«Вот именно», - отвечаю.

«Может, сама-то еда и не особенно вкусная, - говорит, - зато все остальное - лучше не надо, просто по-королевски, а?»

«Именно», - говорю. И чувствую, он славный парень, а я, хотя и учился в колледже и знаком с президентом Кулиджем, никогда не считал, что надо задирать нос, если встретишь действительно приятного человека. Ведь в конце-то концов, кто мы такие, даже самые лучшие из нас, - об этом наш пастор частенько толкует в церкви, - кто мы такие, как не братья-пилигримы, идущие Дорогой по имени Жизнь?

Вот я и говорю ему: «Именно». И спрашиваю: «Вы приезжие?»

«Да вроде того, - говорит. - Вот уже несколько лет, как мы с матерью приехали в Лос, но это такой большущий город, столько в нем чудес и развлечений, что можно прожить тут несколько лет, и все-таки кое-что будет для тебя в диковинку, особенно по части религии».

Короче говоря, этому джентльмену, оказывается, интересно изучать в Лос-АнжелеСе различные виды религии.

То-то и оно! Может, он и фермер, да совсем парень не промах. Когда заговорили о философии и религии, он даже.мне рассказал такое, чего я и знать не знал!

Например, он сообщил (и думаю, его подсчеты верны), что эта ясновидящая, миссис Эми Семпл Макферсон, за два года увеличила число своих прихожан на 1800%, и среди тех, кого она исцелила верой, 62,9% исцелились полностью и бесповоротно, - это признали настоящие старомодные врачи, наблюдавшие этих людей года два, а то и больше, наверняка сказать не могу - сразу я не записал и сейчас не уверен.

И потом он рассказал мне про массу новых и интересных религий в Лос-Анжелесе.

Не то чтоб я сам из-за них готов был расшибиться в лепешку. Но он объяснил, что есть… вот черт, теперь уж мне все не припомнить. Есть это Учение Йогов о Дыхании - они тебе гарантируют: если овладеешь своим дыханием, проживешь по крайней мере лет сто. И это Объединение Потерянных Колен Израилевых, которое доказало, что англичане - потомки Моисея. А еще есть Великий Марципан - нет, кажется, его зовут Мазепа или что-то в этом роде, - он может тебя связать прямо с твоими предками, а до чего силен в хиромантии -

Но боюсь, я немного отвлекся. Этот джентльмен и его жена признали, что такого кафе они не видели даже и Миннеаполисе!

Как только я приметил это местечко, я и говорю Мэми -

Не то чтоб нам приходилось экономить, вы понимаете. В конце-то концов, мы могли бы зайти в Амбассадор, и Билтмор, и любой другой шикарный отель, и, может, нам это было бы больше по карману, чем всем этим киноактерам, владельцам нефтяных скважин и прочим типам в вечерних костюмах, - сами все пыжатся, хотят показать мелким пташкам, какой у них тугой кошелек, а наутро, у буфетной стойки, пьют кофе с пышкой, вот и весь их завтрак!

Экономить нам не приходится, но в то же время, сами понимаете, иной раз так приятно сберечь четвертак, и мы с Мэми, когда шли в кафе, надеялись, что там все дешево.

Но когда я заглянул внутрь, я сказал: «Ну, Мэми, думаю, этого кафе стоит держаться».

И вы бы тоже так подумали, увидев всю эту роскошь, и, бог ты мой, две с половиной тысячи челюстей жуют сразу, и дьявольски гремит посуда - настоящий лукуллов пир или какой он там, сами знаете.

Однако… Какие, по-вашему, там цены? Я их записал (у тех, кто занимается конторским оборудованием, вроде нас с Билли Доддом, сам собой вырабатывается ко всему научный подход) - пока мы с Мэми шли с подносами вдоль стойки, я записал цены и запомнил, сколько мы заплатили.

Заметьте, это была современная первоклассная еда, приготовленная наиновейшими машинами, из точно отмеренных составных частей; ничья рука к ней не прикасалась и не могла ее испортить.

