Марси встрепенулась. Она не собирается сдаваться. Он может ждать сколько угодно. А он все свое внимание сосредоточил на еде. У нее потекли слюнки. Черт! Как же она голодна! У нее и кусочка во рту не было с прошлой ночи. Животное! Она наблюдала, как он поддевает вилкой картошку и отправляет ее в рот.

Однако он красив. Этого нельзя не признать. Почти победно красив. Встреть она его в Вашингтоне, ну, например, на одном из приемов у кузины, – непременно бы заинтересовалась. Если только, разумеется, он действительно был бы юнионистским офицером. Но она уверена, что это не так. Эти черные волосы так шелковисты и блестящи. Она представила, как гладит их и… оборвала себя. Он мятежник. Предатель. Она ни за что не позволит себе увлечься им, каким бы привлекательным он ни казался. Выпрямившись и плотнее завернувшись в покрывало, девушка отвернулась и уперлась взглядом в стену. В животе опять громко заурчало.

Марси услышала, как Трэйнор положил вилку на стол.

– Может быть, вы все-таки голодны?

– Ничуть, – отрезала она, не поворачиваясь.

– Ну, а я уже наелся досыта.

Девушка услышала, как он отодвинул стул и встал из-за стола, а потом подошел к двери.

– Кайл, можешь забирать поднос! – сказал он, открывая ее. – Мы закончил ужинать.

Этого Марси не смогла выдержать.

– Нет! – закричала она, подскочив с кровати.

Трэйнор оглянулся на нее. Брови его поднялись, на губах заиграла усмешка, которую Марси сбила бы пощечиной.

Трэйнор сидел и смотрел, как Марси ест. Время от времени она забывала о своем покрывале и выпускала его из рук, разрезая на тарелке кусок мяса. Оно сползало – и каждый раз округлость ее груди поражала Трэйнора, точно гром небесный. Как он ни старался пересилить себя, все равно оказывалось, что он не такой уж джентльмен, чтобы не наслаждаться удивительным зрелищем. А Марси, замечая свою оплошность, подтягивала покрывало и метала в своего недруга уничтожающие взгляды.

«Королева» тихо покачивалась, послушная речному течению. Ровное движение внушало спокойствие и умиротворение. Впервые в этом походе Трэйнор ощутил душевную гармонию, вызванную тем, что он оказался в привычной для него водной стихии.

Но на сей раз душевный мир сопровождался целым потоком воспоминаний. До войны он пытался организовать свою собственную пароходную компанию. В 1861 году у него было два судна – и все равно «Судоходство Трэйнора» процветало. Потом, после падения форта Самтер и отделения Луизианы от Союза, ему пришлось принять решение, которое он так долго откладывал. Вступление в армию было для него равносильно добровольному заточению в грязном свинарнике. Конечно, он уважал стремление Трэкстона и Трэйса посвятить себя военной службе, но ему лично она была чужда. Всей душой он поддерживал Конфедерацию. Ей он отдал свои корабли и опыт капитана.

Конечно, веселого мало, когда в тебя стреляют. Канонерки юнионистов несколько раз обстреливали его «Черную Колдунью». Но корабль был одним из самых быстрых и надежных судов Конфедерации, прорвавших блокаду. К сожалению, второй корабль Трэйнора ждала печальная участь. Вместе с командой и капитаном он лежал на дне где-то недалеко от берегов Каролины.

Он – сам себе хозяин. Кроме того, служил общему делу, выполняя ту работу, которая была по душе. Были у него и свои заветные места, например, Бермудские острова. Они служили штаб-квартирой войск, участвующих в операции. Острова – красивейший уголок на земле из всех, когда-либо виденных Трэйнором. Он полюбил один крошечный остров и мечтал построить там дом, когда наступят мирные времена.

Воспоминание это заставило улыбнуться Трэйнора. Лэнс Вэлкор, офицер, заведующий складом на острове Сент-Джорж, и его брат Джереми говорили, что тоже обоснуются там, когда кончится война. Втроем они задумали организовать пароходную компанию. До войны в Новом Орлеане компания процветала.

– Перестаньте так улыбаться мне! – внезапно разозлилась Марси.

Она выше натянула покрывало и покрепче сжала его.

