3

В Кабул мы прилетели в полдень. При выходе из самолета мы сразу как бы натолкнулись на стену горячего, сухого воздуха. Температура в столице была около 35 градусов жары. На аэродроме нас встречали: советский посол А.М.Пузанов, главный военный советник генерал-лейтенант Л.Н.Горелов, начальник Генерального штаба Афганской армии майор Мухаммед Якуб и другие официальные лица. Обращаясь к И.Г.Павловскому, майор Якуб, с присущей восточным народам учтивостью, подчеркнул, что считает для себя высокой честью, выполняя поручение Министра обороны, проявлять постоянную заботу о нашей делегации. С аэродрома мы отправились в отведенную нам резиденцию, которая находилась рядом с Министерством обороны. Подойдя к окну в отведенной мне комнате я обратил внимание на большой каменный столб, резко возвышавшийся у подножия горного отрога. Позже я узнал, что такими столбами обозначен весь маршрут движения войск Александра Македонского в Индию. Это была первая встреча с древней историей. После завершения официальной части наша делегация в сопровождении главного военного советника Л.Н.Горелова, поехала в советское посольство. Размещалось оно на окраине города, в стороне от "посольского квартала" и занимало сравнительно большую территорию. Расположившись в просторном зале, где кондиционеры создавали приятную прохладу, мы заслушали информацию нашего посла А.М.Пузанова, главного военного советника Л.Н.Горелова и преставителя КГБ СССР Б.С.Иванова. Из услышанного я понял, что проводимые правительством реформы, в основном, населением поддерживаются, хотя и встречают на своем пути определенные трудности. Народно-демократическая партия Афганистана (НДПА), которая возглавила Апрельскую революцию и находится у власти, в своем составе имела две враждующие между собой фракции - Хальк (народ) и Парчам (знамя). Репрессии, которые стали применяться правоохранительными органами (по сути фракцией Хальк) против парчамистов, привели к осложнению отношений с интеллигенцией, духовенством и частью крестьянства (наиболее обеспеченного). Это, в свою очередь, привело к тому, что правительственные реформы все чаще стали встречать сопротивление со стороны части населения. Обстановка в провинции Герат, где в марте 1979 года вспыхнул контрреволюционный мятеж 17 пехотной дивизии, после его подавления стабилизировалась и особой тревоги не вызывает. В одиннадцати из двадцати шести провинций начали активизировать свои действия мятежники, численность которых никому не известна. Наиболее тревожное положение отмечается на юго-востоке и юге страны. В провинциях Газни, Пактия, Пактика и Кунар имели место нападения мятежников на местные органы власти и небольшие военные гарнизоны. В то же время правительство и армия занимают выжидательную позицию и активных действий против вооруженных отрядов оппозиции не предпринимают. Таким образом, становилось ясным, что для победы революции предстоит тяжелая борьба. После окончания беседы мы вышли в фойе, где стали обмениваться мнениями и уточнять у сотрудников посольства и военных советников вопросы, которые нас интересовали. Ко мне подошел Борис Семенович Иванов и сказал: - Виктор Аркадьевич, я прошу Вас уделить мне несколько минут. - Я к Вашим услугам. - Мы располагаем материалом, который, по нашему мнению, будет представлять для Вас определенный интерес. Если Вы согласны с ним ознакомится, то Вам придется пройти ко мне в кабинет. Я согласился. Усевшись за стол я начал читать. Материал касался Х.Амина Премьер-Министра и Министра обороны страны. Основное его содержание сводилось к тому, что Х.Амин во время учебы в США состоял в руководстве землячества афганских студентов и это привлекало к нему внимание ЦРУ. Высказывалось предположение возможности его вербовки. Кроме того, обращалось внимание на то, что Х.Амин стремится к единоличной власти и расчитывает на поддержку США. Закончив читать я посмотрел на Иванова, который тут же задал мне вопрос: - Каково Ваше мнение? - В чем либо сомневаться, подтвердить или опровергнуть Ваши доводы у меня нет оснований. Вместе с тем, мне не совсем понятно почему с этим материалом Вы сочли необходимым ознакомить только меня? - Я бы просил Вас пока не распростроняться о прочитанном. А когда придет время тогда ознакомим и остальных, - ответил Иванов. На этом наша беседа закончилась. Поблагодарив Бориса Семеновича за предоставленную информацию, я уехал к себе, где рассказал И.Г.