– Так и доставили бы нас на какую-нибудь колонию, прежде чем заниматься своими грязными делишками, – сказал Хэтчет.

– Полет занял бы слишком много времени, к тому же у нас есть свои планы, которые мы не намерены пересматривать только потому, что вы у нас на борту. Придется вам потерпеть. Надеюсь, я все разъяснил и мы больше не будем возвращаться к этому разговору.

– Так вы просто трус! – Презрительная улыбка искривила губы девушки.

– Сестренка, – Петер угрожающе посмотрел на нее, – да ты и вправду не успеваешь следить за собственным языком.

– Валенсия! – Хэтчет предостерегающе посмотрел на племянницу.

– Я только подвела итог под словами нашего гостеприимного капитана, дядя. Разве я не права? Хотя что еще можно ожидать от человека, нарушившего присягу, и к тому же беглого каторжника? – Она смотрела прямо в глаза Ладимира.

– Валенсия! – сурово проговорил Хэтчет.

– Эй, Лад! – хохотнул Петер. – Оказывается, она тебя знает? Вот так номер! Ну, сестренка, ты даешь! А ты, Хэтчет, чего же не сказал, что знаком с нашим капитаном? Постеснялся?

Капитан корвета отвел взгляд, потом посмотрел на Лада:

– Я не был полностью уверен, что господин капитан – тот самый пират Каменев.

– А вот твоя племянница вполне уверена.

Валенсия продолжала смотреть на Ладимира насмешливым взглядом. Он ответил ей с улыбкой:

– Вы хотели меня оскорбить, но вам это не удалось. Можете приписать ко всем моим недостаткам еще и тщеславие. И известие о том, что мое имя становится повсеместно известно, доставляет мне некое удовольствие. Примите за это мою благодарность.

Насмешливость в ее взгляде сменилась цинизмом, девушка поднялась, повернулась к Хэтчету и сказала:

– Дядя, проводите меня до каюты. Мне неприятно находиться с этими людьми в одном помещении.

Волк лизнул ее руку и поплелся следом.

Когда они ушли, Петер засмеялся и сказал:

– А Хэтчет ничего, если бы племянница не проговорилась, я бы не догадался, что он о тебе знает.

– Я подозревал, но не придавал этому значения.

– Становишься известным.

– У этой медали две стороны, – задумчиво ответил капитан.

– Ага, и на одной из них адмирал Стюарт со своим флотом, который охотится за нами.

– Вот именно.

– Эй, капитан, ты чего посмурнел? – Он растянул губы в улыбке. – Девчонка все-таки задела тебя?

– Нет…

– А то я не вижу! Да ладно тебе, капитан, не принимай близко к сердцу.

– Я и не принимаю. Так что решим с экспедицией? Я думаю, пусть снова братья пойдут, Рудольф с Виталем и Болтун.

– Согласен. – Петер снова стал серьезным. – Сегодня-завтра подлатаем «скаут», и можно лететь. Только теперь уже в другой город. К этому у меня предубеждение.

– Хорошо, так и сделаем. Как отдохнешь, посмотри, чем помочь им в техотсеке. – Капитан поднялся.

– Ладно, – сказал помощник. – А ты не останешься пропустить стаканчик-другой?

– Нет, я хотел изучить кое-какие материалы.

– Ну, успехов. – Помощник отсалютовал ему бокалом.

Зайдя к себе в каюту, Ладимир сел за стол, воткнул стримкристалл в считыватель и начал просматривать записанные на нем данные. Но уже через минуту поймал себя на том, что просто бессмысленно прокручивает их, не вникая и даже пропустив какую-то часть.

Он выключил аппарат, откинулся на стуле и задумался.

Петер правильно сказал – он становится известным. А у этого есть как свои плюсы, так и минусы. Ладимир отдавал себе отчет в том, что именно стало основной причиной, заставившей его встать на путь пиратства, – возможность заявить о себе. Заявить так, чтобы о нем услышали по всей обитаемой галактике. Он не видел другого способа привлечь к себе внимание. Армия отказалась от него, империя отдала на заклание корпорациям, даже пресса не уделила особого внимания, когда Лада судили, хотя буквально за несколько недель до этого трубила о нем, восхваляя как героя… Всем было плевать на него – общественности, чиновникам, императору. Теперь же вероятность того, что его все же услышат, перестала казаться ему призрачной перспективой. Только вот возможность не дожить до того момента, когда это произойдет, также имела все шансы на осуществление.

