Наконец Кент снова повернулся к Скаддеру и девушке.

– Итак, вы ищете мятежников? – в раздумье спросил он. – Может быть, это и так. С сегодняшнего дня вы среди нас, правильно?

Скаддер озадаченно кивнул, Черити тоже выразила свое согласие.

– О’кей, вы нашли их. Что с вами делать, решим позже. А теперь нам нужно исчезнуть, пока Дэниель не натравил своих трутней.

Внезапно от его спокойствия ничего не осталось.

– Поторопитесь. Муравьи, определенно, заметили выстрелы.

Черити медлила.

– Мы…

– Если вы волнуетесь за своих друзей, леди, – перебил ее Кент, – то не стоит. Мои люди позаботятся о них.

Он улыбнулся. Черити ответила ему несколько судорожной улыбкой, но больше ничего не говорила.

Шли они недолго, около десяти минут, затем к ним присоединилась разношерстная группа, сопровождавшая Барта, Нэт и Гурка. Дальше они пошли в западном направлении. Они почти достигли окраины каменистой пустыни и дошли до самой зоны смерти. Тут Кент остановился и махнул рукой. Трое его людей откатили в сторону обломок скалы, выглядевший так, словно весил тонны. За ним открылся вход в круглый, очень темный тоннель. Кто-то сильно толкнул Черити, так, что она неловко споткнулась.

На мгновение вокруг стало темно, затем зажглись два-три ручных фонарика, и силуэты Кента и его людей показались черными призраками в искусственной ночи. Черити рассчитывала, что они возьмут мотоциклы с собой, но Кент нетерпеливо отмахнулся и направился в темноту.

– Мы заберем их позже, – сказал он. – А теперь быстрее. И никаких лишних звуков.

Все послушно двинулись в путь. Полукруглый ход через дюжину шагов расширился и перешел в тоннель шириной около пяти метров, выложенный кирпичом. В стенах его располагались круглые штольни. Пол был сухим, хотя проход являлся ничем иным, как частью бывшей канализационной системы.

Мятежники шли теми же путями, что и во все времена – подземными. Несмотря ни на что, особых изменений не произошло, независимо, боролись ли они против угнетателей-людей или против поработителей с других планет.

Эта мысль вызвала у Черити улыбку. Но не надолго. До тех пор, пока ей не пришло в голову, что канализационная сеть еще существует, а самого города уже нет.

Все-таки различие было.

Они шли около десяти минут в темноте, пока достигли цели – показалось сырое помещение с высоким потолком, бетонными стенами и полом метров на пять ниже уровня тоннеля, поэтому пришлось спускаться по ржавой лестнице. Две мерцающие керосиновые лампы освещали помещение. Большой и маленький деревянные ящики служили соответственно столом и стульями, а несколько низких нар свидетельствовали о том, что сырое подземелье долгое время служило людям местом жительства – это заставило Черити поежиться. Она уже начала бороться с наступающей клаустрофобией. Кроме того, здесь было очень холодно, и после жары пустыни холод ощущался вдвойне.

Кент жестом указал на два стула, расположенные на большом расстоянии друг от друга, молодой женщине отвел лежанку и сел сам. Барт и Гурк оставались в другом конце помещения, где их охраняли двое людей Кента, и позади Нэт тоже стоял человек с ружьем. Люди Кента были предельно осторожны.

Черити бросила на Гурка свирепый взгляд, который карлик просто проигнорировал. «Когда все закончится, – подумала девушка, – я с ним разберусь». Их понятия о дружбе явно различались.

Мятежники разделились: одни сели на ящики, другие на нары, часть осталась стоять, но никто не собирался снять куртку, хотя маскировочный костюм нельзя назвать удобной одеждой. Черити была уверена, что это еще не конечная цель.

Но Кент пока не собирался идти дальше. Вместо этого он повернулся к своим спутникам и быстро заговорил с ними вполголоса. Пару раз он взглянул в сторону Скаддера и Черити. У нее появилось плохое предчувствие, что в этот момент решался вопрос об их жизни. Она бросила тревожный взгляд на Скаддера, в ответ тот лишь пожал плечами.

– О’кей, – голос Кента проник в ее мысли. – Итак, еще раз по порядку.