Павловскому о своей встрече с Ивановым. Я также упомянул, что он просил никому не рассказывать о прочитанном. На это Иван Григорьевич ответил: "- прочел и молчи", - что я и делал до сегодняшнего дня. На следующий день я со своими офицерами приступили к работе. К нам присоединились военные советники при Генеральном штабе товарищи П.Г.Костенко, Глухов, А.Д.Рябов, А.С.Рыков и другие. Мы изучали организационно-штатную структуру частей и соединений Афганской армии, степень их боеспособности, а так же опыт вооруженной борьбы с отрядами мятежников и планами ее активизации. На второй или третий день после нашего прилета, Иван Григорьевич Павловский, предупредил меня, что завтра он, я и еще несколько товарищей приглашены на встречу с главой государства - генеральным секретарем НДПА Нур Мухаммедом Тараки. По прибытии в Дом Народов (бывший королевский дворец) мы прошли в небольшой зал. Вскоре к нам вышел Нур М. Тараки - плотный, коренастый человек. На его открытом, с правильными чертами, овальном лице играла доброжелательная улыбка. Редкие поседевшие волосы и посеребренные усы, а так же усталый взгляд делали его старше своих лет. Поздоровавшись с каждым из нас за руку и поинтересовавшись самочувствием, он пригласил всех за стол, после чего началась наша беседа. Обращаясь к И.Г.Павловскому Нур М. Тараки сказал: - Я рад Вашему приезду в нашу страну. Обстановка у нас за последнее время значительно обострилась, что сильно осложнило практическое осуществление законодательных решений и во многом даже их приостановило. Народ встретил Апрельскую революцию 1978года с большой радостью, а силы старого мира, получая поддержку международного империализма, с бешенной ненавистью. Поэтому мы ведем борьбу не только с врагами внутренними, но и внешними. Но Афганистан в своей борьбе не одинок. Нас поддерживают друзья, с помощью которых мы будем бороться за свою независимость, за защиту революции. Ваш приезд, я надеюсь, будет способствовать повышению боеспособности Афганской армии. Мы расчитываем, что после изучения дел на местах вы окажете нам в этом необходимую помощь. Я очень благодарен правительству Вашей страны за то, что оно направило к нам такую авторитетную делегацию. Внимательно выслушав Нур М.Тараки И.Г.Павловский ему ответил: - Мне порученно, и я это делаю с удовольствием, передать Вам поздавления от руководства нашей партии, страны и Министерства обороны в связи с 60-летием независимости Афганистана, которое Вы будете отмечать завтра Мы не безразличны к развитию событий в Вашей стране. Оно нас беспокоит. Нашу делегацию прислали сюда, чтобы изучить военно-политическую обстановку и совместно с Вашими товарищами выработать предложения по ее стабилизации. Мы приехали к Вам для совместной работы, а не в качестве туристов. Особенности Вашего театра военных действий требуют и особой подготовки войск. Мы окажем в этом помощь, а так же изучим в чем армия нуждается, что бы стать надежным защитником революции. Нур М.Тараки поблагодарил И.Г.Павловского за позравления, а затем продолжил: - В создавшейся обстановке для правительства Афганистана на первый план встала задача решительной вооруженной защиты революции. В связи с этим, я обратился к правительству Советского Союза оказать Афганистану помощь в его борьбе. Афганскую армию нужно поставить на ноги. Она сейчас очищена от враждебных элементов, но это ее одновременно укрепило и ослабило. Наша армия находится, если так можно выразится, в послеоперационном периоде. Она нуждается в боевой технике, вооружении и организованном обучении. Большое значение мы предаем повышению морального состояния личного состава. Мы хотим в ближайшие два года создать наиболее сильную армию в данном регионе. В Вас я вижу врачей, которые должны для этого определить рецепт. Я еще раз выражаю свое удовлетворение в связи с приездом такой высокой делегации. - От своего имени, - сказал И.Г.Павловский, - и от имени всех нас я выражаю Вам признательность за столь высокую оценку, данную нашей делегации. Мне хотелось бы отметить, что выполнение задач, которые Вы поставили перед Афганскими вооруженными силами, во многом будет зависить от укрепления связи армии с народом. - Это беспорно, - отвечал Нур М.Тараки. Армия учавствовала в революции, так как в ее рядах находились представители партии. И если бы мы не воспитали армию в духе служения народу, то она бы не пошла за нами. Мы укрепляем армию, но для этого надо время. Враги бояться этого и стремятся лишить нас необходимого времени своими бандитскими действиями. Наша революция - это революция для всего прогрессивного человечества, социалистического лагеря, и есть часть мировой революции. Вот почему ее боятся враги. Развивая свою мысль Нур М.Тараки говорил, что правительство предусматривает проведение коренных политических и социально-экономических преобразований, направленных на уничтожение феодальных и дофеодальных отношений; утверждение в стране революционнодемократического режима; проведение земельной реформы, а так же ликвидация всех видов угнетения и эксплуатации. На выражении нам добрых пожеланий закончилась эта встреча. Этот визит произвел на меня двоякое впечатление. Нур М.Тараки был, беспорно, одним из наиболее подготовленных в научно-теоретическом отношении среди высокопоставленных деятелей Афганистана. В то же время, аргументация высказываемых им положений была не всегда убедительной. За то короткое время, которое мы были в Афганистане, я уже успел наслушаться о том, что у руководства партией и страной стоит "светлейший", "мудрейший" и с массой других превосходных эпитетов вождь. Я же увидел недостаточно решительного человека. Бесстрастность его речи создавала впечатление, что беседу вел посторонний, а не стоящий в центре бурных событий человек. В его поведении не чувствовалось уверенности в благополучном завершении происшедшей революции без всесторонней помощи извне. Очевидно он понимал трагическую сложность ситуации, неготовность страны к радикальным революционным преобразованиям из-за отсутствия объективных и субъективных условий. Для более тщательного анализа прошедшей встречи требовалось время. В тот же день у нас состоялась встреча с Премьер-министром и Министром обороны Хафизуллой Амином. В отличии от М.Тараки он был невысокого роста, быстр, энергичен, со спортивной фигурой. Его глаза, устремленные на собеседника, буквально пронзали его. Даже когда на его лице играла улыбка, то глаза не улыбались, а старались не упустить ни одного жеста или мимики своего собеседника. После взаимных приветствий, Иван Григорьевич поздравил Х.Амина с наступающим праздником и передал привет от Министра обороны СССР Маршала Советского Союза Д.Ф.Устинова. Х.Амин, приложив руку к сердцу, поблагодарил за поздравления, после чего произнес: - Я рад Вашему приезду. Я читал марксистские книги и утверждаю, что с помощью Советского Союза мы победим. Дружба наших народов существует давно, еще со времен Ленина. Мы рады, что Ваша страна помогает нам. Борьба, которую мы ведем с контрреволюцией, направлена на закрепление и развитие результатов революции. Мы возлагаем большие надежды на помощь Вашей страны. Своих офицеров мы воспитываем в духе марксисзма, в духе стойкости и верности делу революции. Наша революция своими корнями уходит к Октябрьской революции, перенемая опыт Ващей партии. У нас с Вами общие задачи и мы в одних окопах будем защищать Апрельскую революцию, которая находится в зачаточном состоянии, как дитя у матери. Мы должны защищать эту революцию от внутренних и внешних врагов. Наши товарищи, воспитанные в духе советизма, будут оказывать работе Вашей делегации всяческую помощь. Что касается решения вопросов, возникающих в ходе работы, то я всегда к Вашим услугам. - Спасибо Вам за добрые слова, - отвечал И.Г.Павловский. Мы прибыли сюда по Вашей просьбе. Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Дмитрий Федорович Устинов поставил перед нами задачу изучить военно-политическую обстановку и вместе с Вами определить, что нужно сделать для ускорения разгрома сил контрреволюции и становления новой армии Афганистана. Решать эти задачи мы можем только в тесном контакте с Вашими товарищами. Успехи Афганистана радуют нас. Ваша партия, во главе с М.Тараки, стремится вести страну по новому пути. В этих условиях нельзя забывать об армии, которая является опорой новой власти. Об армии следует постоянно заботиться и принимать практические меры по укреплению ее боеспособности. В решении этой задачи мы окажем Вам посильную помощь. - Мне приятно это слышать и я уверен в Вашем опыте, - ответил Х.