Озеро было большое и обходить его было долго и скучно. Я снова кругами побродила по берегу, а потом стала кидать камни. Они уходили на дно с резким всплеском, поднимая на поверхность куски ила и тины. Я собиралась заниматься этим тупым делом, пока кто-нибудь не приплывет или не прикончу всю рыбу. Попробовать стоило, если то, что я думаю, верно…

Вначале швыряла булыжники побольше, но на седьмом остановилась, решив, что девицы с шибко мускулистыми руками нынче в королевстве не в моде и проорала в помутневшую воду. – Следующим будет заклятье!

Я красиво повертела разрастающийся огонек в пальцах и начала размахиваться. Заклинания уничтожения мне всегда давались проще всего. Да и потрясали хм… до самой печени или сердца. Смотря, кто за что хватался.

Огненный шар вскользь прошел по поверхности воды и исчез, подпалив кончики камышей.

– Брр… какое же холодное утро, – неизвестно кому пожаловалась я. – Да и вода холодная. Вскипятить что ли? – я лениво поболтала в озере кончиками пальцев пуская искры. Пять… десять… тридцать ударов сердца. Тишина. Я уже начала сомневаться, когда у берега внезапно раздался странный всплеск и бульканье.

– Не надо больше.

Русалка была похожа на затертый гобелен в кабинете шефа, изображающий эльфийку, пугливо выглядывающую из-за какого-то дерева. Ткань была сероватая и вытертая, все цвета уже давно потускнели от времени, осталось лишь это застывшее, настороженно испуганное выражение. И часто, выслушивая нотации от шефа, я задумывалась о том, а что же она черт возьми делала за этим деревом, если не может убежать от того, кто ее так напугал, и вместо этого остается смотреть.

Русалка на вид была такая же красивая и бесцветная. Волосы не зеленые, скорее серые, длинные, спускающиеся по плечам и большим пятном змеящиеся по воде. Тонкая кожа, полупрозрачная, кажется ткнешь пальцем и синяками пойдет. Пульсирующие сплетения вен, заостренные уши, за которыми раздуваются жабры. Тонкие губы, курносый нос и огромные темно-синие глазищи. И если все остальное подкачало, то только из-за этих глаз любой нормальной, даже самой красивой девице оставалось лишь пойти и повеситься. С ней было не сравниться, потому что она всегда будет русалкой, а не обычным человеком. Никто бы даже из самых верных мужей не устоял, если поманит.

– Не надо заклятия, – пропела, проговорила она. – Мы не виноваты. Они сами.

Я увидела, как сверкнул на солнце кончик ее хвоста, сворачиваясь золотистыми кольцами и снова уходя на глубину. Сглотнула. Странное зрелище. Хочется увидеть еще раз и одновременно отвернуться.

Может, и правду говорила. В русалок, пьющих кровь, я не верила. В Хрониках инквизиции они всегда стояли в разделе «слухи» и под знаком вопроса, который лично накарябал шеф. Старейший, у кого я когда-то училась, вообще утверждал, что их не существует, хотя и из башни своей даже к колодцу не вылезал, не то что к проточной воде.

– Сами? – переспросила я. Я жалела, что меня никто не видит щас рядом с ней. А ведь считают, что русалки не существуют, да и говорить не умеют и с людьми не общаются… а тут болтаю запросто. Старейший бы от зависти удавился.

– Да, сами. Мы им говорили, чтобы не ходили дальше, что опасно там, что не нужно преследовать нас. Но никто не слушает. И когда становятся холодными они, и вода приносит их к нам снова, просим прощения мы. Что не удержали. Кладем лилии им на плечи и относим к берегу. Жаль нам, но ничего не можем сделать мы.

Хоть по легендам русалки это бывшие люди, утопленницы, но когда смотришь на них вблизи, понимаешь, что это такая же чушь, как и примета, что у встретившего лешего отрастает хвост. Отдельный народ и вполне разумный.

– Кто это делает?

Она вполне по-человечески замялась.

– Страж.

– Страж? – снова повторила за ней я.