Девчонка – просто капризная барышня, только и всего! Возможно, ее сверх меры избаловали любящие родители. Широко улыбаясь, Трэйнор слегка наклонился вперед:

– Я попытался представить себе, как вы будете выглядеть, если совсем сдернуть это покрывало.

– Ах! – Она натянула его выше и сжала, словно оно способно было спасти ее. – Вы жестокий! Жестокий! Самый злой человек на свете!

– И вам бы очень хотелось узнать, каков мой поцелуй. Так ведь, Марси? – поддразнивал Трэйнор.

Как он узнал, что она думает об этом? Она и самой себе не захотела бы признаться. Но ведь в самом деле – она мечтала поцеловать его с той самой минуты, как села за стол. А если сказать себе правду, то даже раньше. Но она не скажет. А вдруг он способен читать ее мысли? Она плотно сжала губы.

– Или, возможно, – продолжал Трэйнор, – ваши мысли были даже более смелыми…

Он бросил взгляд на кровать. Марси чувствовала, что теряет способность думать – гнев душил ее.

– Никогда! Никогда! Вы насильник, сэр! – с вызовом кинула она, вскакивая на ноги – И я больше не желаю иметь с вами никаких дел! Извольте выйти отсюда…

Придерживая покрывало одной рукой, она показала на дверь.

– Выйти? – повторил за ней Трэйнор.

Он откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и усмехнулся:

– Мне кажется, вы кое о чем забыли, Марси. Это моя каюта!

– Нет, это каюта моего брата.

Марси топнула босой ногой, зацепив покрывало.

Ткань резко натянулась, выскользнула у нее из рук, и грудь полностью обнажилась. Марси вскрикнула и подхватила покрывало, пытаясь вновь закрыться. С пылающими щеками она взглянула на Трэйнора:

– Ну как, насмотрелись?

Он улыбнулся:

– Да, спасибо.

Девушка с гневным презрением сощурилась.

Трэйнор взял со стула свою шляпу и, поднявшись, водрузил ее на голову. Приподняв край, как будто в знак признательности, он пошел к двери.

– Пойду посмотрю, что делается на палубе, – он бросил взгляд на кровать. – Вы можете спать на диване.

Взялся за ручку двери, но помедлив, снова взглянув на свою гостью с дьявольской улыбкой:

– Или же вместе со мной на кровати.

Марси схватила с подноса хрустальный кувшин и швырнула его в Трэйнора. Он пролетел мимо его плеча и упал на пол. По всей каюте разлетелись осколки стекла и брызги красного вина.

– Ну, это уж слишком! – рявкнул Трэйнор. Лицо его исказилось от гнева. Он шагнул к Марси.

Девушка стояла, не двигаясь.

– Не приближайтесь, Трэйнор Брэгет, или как вас там зовут!

– А то что? – он сделал еще один шаг.

– Я… убью вас! – Марси на шаг отступила. Он сделал еще шаг.

Она отступила еще.

– Выцарапаю ваши бесстыжие глаза!

Она вытянула вперед руки, скрючив пальцы, словно когти. Хорошо, если бы ногти были длинные!

– Что ж, начинайте, – Трэйнор подался вперед.

Марси с криком бросилась в сторону, побежала вокруг стола, ловко подвинув его так, что он оказался между ними.

Пристально глядя ей в глаза, как будто удерживая ее взглядом, Трэйнор шагнул вправо.

Марси рванулась влево, схватив тарелку, бросила ее в генерала. Он увернулся. Тарелка стукнулась о бюро за его спиной, а Трэйнор подался влево.

Марси – вправо. Его движения были похожи на движения огромного кота. Ее же – прыжки испуганного кролика. Кролик не без причины боялся этого кота.

Трэйнор зарычал. Шагнув вперед, он одной рукой схватился за край стола и отшвырнул его в сторону.

Марси тихонько запищала и встала за стул. Протянув руку к небольшому столику, она схватила фарфоровый кувшин и метнула его в Трэйнора.

Он подскочил и, схватив стул, отбросил его в сторону.

– Не… не приближайтесь!

Она прижалась к стене, вытянув вперед руку, как будто пытаясь защититься от него.

– У вас кончились боеприпасы, Марси, – заметил Трэйнор. – Уже нечего больше швырять и некуда бежать.