Застегивая кнопки на платье, Домине подумала о том, что, раз уж она остается, нужно будет купить пару брюк в деревенской лавке — ведь это самый подходящий наряд для конных прогулок, а она вовсе не собиралась провести ближайшие полгода взаперти.

И все же, несмотря на решительный настрой, ей пришлось собрать все свое мужество, чтобы спуститься к завтраку. Увидев, что опекуна не было за столом, девушка вздохнула с облегчением. Мелани Грант и миссис Мэннеринг, очевидно, уже позавтракали — они курили сигареты и пили крепкий черный кофе. Обе внимательно взглянули на гостью, когда та вошла в столовую, и на мгновение Домине испугалась, что суматошная круговерть мыслей в ее голове, должно быть, каким-то образом отразилась на ее лице.

Пожелав хозяйке доброго утра, она села за стол, не чувствуя аппетита, и, когда подошла Лили, чтобы поинтересоваться, что она будет есть, попросила лишь поджаренные хлебцы и кофе. Она ждала, сложив руки, лихорадочно подыскивая какую-нибудь подходящую тему для разговора, но, к счастью, у миссис Мэннеринг не было подобных затруднений.

— Хорошо спалось? — спросила она, и Домине кивнула в ответ. — Тебе понравилась прогулка с Джеймсом и Мелани? — продолжала миссис Мэннеринг.

Домине склонила голову.

— Очень, — тихо ответила она, чувствуя на себе пристальный взгляд Мелани, в котором сквозили беспокойство и любопытство; вероятно, кузину Джеймса интересовало, каковы будут последствия ее язвительных откровений.

— Странно, что Джеймс отказался от завтрака этим утром, — как бы между прочим заметила миссис Мэннеринг, поглядывая на своих собеседниц. — Он любит хорошо поесть после энергичных прогулок по торфяникам.

— Я полагаю, он опять решил позавтракать в одиночестве, — лениво проговорила Мелани. — Вы же знаете, что он часто устраивает трапезу на кухне. В конце концов, он больше привык к той части дома в «Грей-Уитчиз», не так ли?

— Что ты хочешь сказать, Мелани? — Приветливое лицо миссис Мэннеринг посуровело.

— Не более того, что сказала, — поспешно ответила Мелани, густо покраснев. — Вам известно, что это правда! Джеймс никогда не любил есть в столовой! Это навевает слишком много воспоминаний, он сам так говорит!

— Джеймс много чего говорит, но не все следует принимать всерьез, — холодно отметила миссис Мэннеринг.

Мелани отодвинула в сторону свою чашку.

— Да, и в этом отношении он — точная ваша копия, дорогая тетушка, — дерзко бросила она. — Особенно когда дело доходит до того, чтобы получить желаемое!

Домине видела, что миссис Мэннеринг с трудом держала себя в руках.

— Я думаю, Мелани, что мы не должны обсуждать личные вопросы в присутствии нашей гостьи. В конце концов, наша перебранка может быть не интересна Домине. — Она улыбнулась девушке: — Какие у тебя планы на это утро, дорогая? Ты подумала о том, чем заняться?

Домине как раз принимала поджаренные хлебцы и кофе из рук Лили и заметила, что в глазах служанки пляшут озорные искорки. Очевидно, сложные отношения между хозяйкой и ее племянницей не были для нее новостью.

— У меня еще нет никаких планов, — произнесла Домине, намазывая масло на хлебец. Словесная пикировка миссис Мэннеринг и Мелани благополучно отвлекала ее от собственных мыслей. — Но мне хотелось бы осмотреть деревню, и я подумала, что могла бы сходить туда после завтрака.

Миссис Мэннеринг одобрительно закивала:

— Да, я думаю, это хорошая идея. Но мы все же должны придумать тебе какое-нибудь занятие на будущее. В нашей глуши не так много развлечений — остается лишь читать или смотреть телевизор. Конечно, у нас есть лошади, но ведь невозможно кататься верхом целыми днями, не так ли? — Она многозначительно окинула взглядом наряд Мелани, которая, вероятно, редко вылезала из костюма для верховой езды, и снова Домине почувствовала скрытую неприязнь.

Мелани встала из-за стола.

— Ведь кроме лошадей есть еще конюшни, которые надо вычистить, — язвительно подхватила она. — У вас не найдется какого-нибудь тряпья, в котором можно выгребать навоз?