– Ну это мы посмотрим, – пробормотал Лад и снова включил считыватель.

Но опять не смог сосредоточиться. В этот раз мешало уже другое.

Как ни хотел бы Ладимир думать обратное, а слова племянницы Хэтчета задели его.

«…человека, нарушившего присягу, и к тому же беглого каторжника» – фраза эхом повторялась у капитана в голове. И хотя он знал, что только половина из этого правда – присяги он не нарушал, империя сама отказалась от него, сделав гражданским лицом, в угоду политическим мотивам, – от этих слов на душе становилось неприятно. Может быть, дело не в самих словах, а в том, кто их произнес.

Ладимир усмехнулся сам себе. Валенсия, конечно, симпатичная девушка, но таких много. Разве только она смелее других… или наглее. Да еще у капитана перед глазами постоянно стояла картинка того момента, когда в переходном отсеке, после того как разоружили людей Хэтчета, она сняла шлем и посмотрела на него взглядом, полным гордой независимости и собственного достоинства… голубые глаза, длинная прядь, выбившаяся из-под заколки…

Лад качнул головой, словно стряхивая наваждение, и погрузился в изучение данных на стримкристалле.

Телори открыл глаза. Вокруг была привычная обстановка его каюты на «пилигриме». Только сейчас он был тут не один. За столом, склонив голову на сложенные руки, спала Аниес. Телори улыбнулся и негромко позвал:

– Аниес…

Девушка вскинула голову, сонно поморгала, глядя в его сторону, и тут же заулыбалась.

– Телори! Очнулся! – Ока обрадованно подскочила к нему. – Долго же ты спал!

Ее руки обвили его шею и плечи, а губы прижались к щеке.

– Сколько?

– Четверо суток. Есть хочешь? Сэмми приготовил отменную кашу.

– Кашу? А чего-нибудь мясного нет?

– Док сказал, что тебе из мясного – только бульон или… кашу. – Она хихикнула с легким злорадством.

– Только очнулся, а ты уже издеваешься, – насупился Телори.

– Конечно! Я ждала этого четверо суток. Над тобой спящим издеваться совсем неинтересно.

– Над спящим?!

– Ну да. – Она помогла ему сесть, подложила подушку под спину. – Сделала тебе пару татуировок. Потом посмотришь, уверена, тебе понравится.

– Аниес!

Она говорила все это с невинным выражением лица. Потом сказала «Я сейчас», вышла из каюты и вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с дымящейся кашей. Парень хотел отворотить нос, но внезапно понял, что ужасно голоден.

Аниес смотрела на него с улыбкой, представляя, что он сейчас испытывает.

– Мы летим обратно? – спросил он, набросившись на еду.

– Да.

– Жаль возвращаться ни с чем.

– Почему ни с чем?! Мы произвели обмен.

– Серьезно?! – Телори удивленно вскинул брови. – Снова ходили в город бильчей?

– Ну а как иначе? – Аниес присела на край кровати. – Второй раз больше повезло. Все аборигены скрылись.

– Отлично! – обрадовался парень. – Я согласен ради того, чтобы, открыв глаза, видеть тебя рядом, а потом еще и хорошие новости услышать, еще раз в лапах бильча прокатиться.

– Ладно уж, согласен он. Ешь кашу и отлеживайся! – Аниес с улыбкой смотрела на него. – Вижу, тебе лучше. Я пойду тоже перекушу.

– Хочешь, поделюсь?

– Нет, я лучше пойду кусочек отбивной съем. – Смеясь, она чмокнула его в щеку. – Не скучай.

Когда Аниес вышла из каюты, Телори сидел с довольной миной. Потом отставил тарелку, потянулся и достал с полки над койкой персональный терминал. Вскрыл заднюю крышку, отлепил спрятанный там, похожий на иголку, молекулярный ключ, в определенной последовательности воткнул его в восемь отверстий на плате, снова спрятал и закрыл крышку. Перевернув терминал экраном к себе, он активировал виртуальную клавиатуру, набрал сообщение и нажал клавишу «отправить». Через секунду появилась надпись «сообщение отправлено» и почти сразу за этим еще одно – «батарея разряжена». После чего экран терминала мигнул, клавиатура исчезла, и устройство выключилось. Телори убрал его на место и откинулся на подушку.