Эль Гурк выпрямился – насколько это мог сделать человек в полтора метра ростом.

– Мы…

– По очереди, – прервал его Кент с улыбкой, но очень резко. – У тебя еще будет время высказаться.

Он некоторое время смотрел на карлика, качая головой, затем обернулся и взглянул на женщину, которая свернулась на лежанке в клубочек, прижав ребенка к груди.

– Начнем с тебя, – сказал он. – Кто ты и что здесь делаешь?

– Я – Лидия, – ответила женщина. – Меня зовут Лидия.

Ее голос звучал едва слышно. Женщина смотрела в направлении Кента, стараясь не встречаться с ним глазами. «Она все еще не в себе от страха, – в смятении подумала Черити. – Но почему? Она ведь в безопасности».

– Это твой ребенок? – спросил Кент. Лидия кивнула.

– Да, это мой сын. У меня еще двое детей, но они… их…

Она начала запинаться. Голос стал срываться. Кент, видимо, тоже заметил признаки начинающейся истерики и остановил ее.

– Муравьи, – сказал он. – Что они хотели от тебя? Почему гнались за тобой?

– Они преследовали меня, – ответила запинаясь Лидия. – Они… они хотели отобрать моего ребенка. Они забрали всех моих детей, сначала обеих девочек, а потом… потом и сына. Но они не имели на это права.

В ее голосе вновь появились истеричные нотки. Она села, подтянула к себе колени и осторожно прижала к себе младенца.

– Они не смогут его снова забрать. Никто не сможет этого сделать. Я никому не позволю до него дотронуться.

– Не волнуйся, – успокоил ее Кент. – Ты украла его, не так ли?

Черити удивленно подняла глаза. Украла? Что это значит?

Лидия смотрела на Кента две-три секунды, потом опустила голову, прижала ребенка к себе еще крепче и едва заметно кивнула.

– Да, они его забрали. Два дня назад, вместе с другими. Я… взяла его обратно, но они меня заметили и начали преследование, и я… убежала.

Внезапно Лидия подняла глаза. В них горело упрямство.

– Я всегда была им верна, – сказала она. – Моя сестра – жрица-Шай, и… я тоже верно служила им всю свою жизнь. Я никогда не нарушала правил и всегда…

Приступ негодования прошел так же быстро, как начался, и Черити заметила, как Лидия вся сжалась. Глаза ее наполнились слезами.

– Они забрали у меня двоих детей, но этого… – она запнулась и заплакала, тихо, судорожно всхлипывая.

Некоторое время Кент растерянно смотрел на Лидию, потом хотел встать, но Черити покачала головой, поднялась сама и подошла к Лидии. Кент взглядом поблагодарил ее, она же села рядом с Лидией и обняла ее за плечи. В первый момент Лидия оцепенела от прикосновения, но потом, узнав, кто это, прижалась к Черити, спрятав лицо на ее груди.

Черити чувствовала себя абсолютно беспомощной. Она не знала, как нужно утешать отчаявшихся матерей, но Лидии было достаточно того, что она рядом, может быть, потому, что она тоже была женщиной и Лидия чувствовала себя не такой одинокой.

Черити осторожно протянула руку, коснулась коротко остриженных волос Лидии и хотела другой рукой погладить ребенка.

Но не сделала этого, увидев лицо младенца. Теперь она поняла, почему ребенок был таким спокойным.

Кожа его была белой и холодной, а черты лица вялыми, словно он спал. Глаза широко открыты, но неподвижны, и песок тонким матовым слоем лег на его зрачки, словно иней.

Некоторое время Черити смотрела на ребенка с ужасом и печалью, пока не осознала, что Лидия перестала плакать и наблюдает за ней. Ее глаза стали большими и почти такими же неподвижными, как у мертвого ребенка.

Черити хотела что-нибудь сказать, но не смогла. В горле стоял ком. С трудом, напряженно, словно каждое движение стоило ей больших усилий, Лидия немного отодвинулась, освободилась от объятий, потом взяла ее за руку и провела ее, будто хотела закрыть ребенку глаза.

– Мне очень жаль, – прошептала Черити. Лидия грустно улыбнулась.

– Они ведь не получили его, правда? Не отобрали его вновь.

– Нет, – ответила Черити. – Им не удалось. И уже не удастся.