Миссис Мэннеринг страдальчески закатила глаза:

— Дорогая, тебе не кажется, что ты становишься чересчур обидчивой? Неужели я сказала нечто такое, что позволило тебе подумать, будто я упрекаю тебя?

Мелани состроила гримасу:

— Да вам и говорить ничего не надо, дорогая тетушка, и так все понятно. Я давно вас знаю.

Аккуратно накрашенные ногти миссис Мэннеринг впились в скатерть.

— Если тебе так хочется, можешь заодно и свинарник вычистить. Я не буду останавливать тебя!

— Могу поспорить, что не будете. — Мелани пошла к двери, но вдруг обернулась и насмешливо фыркнула: — Удовольствие от присутствия Джеймса состоит только в том, что, пока он здесь, по крайней мере, я не единственная цель ваших интриг!

— Как тебе не стыдно, Мелани! — Джеральдина Мэннеринг теперь по-настоящему разозлилась, и на ее щеках выступили яркие пятна румянца. — Ты отлично знаешь, что Рубен и Брайан сами справляются со всей работой на ферме! Просто тебе доставляет удовольствие ковыряться в навозе, ты обожаешь, когда от тебя несет свинарником!

— Да вы же прекрасно знаете, что без меня никто не станет заниматься конюшнями! — закричала Мелани в ответ.

— Что ж, по большому счету лошади нам вообще не нужны! Джеймс так редко появляется здесь, что выгоднее вообще избавиться от конюшни!

— Ах, вы… вы… — У Мелани не нашлось слов, она развернулась, выскочила из столовой и с грохотом захлопнула дверь.

Домине, чей и без того скромный аппетит был безнадежно испорчен ссорой, свидетельницей которой она невольно оказалась, налила себе еще одну чашечку кофе, с грустью думая, что «Грей-Уитчиз» никогда не станет для нее настоящим домом.

Джеральдине Мэннеринг понадобилось всего несколько минут, чтобы вернуть утраченное самообладание и снова изобразить приветливую улыбку. Разгладив скомканный уголок скатерти, она как ни в чем не бывало заговорила:

— Ты должна извинить Мелани, дорогая. Она становится просто несносной, когда речь заходит о ее внешнем виде.

— Разве дело в этом? — спросила Домине, задумчиво проводя пальцем по ободку чашки. — По-моему, она сама завела спор, и совсем по другому поводу.

Миссис Мэннеринг нахмурилась.

— Что ж, да, полагаю, ты права, но Мелани знает о моем недовольстве стилем ее одежды, а если уж я ненароком упомяну о лошадях, она взвивается на дыбы.

— Она правда помогает на ферме?

— Да. Собственно, все дела в «Грей-Уитчиз» ведет управляющий, ты с ним скоро познакомишься. Поместье простирается на многие акры, и почти все угодья сдаются арендаторам, но мы оставили немного земли для себя и устроили своего рода домашнюю ферму. Разве Джеймс ничего не говорил тебе об этом?

— Он сказал, что его… его отцу принадлежало большинство домов в деревне, — запинаясь, произнесла Домине, и на лице миссис Мэннеринг появилась сардоническая улыбка.

— Похоже, тебе трудно признать, что Джеймс — сын твоего… как ты его называешь? Дедушки?

— Мне вовсе не трудно, просто я… — Домине не могла подобрать слова и решила сменить тему: — Пожалуйста, расскажите мне о ферме, это очень интересно.

Миссис Мэннеринг не стала спорить.

— Что ж, будет верно сказать, что Генри был крупнейшим землевладельцем в окрестностях, — почти с гордостью, как показалось Домине, произнесла она. — Когда он был жив, за территорией вокруг этого дома и за самим домом присматривал многочисленный персонал — К несчастью, после его смерти кое-кому из служащих трудно было признать меня за хозяйку, и, естественно, мне пришлось дать им расчет.

— Естественно, — эхом повторила Домине, опустив глаза.

— Другое дело Лили. Она проработала здесь всего лишь пару месяцев, и Генри Фэрридей не успел завоевать ее преданность. Еще я наняла новую кухарку, и худо-бедно нам удается поддерживать в порядке ту часть дома, которой мы сейчас пользуемся. Конечно, ты не видела всего дома — он слишком велик для кого бы то ни было, но мне нравится. — Она с довольной улыбкой откинулась на спинку стула.