кивнула.

— Они ее загримировали, — поспешила предупредить она, взглянув на Руиса. Может… я лучше скажу ей… я имею в виду… — она замолкла, еще раз взглянув на жениха Ли.

Маргарет покачала головой и снова рассмеялась:

— Я уверена, что мистер Алдорет не будет возражать. — Она посмотрела на него, и в глазах у нее заплясали шаловливые огоньки. — Это стоит посмотреть… если близняшки нарядили ее, как в прошлый раз.

— Хуже, — призналась несчастная Керри, вспоминая о помаде и голубых меловых полосах.

— Тем лучше, — уверенно заявила Маргарет. Она забрала фотоаппарат у Керри. — И я совершенно согласна, что это стоит запечатлеть.

Весь этот небольшой эпизод занял всего несколько минут. Примерно в тот момент, когда Керри увидела входящего Руиса Алдорета, близнецы начали привязывать к дереву Жюли, а в тот момент, когда они втроем выходили из дома, Ли как раз залезала на дерево. И когда Маргарет, Керри и Руис подошли к индейцам, они увидели необыкновенно живописную картину.

Неумело, но старательно привязанная к стволу корявой яблони толстой веревкой стояла хорошенькая светловолосая девушка, ее длинная и густая грива волос развевалась на ветру. Выражение ее лица было чем-то средним между притворным страхом и почти неудержимым смехом. Из кустов выглядывали два живописно размалеваных личика, а сквозь листву видны были две маленькие плотные фигурки, украшенные перьями, как бы скрывавшиеся в засаде. Но больше всего Руиса изумил четвертый представитель семейства. Вытянувшись на толстом суку дерева, со свисающими тициановского цвета двумя толстыми блестящими косами с лицом размалеванным яркими полосами губной помады и голубого мела, лежала его столь всегда холодная и непревзойденно исполнительная секретарша.

Щелкнул затвор фотоаппарата, Ли оглянулась — глаза ее широко распахнулись от ужаса и изумления. Ее единственным желанием было провалится сквозь землю или как истинной Дриаде исчезнуть в его кроне. Она смотрела вниз — застывшая как бы не в состоянии понять происходящее — прямо в изумленные черные глаза Руиса Алдорета. Когда он подошел к дереву, Ли пошевельнулась, желая как-нибудь спрятаться, даже если бы для этого пришлось залезть выше и скрыться за ветками дерева, но смятение нарушило ее обычное чувство равновесия. С лицом побагровевшим от стыда она попыталась удержаться, схватившись за ветку рукой державшей томагавк, что, разумеется, не могло ее спасти, и свалилась прямо в руки Руиса Алдорета.

Секунду она была в оцепенении, потом вырвалась и помчалась прочь, бормоча что-то невразумительное. Через минуту она уже была в своей комнате.

Наряд Ли был несколько экзотичен, если не сказать более: шорты цвета хаки и блузка были сильно поношенными, к тому же запачканы землей, после прополки, на самом видном месте красовались пятна зеленой краски, оставшиеся с тех времен, когда она помогала красить гараж. А внешний облик поражал воображение: щеки располосованы ярко-красной помадой, две голубых полосы пересекали лоб, и еще одна шла вдоль носа. Большое красное пятно на подбородке довершало столь живописный вид, который должен был внушить страх настоящему апача. Зеленая лента, повязанная вокруг головы, подчеркивала тициановый цвет волос, а куриное перо, каким-то чудом прикрепленное к ним, придавало всему ее облику задорный вид. Завершал весь этот карнавал охотничий нож, висевший у нее на поясе, почти как у настоящего охотника. В руке Ли все еще сжимала картонный томагавк, ярко раскрашенный красной и черной красками.

Безусловно, Руис был свидетелем необыкновенного представления.

Ли бросила томагавк и села на кровать, по-детски расхохотавшись, именно такой ее и застала Керри, когда вошла в комнату, пробормотав внизу в извинение, что поможет Ли отмыться.

Керри выглядела озабоченной, но, увидев смеющуюся Ли, расплылась в улыбке.

— Спектакль был замечательный, мадам Жеронимо, — сказала она.

— Керри, что же мне делать? — почти взвыла Ли. — Я не могу сойти вниз и посмотреть ему в глаза.

— Боюсь, тебе придется это сделать, — сказала Керри. — Извини, не могла тебя предупредить, — добавила она виновато, — но твоя мать услышала боевые крики и догадалась, что происходит. Она решила, что твоему дорогому жениху эта картина доставит удовольствие.

— Он, должно быть, теперь размышляет, не собрался ли он жениться на девушке из племени апачей. — Ли снова начала смеяться. — Никогда и ни у кого не видела на лице такого изумления… но он засмеялся!

Она встала, расстегнула драгоценный ремень Тома и положила его вместе с ножом на туалетный столик, сняла с головы ленту, перо и, доставая чистое белье, сказала:

— Мне лучше начать смывать боевую окраску. Я быстро, — и скрылась в ванной комнате.

Когда Ли вышла через несколько минут, лицо у нее было чистое и свежее, толстые косы спадали почти до пояса и были слегка растрепаны после душа. Она сбросила халатик и осталась в одной комбинашке из белого атласа, красиво облегавшей ее фигуру. Керри отметила про себя, что Ли слишком хороша, чтобы вступать в фиктивный брак. Но она снова подумала, что представить себе не может, чтобы отношения Ли с Руисом оказались иными.

Керри наблюдала, как Ли доставала черную юбку и белую блузку из своего гардероба, и ухмыльнулась.

— Не следует ли тебе надеть что-нибудь более женственное? В конце концов, ты же сейчас не в офисе, к тому же предполагается, что он твой любимый.

Ли мгновение поколебалась, пожала плечами, повесила блузку с юбкой на место, и взяла платье из зеленой шерсти, которое великолепно оттеняло прекрасный цвет ее волос. Керри критическим взглядом обвела фигуру подруги и осталась весьма довольной. Сама Ли в это время думала, что платье не произведет никакого эффекта на Руиса Алдорета. Он даже не заметит, что она выглядит по-другому и что на ней не обычные для офиса юбка и блузка. Для Брюса следовало бы ей одеваться, а не для холодного бесчувственного человека, сидевшего внизу.