Артур вспомнил, почему они раньше были друзьями: с юным Торнтоном он чувствовал себя на равных. Хотя тот происходил из богатой аристократической семьи, он никогда не унижал Артура из-за его скромного положения. Может, Лондон и превратил его в пресыщенного распутника, но не лишил этой черты характера.

- Вам почти тридцать,- сказал Артур, который был старше на три месяца. Он крепко запомнил, что день рождения у Торнтона семнадцатого марта, когда десять лет назад тот потащил его праздновать это событие в бар. Тогда Артур впервые напился. С тех пор он себе такого не позволял, но был вынужден признать, что пропускать пинту за пинтой наперегонки с Торнтоном было довольно весело.

- Да, и что?

- Собираетесь озаботиться поиском жены? Самое время.

- Кто вам такое сказал? – На лице Торнтона промелькнуло отвращение.

Артур приподнял бровь, многозначительно поглядев на него.

- О. Он. - Торнтон закатил глаза. – Он вам так это объяснил? – Впрочем, ответа дожидаться он не стал. – Нет. Никакой жены. У меня трое старших братьев, двое из которых уже женаты, а третий жаждет уз брака в отличие от меня. Что насчет вас? Вы собираетесь жениться в тридцать?

Артур покачал головой.

- После тридцати? – Торнтон спросил так, будто ему было действительно важно.

- Нет, я не собираюсь обзаводиться семьей.

Артур давно понял, что семья – не для него. Никакой жены, детей - он смирился с этим. Однако четыре года назад, когда умер дядя, он всерьез задумывался о браке. Старик никогда не был женат, и Артур оказался его единственным наследником, но у самого Артура не было племянника, который мог бы составить ему компанию на склоне лет и стоять у его могилы, провожая в последний путь. Перспектива остаться в полном одиночестве напугала его больше, чем он ожидал, и мысль обзавестись семьей казалась весьма заманчивой… какое-то время, а потом Артур пришел в себя. Женщины его не привлекали, а обманывать одну из них ради собственной корысти он бы не смог. Артур предпочел цепляться за Рэндольфа.

Ошибочное решение, как теперь стало очевидно.

Они вошли в лес, и кроны деревьев заслонили солнце. Тропинка оказалась узковата для двоих, и Торнтон придвинулся ближе к Артуру, задевая его полой пальто при каждом шаге. Может, Артур и не будет одинок. По возвращении в город, при желании, он мог бы найти подходящего человека со схожими интересами и целями в жизни. В конце концов, половина населения Лондона – это мужчины. Наверняка найдется один, к которому Артур стремился бы после долгого рабочего дня. Тот, кто думал бы о нем, когда они не вместе. Тот, кто заботился бы о нем.

Обязательно есть такой, правда? Должен же в огромном Лондоне найтись еще хотя бы один мужчина помимо него, который желал бы прочных отношений.

Мимолетное прикосновение к затянутой в перчатку руке отозвалось во всем теле, и Артур вдруг остро осознал присутствие идущего рядом мужчины. Торнтона. Перед его мысленным взором промелькнули образы прошлой ночи. Темная прядь волос, упавшая на полуприкрытые серые глаза. Полные губы, обхватившие член. Умелый язык, ласкающий головку.

Дыхание Артура сбилось, пульс зачастил, а член начал твердеть, натягивая бриджи. Торнтон взял его за руку и на мгновение стиснул ее, но Артуру почудилось, будто тот сжал его член, и он сбился с шага от внезапно нахлынувшей на него похоти.

Артур поднял голову, наткнулся на взгляд потемневших от вожделения серых глаз и застыл. Долгое мгновение они смотрели друг на друга - воздух будто искрил между ними, - а потом Торнтон подмигнул ему. Не успел Артур опомниться, как тот уперся ладонями ему в плечи, прижал спиной к дереву и склонился к губам.

Артур тотчас же ответил, притянул его ближе, охватив затылок, и запустил язык в рот, погружаясь в поцелуй. Торнтон низко, гортанно застонал и вжался в Артура. Вцепившись в его плечи, он бесстыдно терся об него, и через все слои разделяющей их одежды Артур чувствовал, насколько тот возбужден.

