Знаменитый серийный убийца Питер Сатклифф, прозванный «Йоркширским потрошителем» собирается создать здоровую английскую семью. Себе в жёны он выбрал некую Пэм Миллс, 54-летнюю женщину, которая более 12 лет регулярно навещала его в спецпсихбольнице Бродмур. Самому Йоркширскому потрошителю 58 лет, в психушке он лежит с 1984 года. Маньяк изуродовал 7 и убил 13 женщин при помощи ножей, молотков и отвёрток. Со своей будущей супругой Сатклифф состоит в трогательной переписке. После брака он надеется выйти на свободу и окончательно интегрироваться в жизнь островной демократии.

Сегодня в британской столице снова прогремела серия взрывов.

Если «события 77» ассоциировались скорее с местным, «домашним» терроризмом, вроде подрыва испанских электричек, или эскапад ИРА, то новый удар «721» начинает выводить события в Лондоне на уровень «911». Возможно, речь идёт о применении тактики длительного «эксудативного» террора. Т. е. относительно «терпимых» акций, бьющих скорее по нервам миллионов пассажиров, но акций, происходящих РЕГУЛЯРНО, с периодическим интервалом.

Взрывы 21 июля произошли точно через две недели, в четверг, по точно такой же схеме 3+1+х (три одновременных взрыва в метро, один на втором этаже двухэтажного автобуса и несколько неразорвавшихся устройств).

Странной особенностью событий 21 июля явилось то, что во всех случаях взорвались лишь детонаторы бомб, так что жертвы отделались небольшими ранениями и испугом (напоминаем, что 7 июля погибло более пятидесяти человек).

Возможно авторы террора сочли, что для достаточного эффекта (паника, паралич транспорта, лихорадка на биржах) хватит и имитации. Надо сказать, что они не ошиблись. С другой стороны, нельзя забывать о действиях объекта террора. Великобританию с её опытом террористической войны никак нельзя считать простой жертвой. Весьма вероятно, что контролируемая спецслужбами англичан экстремистская организация, специализирующаяся на продаже оружия и взрывчатки, поставила террористам заведомо некачественную продукцию. Нельзя исключать и более изощрённых сценариев, вплоть до активного участия тайной полиции в самой акции. Это печальная особенность постнуклеарной войны — террор вещь настолько выгодная, что может быть выгоден даже объекту атаки. Например, точная информация о времени акции из-за чувствительности рынка часто обладает огромной коммерческой ценностью. В результате дом горит с двух концов.

И наконец, уже неизбежная оговорка. Несмотря на и так абсолютную очевидность, утята тем не менее ещё раз повторяют, что наше движение не имеет никакого отношения к печальным событиям в столице Великобритании и к террору вообще. Хватит клеветать!

На сайте «Русский курьер», — ресурсе российской диаспоры в Великобритании, — есть отдел знакомств. Там часто вывешиваются характерные портреты представителей местной «тусовки». Например следующий:

Без комментариев.

Александр Владимирович Кожевников родился в 1902 году, в Москве. После революции эмигрировал, получил философское образование в Германии, поселился в Париже. Здесь вошёл в круг «евразийцев», близко общался с их лидером, английским коммунистом Святополк-Мирским. В 30-х годах русский эмигрант Кожевников трансформировался во французского профессора Кожьевю. Кожьевю специализировался на заумных лекциях о бесценном наследии Гегеля. Лекции он читал в привилегированных учебных заведениях, в частности в Высшей школе практических исследований. Благодаря этому постепенно установились прочные неформальные связи с представителями политического и культурного истеблишмента Франции. Ведь его слушателями были будущие профессора и министры.

О сути «философии» Кожьевю можно не говорить. Это хрестоматийный масонский перещёлк, бонтонная атрикуляция, позволяющая надёжно вычленять из социального и культурного контекста «своих». В Англии подобные функции выполняет гольф, во Франции — непонятный разговор ни о чём. Для непонятного разговора в центр артикуляции желательно поставить иностранца. Таким иностранцем в 30-60-е годы явился Гегель, дополнительно «остранённый» загадочным «Кожьевю», обитателем экзотической страны валенок, пряников и грИбочков а ля рюсс.

А вот о политический взглядах умного подлеца поговорить стоит. Скачок в политической карьере Кожьевю сделал после 1945 года, когда он стал чиновником французского министерства экономики и быстро вошёл в формирующиеся структуры объединяющейся Европы. Во времена Жискар д’Эстена Кожевью называли «серым кардиналом». Его коньком была экономическая дипломатия. Умер он, как и подобает чиновнику, на службе. В Брюсселе, в момент председательствования на одном из совещаний «Общего рынка».

Столь высокий пост Кожьевю сочетал с неизбывной любовью к Иосифу Виссарионовичу Сталину. Смерть отца народов явилась для мыслителя большим ударом. В своё время он даже написал Сталину верноподданическое письмо, ссылаясь на известное письмо Гегеля Наполеону. Мол, я старый философ, мне терять нечего. Скажу Вам правду в глаза. Иосиф Виссарионович, Вы — Гений. То что "Сталин — это Наполеон сегодня", было одной из излюбленных мыслей французского философа.

А вот своих бывших соотечественников Кожьевю жаловал мало. В докладной записке, написанной после посещения Москвы в 1957 году, он широкими мазками, по-репински обрисовал умственный облик «крези рашен»:

«С точки зрения интеллектуальной и художественной культуры, Россия располагается не на крайнем Востоке, но в центре географической зоны, охватываемой европейской культурой; иначе говоря, так называемая советская культура является крайне упрощенной репликой французской цивилизации, остановившейся в своем развитии где-то в 1890 году и приспособленной к уровню двенадцатилетнего ребенка.

Русские имеют также некоторое туманное представление об английской цивилизации (вроде Диккенса), а также некоторое недоверие к «романтическим» новшествам, привнесенным во французскую культуру немцами (включая Гегеля и Маркса). Русская элита, которая до Первой мировой войны частично освоила эволюцию французской культуры за период 1890–1912 гг. (символизм, танго, кубизм и т. п.) была ликвидирована по ходу революционных потрясений и исчезла, не оставив заметных следов.»

Сейчас Кожьевю насильно пропихивают в Россию. Мол, загадочнейшая личность, племянник Кандинского, духовный отец Фукуямы с его «концом истории» и вообще «Набоков русской философии». Сейчас сотни русских недоумков с интеллектом 12-летнего ребёнка будут плясать перед заморским зеркальцем, бросятся изучать «бесценное наследие» проходимца: коллекцию напыщенных банальностей, шарлатанскую тарабарщину о «Великом Краузе» да бульварный «оживляж»: «я люблю смотреть как умирают дети», «слава великому Орджоникидзе», «дзынь-чпок-тру-ля-ля».

А русская реальность давно придавила «загадочную личность» чугунной плитой в форме канализационного люка: «Английский м…звон».

Насчёт Чехова, Станиславского и Розанова, «танцующих танго», у Кожьевю сорвался голос. «Злоба затмила взор», сгоряча человек ляпнул гомерический «гаф». А вот про «русские имеют туманное представление об английской цивилизации» сказано, пожалуй, верно. Действительно, ни в XIX, ни в начале XX века туманный Альбион русским оказался не по зубам. Не раскусили английскую цивилизацию, цивилизацию обманщиков и наркоторговцев. Но жизнь лучший учитель. Как любил приговаривать корреспондент Кожьевю, «учимся, помаленьку учимся». За 80 лет гнусного английского рабовладения русские научились распознавать оттопыренные уши Джона Буля под любой маской: