Глава 22. Или внезапно обретённый шанс

Я всегда считала, что при смерти человек испытывает агонию, особенно, если эта смерть насильственная. Но я не чувствовала её сейчас. Меня словно в кокон укутывали тёплые прикосновения тьмы, которая по матерински укачивала свою непутёвую дочь.

Вот уже несколько минут вспоминала свои последние минуты перед взрывом, кадр за кадром гоняла их из одного угла памяти в другой, тщетно пытаясь найти ответы.

Кто бы не решился на такой шаг, он выбрал весьма удачное время и рассчитал всё так, чтобы его жертва не смогла защитить себя. Неужели всё-таки кто-то погиб из-за меня?

Единственное о чём я жалела после смерти, так это о том, что вместе со мной к праотцам отправился совсем невинный человек, у которого могли быть родители, жена, дети…

Я представляла, как вот-вот из-под каменного завала достанут моё тело, если после такого это вообще можно будет называть телом. Но мысль о втором теле, которое погребено вместе со мной, приводила в ужас.

Странное ощущение… Как будто по руке гладят, так нежно. Но можем ли мы чувствовать ещё что-нибудь после смерти? Загадка. Узнаю ли на неё ответ?

Глаза нетерпимо болели, зажмурилась, а потом резко распахнула. Старая каменная кладка покрывала полностью стены и пол небольшой, но уютной комнатки без окон. Сама комната имела два выхода: небольшая неприметная дверка и большая деревянная отстроченная металлом по краям дверь.

Повернув голову, смогла немного оглядеться вокруг. Я лежала на небольшом упругом матрасе, сквозь который явственно ощущался твёрдый деревянный настил. Он шёл вдоль всей стены. В нескольких метрах от меня, на этом же настиле, но лишь укрытом какой-то древней мешковиной, лежал человек. Футболка, клоками висевшая на парне, открывала страшную картину. Его спина и правый бок были в большинстве своём исчерчены царапинами и глубокими ранами, из которых сочилась свежая кровь. Его грудь чуть-чуть подрагивала из чего я заключила, что он ещё жив.

Тихо, стараясь не выдать себя скрипом импровизированной кровати, слезла с настила и осторожно приблизилась к раненому.

И когда я обошла его, от неожиданности вскрикнула, ели успев зажать рот руками. Передо мной лежал тот самый парень, что совсем недавно шутил по поводу моей персоны.

— Господи… Эрик, не умирай, — чуть ли не плача коснулась рукой горящего лица. Парень вздрогнул от прикосновения, но глаз так и не открыл, по лицу катились капельки пота, разбавленные кровью, и смотрелось это жутко.

Как мне жаль, что это всё случилось с тобой — на мгновения впадая в неконтролируемую истерику, задыхалась от боли. Но тут же одёрнула себя, наспех утерев слезы. Он ещё дышит, и я сделаю всё, чтобы он дышал и дальше.

В голове сразу же началась активная работа. Наскоро вспомнив обезболивающее заклинание из общего курса целительства, приложила руки ко лбу и уверенно зашептала. Когда дыхание парня выровнялось и стало не таким болезненным как прежде, убрала руки и перешла к основному фронту работ.

Вблизи масштаб трагедии оказался ещё больше. Множество мелких ранок, грязных от каменной крошки и пыли, глубокие раны, из которых местами торчали острые каменные осколки.

— И почему я не целитель? — со злостью вздохнула, и это состояние на миг завладело моими мыслями, — Почему ты вообще за мной сунулся? — и сразу же пожалела о сказанном. Злиться сейчас на него, всего израненного и еле дышащего, ценою своей жизни спасшего мою, я не могла. — Когда-нибудь я верну тебе этот долг.

Сейчас мне предстояло сделать невозможное, поскольку моих знаний в магической хирургии не хватало, а если быть точнее, их вообще не было. Никогда я ещё так не жалела, что нам мало давали знаний на парах.

Беспомощно огляделась. Справа стояла парочка платяных шкафов. Надеюсь, там не одежда или бельё. Открыв первый шкаф, я выругалась. Одежда, куча одежды. Ладно, бинты нам нужны — с этой мыслью достала пару наиболее чистых шмоток. Сбоку на полочках лежали какие-то аксессуары, пара амулетов и шкатулка. Никто же не будет возражать? В шкатулке среди прочего барахла оказался небольшой швейный набор: чёрные нитки и иголка непонятно какого состояния и выпуска. Так, уже что-то.

Перейдя ко второму шкафу, я присвистнула. Да кто-то неприкосновенный запас подготовил на случай апокалипсиса? Не найдя ничего полезного, уже хотела вернуться к Эрику, когда в глубине полки заметила бутылку. Пошарив немного, извлекла её наружу. Бутылка была из прозрачного стекла, с такой же прозрачной жижей внутри. Откупорила и глотнула. Аааа, горло обожгло, как будто я в аду! Гномий самогон! Кто бы мог подумать. Пригодится. Сгребла бутылка в кучу отобранных вещей и перенесла её на деревянный настил.

Аккуратно перевернула пострадавшего на живот. Чем бы подцепить осколки? Не найдя ничего лучше, вытащила щпильку из волос. Повезло же, что здесь шпильки плотнее и шире. Мини-мини версия пинцета готова.

С лицом полным решимости села рядом с парнем так, чтобы было удобно работать. Тааак. Сначала подцепить осколок. Ай, чёрт! Не падай, пожалуйста! Ну, что за?!! — рычала, пытаясь приноровиться к процедуре. С третьей раны процесс пошёл куда быстрее, и только успевала работать щипчиками. Оглядела спину на предмет оставшейся шрапнели и удовлетворённо кивнула. Пора дезинфекции. Тонкими струйками вымывала грязь из ранок, а когда перешла к глубоким, парень сдавленно простонал, но в себя так и не пришёл, виной тому большая кровопотеря. Крепись, котяра, я тебя вытащу!

Промокнула иглу в самогоне и вдела нитку. Теперь главное самой в обморок не грохнуться. Сделав первый шовчик, ненадолго замерла. Вроде ничего сложного. И дальше дело пошло куда веселее, а приобретенные на земле навыки шитья крестиком так вообще были признаны лучшими за всю мою жизнь. Закончив со штопкой парня, я облегченно выдохнула. Теперь можно немного отдохнуть, и определиться с тем, в какой такой ж… чудесной истории мы оказались.

Встала и подошла к неприметной двери, только сейчас осознав, как сильно у меня затекли ноги в процессе спасения жизни. Сформировав атакующий шар, осторожно приоткрыла дверь. Темно. Шар слегка осветил раковину, унитаз и небольшую ванную. Допустим.

Теперь уже с большим любопытством шла ко второй двери, явно ведущей на выход. Тронув ручку в форме кольца, разочарованно выдохнула. Заперто. Причём с помощью магии. Кто бы это не сделал, но постарался он на славу, будь тут простой замок, взломала бы, как в кабинете декана. А так… Наложила с нашей стороны защитный полог, и с трудом передвинула один из шкафов. Подпорка готова. Можно немного отдохнуть.

Глаза слипались, как будто я не спала дня три. Неужели операция меня так вымотала? Перевела взгляд на Эрика. Тот крепко спал. Надеюсь, его жизни больше ничего не угрожает, иначе никогда не смогу с ним расплатиться.

Взяла несколько чистых одеял из шкафа, одно постелила на матрац. Осторожно, стараясь не разбудить парня, с большим трудом перетащила его на импровизированную кровать и накрыла сверху ещё одним одеялом.

Страх медленной змейкой зашевелился внутри. Хотелось забыть всё, как страшный сон, и просто жить в привычном ритме. Но сейчас всё изменилось.

От размышлений меня оторвала руна на запястье, которая чуть заметно за пульсировала. В тот же миг, Эрик нахмурил брови.

Этот человек сейчас единственное, что связывает меня с прошлой жизнью. Захотелось прижаться к нему, как тогда в комнате, ещё не зная об этих событиях. Подошла к настилу и легла рядом, накрывшись одеялом. Твёрдые доски больно впивались в ушибленные рёбра. Положила руку на голову котяре, и снова зашептала слова обезболивающего заклинания, мягко поглаживая по волосам. Руна потихоньку переставала вибрировать, а я смотрела на лицо человека, который не шепчет приятные ушам слова, а совершает поступки. А внутри поднималась тёплая волна благодарность к этому порой невыносимому человеку.

— Спасибо тебе, Эрик, за ещё один шанс на жизнь. — тихо произнесла в никуда.

Я продолжала мягко гладить его волосы, а сама медленно, но верно погружалась в сновидения, сказывалось пережитое за сегодняшний день.

Не знаю, приснилось ли мне что-то, или это было на яву? Но я чётко услышала, как тихий, но такой родной тенор прошептал в ответ:

— И тебе спасибо, Огонёк. Без тебя я бы пропал.

А после мне снова ничего не снилось, но было то самое чувство безопасности и защищенности, которое казалось очень давно меня покинуло.