Поцелуй длился и длился, желание Артура возрастало с каждым движением языка Торнтона, с каждым легким укусом. Артур чуть передвинулся, притискиваясь к паху Торнтона, и начал вжиматься в него. Но этого было мало. Жар полыхал внутри и будто истончал кожу, делая ее слишком чувствительной, напоминая, что они все еще полностью одеты.

Артур недовольно рыкнул и уже собирался оттолкнуть Торнтона, чтобы сорвать с него одежду, как тот отпустил его плечи, быстро расстегнул пальто, пуговицы на бриджах и запустил внутрь руку, нащупывая и сжимая член. Другой Торнтон завозился между ними, задевая его костяшками пальцев, и вскоре Артур почувствовал прикосновение горячей шелковистой кожи.

Он застонал Торнтону в рот, его яички поджались. Артуру все это было так знакомо и ново в то же время. Он знал, каково это – ощущать член другого мужчины в своей ладони, брать в рот, чувствовать внутри, а теперь и каково тереться о него собственным. Контраст удивительно нежной кожи и каменной твердости, лихорадочные движения руки Торнтона, стискивающего их вместе, заставляли Артура неумолимо приближаться к оргазму.

Торнтон провел губами по щеке Артура и куснул его за ухо.

- Хочешь трахнуть меня? - спросил он, тяжело дыша.

Проклятье, да! Не сумев произнести ни слова, Артур кивнул и выпутал пальцы из волос Торнтона, давая ему свободу. Тот скинул пальто на землю, вытащил из кармана жилета стеклянный флакончик и, щедро плеснув маслом на ладонь, быстро размазал его по всей длине члена Артура. Небрежно отбросив пузырек в сторону, Торнтон оттащил ошеломленного Артура в сторону и, повернувшись спиной, занял его место; одной рукой он задрал полы сюртука и рубашки, выставляя зад, а второй уперся в ствол дерева.

У Артура отвисла челюсть, когда он увидел, как Торнтон скользкими от масла пальцами растягивает себя: ноги слегка расставлены, бриджи спущены до колен, бедра соблазнительно отведены назад, исчезающий в смазанном входе палец…

Артур сжал член у основания, отодвигая оргазм, не желая излиться впустую.

Торнтон втолкнул палец один, второй раз, а потом обернулся через плечо и ожег Артура взглядом.

- Ну же.

Можно подумать, его надо уговаривать. Он встал позади Торнтона и ухватил его стройные бедра. Член оказался как раз напротив розового отверстия, но сначала Артур не смог отказать себе в удовольствии провести им между ягодиц. Светлая кожа так соблазнительно контрастировала с покрасневшей головкой. Торнтон вздрогнул и двинулся назад.

- Давай же, пожалуйста.

Артур толкнулся внутрь. Торнтон захрипел и напрягся, и он замер, с трудом переведя дыхание, почти ослепленный невероятным удовольствием. Черт, Торнтон был тесным. Слишком тесным, краем сознания отметил Артур и, опустив глаза, увидел, как сильно натянута кожа вокруг его головки. Несмотря на страстное желание загнать член до конца, он стиснул зубы и осторожно двинулся назад. Артур прекрасно знал, насколько неприятны ощущения в подобном положении, если действовать слишком быстро. Протестующий всхлип Торнтона перешел в тихий благодарный стон, когда Артур снова медленно подался вперед.

Он попытался дать Торнтону время привыкнуть к проникновению, но тот не позволил, насадившись на всю длину. Ощущение жара и тесноты внутри начисто вымело из головы все мысли. Глухо зарычав, Артур дернул Торнтона на себя, входя глубже, и начал размеренно двигаться.

Торнтон склонил голову, одной рукой до побелевших костяшек пальцев вцепившись в дерево, он резко двигался навстречу и хрипло стонал.

Пот заливал лоб, стекал по шее под воротником, взмокшие в перчатках ладони зудели. Полы пальто хлопали по сапогам.