Иногда такая позиция компании имеет официальное обоснование – например, «Мы работаем в условиях жёсткой конкуренции, и все наши конкуренты не глупее нас. Единственный путь к успеху – работать вдвое интенсивнее». Бывает также, что целью безнадёжного проекта является естественный отбор среди самых молодых (слабых) сотрудников, чтобы только выжившие в проекте достигли высокого статуса «Партнёра» или «Вице-президента». Независимо от обоснования, такая позиция обычно выдерживается весьма последовательно, и нет смысла затевать бучу из-за одного-единственного проекта.

Это вовсе не означает, что вам следует согласиться участвовать в таком проекте; из того, что все проекты данной организации – безнадёжные, вовсе не следует, что вы сумеете преуспеть или вообще выжить в нем. Ясно только то, что причины, порождающие безнадёжные проекты, вполне понятны.

Некоторые организации, не допускавшие в прошлом никаких безнадёжных проектов, в 90-е годы оказались вынуждены сделать это просто по причине возросшего уровня конкуренции, связанного с глобализацией рынков. Вторичными факторами в данном случае являются глобальные телекоммуникации (включая Internet) и правительственные решения, открывающие ранее закрытые сектора рынка и ликвидирующие специальные тарифы и квоты.

Для некоторых организаций все это не так уж и ново. Автомобильная и электронная промышленность, например, имеют дело с высокой конкуренцией с начала 70-х годов. Однако, что касается других организаций, появление европейских и азиатских конкурентов на североамериканском рынке оказалось для них настоящим шоком. Когда высшее руководство осознает реальность серьёзной конкуренции, оно может решиться на различные радикальные меры от даунсайзинга до реинжиниринга, но может также решить встретить конкурентов во всеоружии с новым продуктом или услугой, которые, в свою очередь, потребуют для своей поддержки создания новой, претенциозной системы. Вот вам, пожалуйста, и безнадёжный проект.

Такие проекты часто сопровождаются кошмарными картинами, которые рисует высшее руководство – например, в случае неудачи неизбежны увольнения или вообще банкротство корпорации. И, как будет сказано ниже, это может оказаться основным оправданием участия в таких проектах.

Конкуренция на расширяющемся рынке зачастую вызывает защитные меры, но может также привести к активной и агрессивной политике – «Если мы создадим эту новую систему с двухбайтовыми символами, тогда мы сможем продавать наши продукты в Японии». Аналогично, появление принципиально новой технологии может вызвать у компании, которую вполне устраивают продукты, созданные с помощью прежней технологии, защитную реакцию; либо может привести к смелому решению использовать новую технологию для получения преимущества в конкурентной борьбе. В то время, как писалась эта книга, технологии, подобные Java или World Wide Web, представляли собой очевидный пример такого феномена. Самое замечательное в нашей индустрии то, что такие технологии появляются каждые несколько лет.

Если реакция корпорации на новую технологию является в основном защитной по своей природе, то безнадёжный проект может быть результатом попытки выжать из старой технологии гораздо больше, чем она может дать. Поэтому, если организация вложила в старую технологию и соответствующую инфраструктуру слишком много средств, чтобы совсем от неё отказаться, она может попытаться перепрограммировать свои старые системы, потребовав при этом, чтобы программисты нашли способы сделать их в десять раз производительней и привлекательней.

Многие безнадёжные проекты данной категории связаны с применением в первый раз новых технологий. Вспомните первые проекты в вашей организации, связанные с объектно-ориентированной технологией, технологией «клиент-сервер», реляционными базами данных или Internet/Java; некоторые из них носили экспериментальный характер и имели целью извлечение потенциальных выгод из новой технологии, однако, другие, вероятно, были ответом конкурентам, внедрившим такую же технологию. В последнем случае такие проекты могут быть непомерно большими, а также отягощёнными чрезвычайно агрессивными планами и бюджетами.

В то же время самым серьёзным фактором безнадёжности проекта, помимо его масштаба, плана и бюджета, является попытка использовать неопробованную технологию в критически важных приложениях. Даже если технология в принципе применима, она может не годиться для крупномасштабного применения; никто не знает, как использовать её преимущества и избежать её недостатков; у поставщика нет опыта её поддержки и т.д., и т.п.

Хотя все это может восприниматься участниками старой проектной команды (теми, кто помнит «старое доброе время» языков FORTRAN II и Ассемблера) как неприятный опыт, важно помнить, что молодые технари и менеджеры предпочитают эти новые технологии именно потому, что они новые. И это те же самые люди, которых я ранее характеризовал как наивных оптимистов по отношению к тем условиям ограниченных планов и бюджетов, в которых они работают. Что же удивительного в том, что все работают до позднего вечера и в выходные, пытаясь придать экспериментальной новой технологии некоторое подобие работоспособной, а проекты при этом вырождаются в безнадёжные?

Как было отмечено ранее, одной из причин безнадёжных проектов, связанной с глобализацией рынков, являются правительственные решения, открывающие ранее закрытые сектора рынка, снижающие тарифы и ликвидирующие импортные квоты. Но это только один пример действий властей, которые могут породить безнадёжные проекты. Два других очевидных примера – ликвидация государственного управления отраслями промышленности и приватизация государственных учреждений. В самом деле, многие безнадёжные проекты, имеющие место во всем мире сегодня – это прямое следствие ликвидации государственного управления индустрией телекоммуникаций, финансовых услуг, авиационной промышленностью и т.д.

С другой стороны, можно также привести много примеров повышения степени регулирования со стороны властей – особенно в области налогообложения, аудита, рынков ценных бумаг, охраны окружающей среды и т.д. В любом демократическом обществе о таких решениях должно быть известно задолго до их принятия, поскольку законодательные органы обсуждают их в деталях в течение нескольких месяцев или даже лет, пока не примут в окончательном виде. Однако, зачастую, конкретные детали решений могут оставаться неясными до последнего момента, и типичная реакция высшего руководства заключается в игнорировании всех проблем, пока они не станут неизбежной реальностью. Вот вам, пожалуйста, ещё один безнадёжный проект.

Самое неприятное в подобных проектах – это конечный срок: новая система во что бы то ни стало должна быть готова к некоторой произвольной дате, например, к 1-му Января, иначе придётся платить по миллиону долларов в день. Хотя иногда бывают исключения и работу можно продлить, но, как правило, срок окончателен и обжалованию не подлежит. И при этом, если новая система не будет сдана вовремя, организацию ожидают такие же ужасные последствия, как отмечалось выше: увольнения, банкротство или другие напасти.

Следует отметить, что в подобных проектах технология обычно не причём; безнадёжность таких проектов определяется крайне сжатыми сроками. Разумеется, иногда само руководство усложняет ситуацию, не выделяя необходимого количества людей или бюджетных средств.

Вообразите, что два самых лучших программиста только что пришли к вам в офис, чтобы сказать, (а) что они вступают в брак, (б) что они вступают в Корпус Мира и (в) сегодня последний день их работы. Или, например, ваш сетевой администратор звонит и сообщает, что ваш поставщик только что обанкротился, а чтобы использовать сетевой протокол другого поставщика, необходимо за следующие 30 дней все перепрограммировать. Или, ваш юридический отдел звонит и сообщает, что компании предъявлен судебный иск на невообразимое количество долларов, потому что она нарушила подпункт 13(б) Указа Q о каком-то скрытом налоге, о котором даже никто и не знал. Или, …