Амин. Я позволю себе обратить Ваше внимание на то, что наша революция несколько отличается от Вашей. Ваша революция произошла тогда, когда капитализм в России достиг определенного уровня развития и появился многочисленный рабочий класс. У нас же совсем другие условия. Тем не менее, несмотря на свою малочисленность, наш рабочий класс был идеологически вооружен опытом Октября. Поэтому мы легко победили, но через некоторое время внутренняя контрреволюция, при поддержке извне, открыто выступила против нас. Следует отметить, что сразу после революции мятежники не имели какой-либо идеологической платформы, политической направленности, а фактически занимались грабежом. Но начиная уже с этого года лидеров контрреволюционных организаций страны начали консультировать и наставлять политики и дипломаты США, Пакистана, Китая и Ирана, а на территории Пакистана и Ирана созданы специальные учебные центры через которые прошли десятки тысяч мятежников. Сейчас действия вооруженной оппозиции ставят под угрозу независимость республики Афганистан. Вот почему нам нужна крепкая армия. У меня нет военного образования и я учусь военному делу у Ваших советников и наших офицеров. Мы создадим для Вашей работы все условия. От Вас я ничего не скрываю. Пропагандистская машина работает против союза Афганистана и СССР, но мы гордимся этой дружбой, которая перешла границу своего 60-летия. - Нам будет приятно работать с товарищами, которые столь дружелюбно относятся к нам, - сказал Иван Григорьевич. В ходе этой беседы я обратил внимание на то, что если М.Тараки выступал как теоретик, пытаясь под каждый выдвинутый им тезис подвести свою теорию, то Х.Амин свои взгляды подкреплял ссылками на труды В.И.Ленина и других классиков марксизма-ленинизма. Мне казалось, что делая это он подчеркивал свою независимость от М.Тараки и, в то же время, показывал, что стоит с ним на одних позициях - марксизма-ленинизма. В заключении беседы Х.Амин сказал: - Было бы очень хорошо если бы Советский Союз согласился ввести в Афганистан небольшой контингент своих войск. Это позволило бы освободить части Афганской армии от охранных функций и использовать их для борьбы с контрреволюцией. Я могу Вас заверить, что введенные войска не будут привлекаться для вооруженной борьбы с мятежниками. На затронутый Х.Амином вопрос Иван Григорьевич ответил: - Наша делегация не имеет полномочий не только решать, но даже и обсуждать вопрос о вводе советских войск в Афганистан. Кроме того, как Вы сами говорили, для защиты революции нужна крепкая армия, ибо если революция не может себя защитить, то она ничего не стоит. Но одна армия, наверное, не сможет защитить революцию. Она должна решать эту задачу вместе со своим народом. Сейчас, как нам кажется, одной из главных задач, наряду с укреплением армии, является привлечение народа на сторону революции. Ввод же наших войск, даже незначительного контингента, может обострить и без того напряженную военно-политическую обстановку в регионе и усилить американскую помощь мятежникам. Это было первое зондирование наших взглядов на ввод советских войск в Афганистан. Садясь в машину, я спросил И.Г.Павловского, будут ли вводится наши войска. Он мне ответил, что такой же вопрос он задавал перед отлетом Д.Ф.Устинову и тот ему ответил: "Ни в коем случае...". Я тогда еще не знал, что посол А.М.Пузанов и представитель КГБ СССР Б.С.Иванов поддерживали точку зрения Х.Амина. Х.Амин произвел на меня впечатление волевого, властного и умного человека, обладающего большой энергией и знающего себе цену. Твердость и целеустремленность характера, в отличии от М.Тараки, позволяли ему чувствовать себя уверенно. Это было и естественно. Все бразды управления страной находились у него в руках и, кроме того, он мог расчитывать на поддержку своих сторонников, которые были во всех звеньях государственного аппарата, но особенно в армии. Х.Амин умел расположить к себе людей и подчинить их. Однако, мне показалось, что ему, в определенной степени, свойственны авантюризм и интриганство. Он был вторым лицом в государстве, но отдельные штрихи в его поведении указывали на желание стать первым. Таким образом, в течение дня мы встретились с двумя личностями, стоящими у руководства государством и партией. Первый, опиравшийся, главным образом, на свою популярность и авторитет, избрал умеренный, порою компромисный путь достижения цели. Второй, обладающий огромной реальной административной и военной властью, шел к достижению цели напролом, используя любые средства, вплоть до физического уничтожения своих политических противников. Конечно, эти две сили не могли долго существовать параллельно, тем более, каждая из них претендовала на единоличное лидерство. Рано или поздно они должны были сойтись в смертельной схватке. Такая схватка состоялась, но об этом позже.