Сделав из концов воротника своеобразную лицевую маску, она развернула флиппер носом к ветру, чтобы он унес остававшуюся фиолетовую массу. Наконец сквозь редкий фиолетовый пушок стали проступать очертания матричных плат. Не только форма, но и цвет плесени казались ей опасными.

И вдруг ее осенило. Если плесень просочилась сквозь щели в приборной панели, она могла вызвать и разрыв контактов. Если бы очистить от нее приборы… Вариан склонилась над панелью и стала внимательно рассматривать пазы между платами. Потом провела стамеской вокруг платы. Кончик инструмента покрылся фиолетовым налетом. Она сняла налет со стамески и начала очищать от плесени все доступные участки панели. Затем она покопалась в ящичке Портегина, чтобы найти инструмент, с помощью которого можно было бы добраться до самых дальних уголков и прочистить самые узкие щелочки. Ей нужна была какая-нибудь узкая щеточка с длинным, но жестким ворсом. Но среди инструментов ничего похожего не оказалось.

И тут она вспомнила о голубовато-зеленых перышках.

– Хорошо иметь покрытых шерстью друзей. Но пернатые друзья – это тоже здорово! – торжествующе воскликнула она.

Она занялась тщательной очисткой и продувкой, ни на минуту не забывая об осторожности и следя за тем, чтобы не вдохнуть ни одной фиолетовой пылинки. Перышко неизвестной птицы оказалось отличной щеткой, оно проникало в самые микроскопические щелки – ни один самый совершенный инструмент не дал бы такого замечательного результата.

Когда на панели не осталось и следа фиолетовой плесени, Вариан закрыла крышку и на всякий случай залила пазы клеем. Включив питание, она с радостью увидела, что загорелась только одна красная лампочка. Она в сердцах стукнула кулаком по панели, и тогда погасла и эта единственная лампочка.

Работа была закончена как раз к тому времени, когда, не изменяя обычному расписанию, полил утренний дождь. Она поспешно закрыла купол и только тогда заметила, что за ней наблюдают три Гиффа, в том числе и средний Гифф, возвышавшийся над своими телохранителями. Вся троица не сводила с нее немигающих оранжевых глаз.

– Доброе утро! – Она осторожно поклонилась. – Я прочистила приборную панель, и теперь флиппер снова работает. Я спущусь ненадолго, но скоро вернусь.

Гиффы, словно прислушиваясь, вскинули головы. Они явно поняли все, что она сказала. Улыбаясь весело и дружелюбно, Вариан заговорила снова:

– Не сомневаюсь, что вы и в этом могли бы мне помочь, но эти перышки оказались отличными щетками. Это ваши друзья? – Она подняла вверх одно перо, и средний Гифф вытянул шею, чтобы получше разглядеть его. – Без них мне не удалось бы починить флиппер. – Она привязала ящичек Портегина к поясу и подошла к краю скалы, чтобы спуститься вниз. – До свидания.

– С кем ты попрощалась? – спросила Ланзи, когда Вариан вошла в пещеру.

– С Гиффами.

Ланзи подозрительно посмотрела на нее:

– А что с флиппером?

– Во всем виновата фиолетовая плесень. И ничего больше.

– Надеюсь, ты ее не вдыхала?

– На это у меня ума хватило. Мне повезло – на дне флиппера валялось вот это перышко. – И Вариан снова продемонстрировала свою находку. – Этим перышком я довершила то, что начал ветер. Все лампочки снова позеленели. Как Кай?

– Все так же. – Ланзи потянулась так, что хрустнули суставы. – Когда потребуется, я разбужу Трива. Пока тебя не было, нам опять поднесли гостинцы. – Ланзи показала на кучу листьев и горку фруктов. – Очевидно, они решили, что это нам тоже пригодится. – И она, состроив брезгливую гримасу, кивнула в сторону орехов, которыми так любили лакомиться динозавры.

– Да, на вкус они похожи…

– …на гнилушки…

– Но в них полно белка.

– Я пропущу их через синтезатор. Можно что-нибудь добавить для улучшения вкуса или… лучше сказать, вообще для вкуса.