Ну, и вот вам некоторые цены: Добрые Старые Тушеные Моллюски с мыса Код - семнадцать центов. И настоящие моллюски, что надо! Старый Эссекский Ростбиф - двадцать три цента, и большие сочные Колоссальные Печеные Картофелины из Южной Дакоты - всего одиннадцать центов, Любимые Макароны Муссолини - двенадцать, и наконец -

Можете назвать меня эпикурейцем, но я люблю на десерт что-нибудь пикантное, и я взял Рождественский Плум-Пудинг Диккенсовского Маленького Тима, и всего-то с меня содрали - а там был и густой, и жидкий соус, и листок настоящего остролиста, - двадцать семь центов! А я ведь перепробовал все эти пудинги с черносливом, и ванкэмповский, и гейнцевский, и прочие разрекламированные сорта, да, друзья, я перепробовал пудинги, приготовленные по всей науке, но никогда я не едал такого вкусного, как в том кафе,- называется оно, между прочим, Миссионерская Гостиница отца Хуниперо Серра.

Потом я представился одному из управляющих, и он сказал мне, что пудинг с черносливом они готовят сами и кладут один с четвертью - нет, кажется, один и три четверти процента, не могу сейчас точно вспомнить, - одним словом, кладут в свой пудинг больше цитрона и винограда, чем самые известные наши фирмы. И оказывается, во время сезона, с октября по март, они продают в среднем 897 пудингов в день!

Сами видите, какое это местечко!

Чуть не забыл: через каждые шесть столов стоит стенд с бесплатными изданиями Христианской Науки, каждый может взять даром газету «Монитор» и все прочее.

Не то чтоб я был такого уж высокого мнения о Христианской Науке. Сам-то я конгрегационалист. Однако очень приятно, когда можно бесплатно взять в отель всякую литературу и почитать ее на досуге, если не собираешься куда-нибудь ехать на троллейбусе, или кататься на такси с земляками, или не спешишь в кино, или на какое-нибудь представление.

Но боюсь, я немного отвлекся. И не собирался я так много разглагольствовать о Калифорнии. Хотел лишь сказать, что эту ночь спал не так хорошо, как на пути в Калифорнию -

Но дайте мне еще досказать, если вам не слишком надоело, про эту Гостиницу Хуниперо Серра. На каждый поднос служитель - и его не надо просить, он это делает добровольно, без всякой суетни и суматохи, вот уж действительно сервис,- на каждый поднос этот служитель, по-моему, португалец, а может, макаронщик, кладет не бумажную салфетку, как на востоке, а настоящую скатерку, и на ней отпечатано: «Возьмите Меня с Собой, и Когда Вам Захочется Провести Время, Как Бывало, и Почувствовать Себя Дома Вдали от Дома, Не Забудьте, Что Я из Всемирно Известной Гостиницы Серра».

Остроумно, а?

Так вот я и говорю:

Вам, ребята, хочется сыграть в покер, и мне тоже, и я не буду расписывать мои приключения в Калифорнии. Билли прав: эти карты очень сальные, пошлю-ка я лучше за новой колодой, и тогда возобновим игру. И, пожалуй, стоит хватить еще по стаканчику виски с содовой, тогда оно пойдет поживее -

Алло. Ал-ло. Ал-ло! Послушайте, дорогая, пришлите-ка мне коридорного, да посмекалистее.

Значит, вы пришлете? Знаете, по мне бы лучше, чтобы вы сами заглянули!

Ах, так вас зазывают. Ну, я не из этих парней.

Нет, я не таковский! Но вот что, дорогая: если к концу работы вы заскучаете, поднимайтесь сюда, в 232-й, и я познакомлю вас с несколькими принцами,

Да неужели?

Знаете, эти телефонистки слишком зеленые, от них никакого проку. Хотя эта вот, номер второй, смышленая малышка.

Так вот я вам говорил…

Черт подери, придет он наконец, этот коридорный? Был бы я хозяином отеля-

Войдите!

А, привет, малыш! Где пропадал весь вечер? Уж не ходил ли хоронить больную бабушку на бейсбольный матч? Слушай-ка, сынок: ноги в руки и марш в аптеку за свежей колодой карт - нет, давай неси две колоды, и самые лучшие! Да прихвати еще две кварты «Уайт рок», и поживее, понятно?

Пока мы тут ждали этого проклятого коридорного, я, кажется, забыл свои хозяйские обязанности.

Вот это выпивка так выпивка! У вас волосы встанут дыбом!

Вот это да! Здорово!

Вот это да! Ловко!

Вот так! А теперь папаша Шмальц попробует излечиться от своей персональной простуды, а может, заодно и от глистов, с помощью старого семейного средства. И пока мы ждем свежие карты, если вам не надоело, я продолжу свой рассказ, а то этот коридорный прервал меня: