Старик долго и внимательно смотрел на него, потом указал переулок на другой стороне улицы.

— Примерно сто ярдов вглубь. Длинная лачуга с тремя окнами. Ты не ошибешься.

— Спасибо. — Шевлин вышел на улицу.

— Он там не один, — крикнул ему вслед Бразос. — С ним должен быть Дик Тэйлор.

Дик Тэйлор был человеком суровым, весьма суровым.

Майк пересек улицу и углубился в переулок. Возле длинной хижины спешился. Подойдя к двери, попытался войти, но дверь оказалась запертой. Он навалился плечом и вломился внутрь.

— Какого черта? — послышался сонный голос Мэйсона.

Шевлин отошел в сторону от дверного проема и прислушался. В глубине комнаты кто-то затаил дыхание.

— Зажги свет, — сказал он. — Нужно поговорить. — И не дожидаясь, сам зажег спичку.

На столе стояла керосиновая лампа. Подняв еще теплое стекло, он поднес к фитилю пламя спички. Мэйсон задрал голову и, моргая, уставился на него.

Шевлин повернулся ко второй кровати. На ней лежал Дик Тэйлор, худой мужчина со впалыми щеками и колючими глазами. Он недобро смотрел на Шевлина.

— Я пришел поговорить с ним. — Шевлин ткнул пальцем в сторону Мэйсона. — Ты в этом участвуешь?

— Посмотрим.

— Не на что смотреть. Отвечай как есть. Если участвуешь, получишь по заслугам. Если нет, закрой пасть и лежи тихо, тогда я тебя не трону.

— Не тронешь? — Тэйлор опустил ноги на пол. — Ах так…

Как только его ноги коснулись пола, Майк схватил его за грудки и рывком приподнял с койки. И в тот же момент его крепкий, как камень, кулак мелькнул в воздухе. Пытаясь выпрямиться, Тэйлор вильнул было в бок, но кулак врезался ему в челюсть, другой удар пришелся по лицу. Еще один рывок вернул его навстречу новым ударам. Наконец резкий толчок в живот отбросил его в угол комнаты.

— Если ты не дурак, — сказал Шевлин, — то лежи тихо и надейся, что я про тебя забуду.

Он повернулся к Мэйсону. Последний смотрел на него бледный как полотно и совершенно проснувшийся.

— Какого черта…

Но тут свет упал на лицо Шевлина, и Мэйсон смог разглядеть своего посетителя.

— Майк! Майк Шевлин!

— Конечно. — Майк опустился на койку Тэйлора, бросив взгляд на распростертое в углу тело с окровавленной головой. — Тебе следовало бы знать, что я вернусь, Мэйс. А теперь скажи мне: кто убил Элая Паттерсона?

Мэйсон подобрал окурок сигары и попытался зажечь спичку, но она сломалась. Он попытался снова — и не смог, руки его дрожали. Мэйсон никогда не был храбрецом.

— Ну, Майк, ты же знаешь, я…

— Мэйс, — остановил его Шевлин спокойно, — ты видел, что произошло с Тэйлором. С тобой я поступлю гораздо хуже, и у меня мало времени. Говори, кто убил Элая, и можешь уматывать.

Он зажег спичку и дал Мэйсону прикурить.

— Джентри, — выдавил Мэйсон. — Он…

— Джентри все взял на себя, но он солгал. А теперь скажи мне, ради кого он солгал. — Майк жестом указал в сторону улицы. — Ты представляешь, что случится сегодня ночью? — продолжал он. — Холлистер вернулся. Он собрал всех скотоводов. И они ворвутся сюда. Конечно, им неслабо достанется, но Стоуву тоже не поздоровится. А потом Хойт и я уберем ваши останки.

Блажен, кто верует! Если бы все оказалось так просто. Рэй никогда не умел выбрать время и на сей раз наверняка промахнется. Хойт тоже может опоздать с решением, и тогда кое-кто окажется один на один против сатанинского воинства.

И этим кое-кем будет Майк Шевлин.

Мэйсон колебался, губы его дрожали. Он хорошо помнил Майка, но облик ночного гостя разительно отличался от того образа, который сохранила память. Нынешний Майк Шевлин выглядел больше, сильнее и тверже. Он умел действовать решительно, чему Мэйсон только что получил наглядное подтверждение. Речь шла не о том, что мог предпринять Тэйлор, будь у него такая возможность, поскольку его лишили ее быстро и без особых усилий. А Мэйсон был далеко не Дик Тэйлор.

Он подумал о лошади. Она стояла в конюшне, расположенной всего в нескольких ярдах от дома. Мэйсон урвал немалый куш. У него хватило ума хранить свою долю в тайнике за городом, поскольку он хорошо знал, что неизбежно придет время бежать. Так случалось и раньше. И вот теперь время пришло. Но он слишком долго жил в Рафтере, и ему хотелось остаться в городке навсегда. Здесь его защищали, и он защищал.

— Майк, — запротестовал он, — тебе придется поверить. Я действительно не знаю.

— Не надо врать.

— Клянусь Богом, Майк! Им нужен был свидетель, и мне заплатили, чтобы я поклялся, что это дело рук Джентри.

— Кто заплатил?

— Ты не поверишь, но деньги дал Гиб. Сам Джентри.

Шевлин бросил взгляд в сторону Тэйлора. Тот, застонав, стиснул зубы, что было верным признаком сломанной челюсти. Взгляд Майка вернулся к Мэйсону.

— Итак?

— Это все, что я знаю, клянусь. Мне заплатил Джентри.

— А тебе ничего не пришло в голову?

Мэйсон, поколебавшись, пожал плечами.

— Клянусь, я больше ничего не знаю.

— Бен мог это сделать?

— Нет, только не Бен. По крайней мере, я так думаю. И не потому, что он побоялся бы. Джентри тоже в стороне. Джентри достаточно близок Бену, так я какое-то время считал… Но меньше всего на свете они хотели хоть какого-нибудь расследования. Все стремились отмазаться втихомолку. Посуди сам: если придет кто-нибудь и начнет задавать вопросы, ему могут в ответ что-нибудь ляпнуть, и тогда сама перестрелка окажется под сомнением. А Бен… Я и не догадывался, что он такой прохиндей. Провернул все необычайно ловко. Мне не приходилось видеть, чтобы с такой проблемой управлялись столь быстро и без последствий. — К Мэйсону понемногу вернулись спокойствие и уверенность. — Майк, а что тут произойдет? Ты сказал, что Холлистер вернулся и собирается разнести все на кусочки? Ну, а кто будет всем заправлять, когда стихнет стрельба? — Он попытался подняться. — А почему мы не с тобой, Майк? Я знаю, как работает весь механизм.

Шевлин смерил его холодным взглядом.

— Да что ты знаешь? Ты мне так ничего и не смог рассказать. — И чуть помолчав, добавил: — Где золото?

В ответ Мэйсон хитро посмотрел на него.

— Хороший вопрос. Где же золото? В городе его не осталось ни унции, можешь не сомневаться.

Майк внимательно прислушивался к тому, что происходило снаружи, стараясь уловить хоть малейший звук, доносившийся с улицы. Неужели сегодня ночью?

— Если что-нибудь знаешь — говори, — коротко отрезал Шевлин и подумал, что напрасно теряет время. В любой момент может грянуть гром.

— Как насчет нашего дела? — продолжал настаивать Мэйсон. — Как насчет…

— Нет никакого дела. Или ты говоришь, или я…

Он схватил Мэйсона за грудки и рывком поставил на ноги. Потом толчком пригвоздил к стене с такой силой, что дом затрясся, и опять двинулся на Мэйсона. Тот выставил вперед руки:

— Ради Бога, Майк, не бей меня!

— Тогда говори!

— Я знаю только, что не все делал Бен. Это начал Эванс.

— Эванс? — Шевлин удивился. Эванс был нечистым на руку адвокатом, чьим партнером стал потом Рэй Холлистер. — Эванс? — Он сразу же понял многое. Но один вопрос все-таки еще оставался. — Где Эванс? — спросил Шевлин. — Что с ним стало?

Мэйсон усмехнулся.

— В том-то и дело. Что с ним случилось? Похоже, что, когда из города выгнали Рэя, уехал и Эванс. Или так говорят. Но никто не видел, как он уезжал. Эванс не из тех, кто бежит с поля сражения.

Не стоило зря терять время. Майк повернулся к двери.

— Послушайся моего совета, Мэйсон, убирайся из города. У тебя мало времени: чуть-чуть замешкаешься — попадешь в самое пекло.

Шевлин вышел на улицу и закрыл за собой дверь.

Город заполнили темнота и безмолвие, но это было безмолвие ожидания. Это было безмолвие, на мгновение застывшее на краю бездны.

Шевлин подошел к вороному и, взявшись за уздечку, задумался. Ситуация понемногу менялась. Теперь у него появились нежданные союзники. Первый — доктор Клэгг, на него во всем можно положиться. Сегодня ночью он останется дома, чтобы защитить свою семью и Лайну.