У воды, в нескольких шагах от нас, что-то плеснуло. Озерная вода вдруг показалась мне мутной и зыбкой, как тонкая масляная пленка, сквозь которую на поверхность стремится прорваться что-то злое и нехорошее. Тянуло отползти от берега подальше. Жутковато становилось, и мертвенным холодом тянуло от озера, как из склепа. Я некстати вспомнила Ладислава… снова захотелось в его уютный новый склеп, взамен сожженного, с небольшим винным погребком и дорогой обстановочкой, некоторые вещи даже в доме аристократов в Сардаре были роскошью, я в этом уже стала разбираться. Смотреть, как он скалит клыки, рассказывая очередную байку из послесмертия, и знать, что сегодня беспокоиться не придется. Молния не бьет в одно место дважды. В смысле одна зловредная нечисть здесь уже имелась, а значит можно спать спокойно.

Мысли о знакомом вампире малость прогнали суеверный ужас. Ну вода, ну русалка… ничего особенного, а вообще у меня почти самая обычная работка.

Я медленно поднялась на ноги и пошла в сторону плеска, чтобы посмотреть. Не знаю, что меня потянуло, наверно моя дурная голова. Русалка вдруг запищала, надрывно и неразборчиво, но обращаясь явно не ко мне. Я приготовилась…

Щупальце обвило мою ногу и я довольно резко приложилась о каменистый берег. Из меня будто весь воздух вышибли, и уже танцующая на пальцах магия огненной струей ушла куда-то в небо. Пупырчатое щупальце в несколько человеческих ростов длиной это не то, что ожидаешь от довольно мирного на вид озера. И мне было совсем не интересно, какого размера сама тварюка, если у нее такие нехилые отростки.

Меня подняло в воздух и приложило еще раз, а потом потянуло в воду. Нормальный человек бы уже давно перестал сопротивляться или потерял сознание, но я вцепившись одной рукой в кусты, второй нашаривала серебряный кинжал. Ну где же ты, сволочь… почему все мои вещи теряются, как раз тогда, когда они нужны?

Если не повезет, мне это не разгадать и до самой моей смерти. Которая похоже скоро наступит. Кусты уже начало потихоньку выворачивать с корнем, а мои кости трещать от напряжения. Тянула тварь неслабо.

– Прекратить! – заорал кто-то. Кажется, я успела узнать голос старосты, а потом кусты все-таки не выдержали и меня потащило на глубину.

Я никогда не доверяла глубокой воде. Мне всегда было неуютно рядом с ней, даже если я плыву на надежном корабле и меня не пытается утопить осьминог-переросток. Никогда не знаешь, что ожидать от чего-то такого большого и своевольного.

Я не могла даже сконцентрироваться, чтобы начать колдовать, сгустки чистой силы уходили непонятно куда, но по монстру не попадали. Меня мотало по всему озеру, вода забивалась в нос, уши, рот, и казалось в мире уже не существует ничего кроме этой тяжелой давящей темноты.

А потом вдруг все закончилось. Чьи-то руки подцепили меня под лопатки и потащили на берег. Я долго дышала, кашляя и отфыркиваясь, намертво вцепившись в желтоватую траву у самой кромки воды. Мокрый до нитки староста успокаивающе хлопал меня по спине, наверняка оставляя на ней огромные синяки.

– Ну что же ты так… уезжать ведь собиралась, – нудно отчитывал меня он.

– Что это было? – наконец прохрипела я и не узнала свой голос. Он звучал почти жалобно.

– Страж, – испуганно и тонко отозвалась забытая мной русалка.

Это я и так поняла. Но почему… что же я хотела узнать…

– Ррах наррвах… – тоскливо протянула я. Слов в моей голове больше не было, только какая-то мутная каша, будто все мысли растеклись от здешней жары в липкую вязкую патоку, и собрать их в еще один единственный умный вопрос не удавалось.

Я посмотрела на разорванную штанину на левой ноге, за которую меня схватил этот странный монстр. На коже отчетливо виднелся след присоски щупальца, так похожий на те же ровные круглые синяки, которые я заметила на прошлых утопленниках. И судя по незабываемым ощущениям из меня много крови эта тварь выкачала. Надеюсь, этот страж не ядовитый.

– Если вы хотели меня прикончить, то вы это как-то странно делаете, – буркнула я, раздумывая, что тут вообще происходит. И никак не понимала. Зачем им было спасать мне жизнь?

– Мы и не хотели, – сказал староста. – Только увидел, что тебя нет, сразу понял в чем дело и куда ты пошла. Хорошо что успел, в прошлые разы времени не хватало.