– А я обследую окрестности стоянок. Мне кажется, без флипперов гравитанты не могли обыскать всю округу и съесть всю живность, которая там водится.

– Но ведь мы не знаем, сколько времени проспали. Может, они оказались достаточно изобретательными и им удалось сделать запасы.

– Верно. – Вариан сомневалась в способности гравитантов выжить на капризной Айрете. – Но я могла бы, по крайней мере, получить хоть какое-то представление об утраченном времени.

– Скорее всего, все они уже давным-давно поумирали! – В голосе Ланзи звучала нескрываемая надежда.

– До скорого.

– Будь осторожна, Вариан.

Когда Вариан забралась на вершину скалы, ливень прекратился, но зато вовсю бушевали утренние ветры. Троица покинула свой наблюдательный пост, но в небе кружила целая стая грациозных созданий, паря в теплых потоках воздуха и плавно опускаясь на скалу к своим пещерам. Вариан устроилась в кабине пилота и включила приборы. Флиппер сорвался со скалы и взмыл в воздух навстречу ветру.

Внутри флиппера все еще ощущался слабый тошнотворный запашок. Вариан включила кондиционер, но запах не улетучивался. Хорошо хоть, машина вела себя нормально. Несмотря на это, она постоянно следила за лампочками на пульте управления и за показаниями датчиков, на глаз прикидывая высоту полета и его направление относительно солнца.

Наблюдение за приборами и борьба с неприятным запахом поглотили все внимание Вариан, поэтому она обнаружила, что ее сопровождают, только тогда, когда флиппер значительно удалился от скалы. Сначала она подумала, что троица Гиффов летит в том же направлении, что и она, просто по своим делам. Но потом она поняла, что птицы сознательно преследуют флиппер. Что это – охрана или любопытство? Как бы то ни было, эскорт был еще одним проявлением их осознанного поведения. Не повезло этим гордецам Рикси! Надо же, разумные птицы живут в той самой солнечной системе, которую они колонизировали!

Когда она начала узнавать местность, где находился первый лагерь, когда увидела вытоптанную динозаврами тропу, ей стало интересно, остались ли в окрестностях те животные, которых они когда-то пометили. Она включила телтеггер. Разумеется, она не знала, какова продолжительность жизни помеченных животных, так что вряд ли ее эксперимент даст какой-нибудь результат, но почему бы не попробовать? Чувствительный прибор, реагирующий на выделяемое живыми существами тепло, немедленно зафиксировал движение, но характерного жужжания, свидетельствующего о том, что эти живые существа уже помечены, не возникало. Как раз в это время Вариан подлетала к краю широкой равнины, где почва была сильно вытоптана. Дальше начинался лес. С высоты полета ей были видны плоские головы ящеров, обрывавших листву с деревьев.

Вариан продолжала лететь к месту первой стоянки. Та тварь, которая напала на Кая, вполне может находиться где-то поблизости. Она содрогнулась от отвращения. Хотя замечание Ланзи о коварстве Тхеков встревожило Вариан, она старалась не думать о том, что Тор мог бросить Кая в беде. К тому же Тхек мог и не подозревать об опасности, грозившей Каю, поскольку никогда ни одно живое существо во Вселенной не осмеливалось на них нападать. Никто и представить не мог, что Тхеки способны проявлять какие-то эмоции или вступать в контакт с другими живыми существами. Единственным чувством, которое испытывали Тхеки, было благоговение перед Старшими Тхеками. С другой стороны, размышляла Вариан, Тор был знаком с несколькими поколениями семьи Кая. Неужели ничто не шевельнулось в его каменной душе, когда он увидел, что человек попал в беду?

В конце концов она пришла к выводу, что Тор разбудил Кая, чтобы тот помог ему найти древний датчик. Но даже если он руководствовался лишь одним этим соображением, все равно он положил начало необратимому процессу: он вернул к жизни Кая, Кай разбудил ее, а в результате брошенные на произвол судьбы исследователи нашли флиппер, который дал им возможность обследовать планету. Вариан беспокоило лишь то, что гравитанты, если они живы, могут силой захватить флиппер. Черт! Если бы у них с Каем было хоть немного времени, чтобы заранее подготовиться к бунту, они бы подавили его с помощью Дисциплины.