Обследования шли за обследованиями. Самые примитивные — ежедневные анализы крови, общие осмотры и повторные анализы после физических упражнений, те, которые Арья проходила еще перед поступлением. Более сложные: исследования мозга, нервной системы, поведенческих реакций. Девушке казалось, что ее тридцать раз уже разобрали на косточки, перебрали их, повесили на каждую бирку и собрали вновь.

Противнее всего были тесты на действие лекарственных препаратов. От одних просто болела голова или портилось настроение, от других кожа покрывалась зудящими пятнами; снились кошмары или наступала эйфория… После некоторых препаратов нужно было работать на тренажерах, решать сложные математические задачи или вычеркивать заданные буквы в длинном тексте. Никто не объяснял ей, зачем все это нужно, что пытаются найти врачи в военной форме с глазом и молнией на погонах.

Генералмайор Кантор — «зови меня просто Анджей, девочка» — появлялся в центре по выходным. Официальным руководителем исследований, в которых была занята Арья, считалась унылая дама в чине подплуковника, но через пару недель девушка догадалась, что без ведома Анджея здесь лист с дерева не упадет и пылинка на подоконник не сядет. С генералмайором Арья проводила все выходные. На первый взгляд казалось — они просто гуляют по аллеям парка, прячась в тени от полуденной жары. Босые ноги по щиколотку утопали в плотной жесткой траве, и слова сами слетали с губ. Постепенно она начала понимать, что ничего не делается просто так.

Он задавал вопросы. Самые простые вопросы: о детстве, о школе, о приятелях в училище, о привычках и вкусах. Слово за слово, и Арья рассказала ему о себе все, даже то, над чем раньше не задумывалась. Анджей — у девушки никогда не получалось назвать его так вслух, только про себя — умел слушать. С ним было приятно говорить, он никогда не смеялся и не поддевал ее, только молча кивал, склоняя голову набок. Светлые голубые глаза, удивительно яркие на загорелом лице, казались предельно серьезными, даже когда губы улыбались.

Постепенно он выцарапал из Арьи все детали и мелочи ее недолгой жизни, то, что не входило в многостраничную автобиографию, которую ее трижды заставили написать в ходе испытаний. Девушка сама не поняла, как очередной разговор у клумбы с пышными синемаками и фиалками коснулся истории пятилетней давности, той, о которой Арья поклялась не рассказывать никому и никогда.

…в двенадцать лет ее изнасиловали. Узнав об этом, отец размахивал кухонным ножом и грозился убить мерзавца, мать собиралась идти в участок — ровно до тех пор, пока Арья не назвала имя насильника. Это был сын директора завода, где работали родители. В считанные минуты все переменилось. Арья узнала, что она во всем виновата сама, допрыгалась и слишком много крутила задницей перед парнями, и еще много интересного пришлось ей выслушать. Тогда она поняла, что у нее нет дома, есть только адрес прописки; нет отца и матери, есть чужие люди, которым она обязана подчиняться по закону.

Об этом Арья больше не говорила ни с кем, даже с надпоручиком Смитсоном, который пытался разгадать загадку «почему девочка из благополучной семьи стала одной из самых отъявленных хулиганок в городе», раз за разом выручал Арью, спасая ее от занесения в список неблагополучных подростков. История была похоронена в недрах памяти и пять лет покоилась на дне темного омута. Кантор докопался и до нее. Выслушал, тихо чертыхнулся и потрепал девушку по отросшим за два месяца волосам. Ни слова поддержки, ни слова осуждения, только вдруг резко обозначились скулы на узком строгом лице.

Арья смутно подозревала, что ее с генералмайором разговоры записываются, хотя ни разу не видела у него ни рекордера, ни блокнота. Тем не менее, пару раз случалось так, что некоторые разговоры получали продолжение спустя пару недель. Кантор проверял и перепроверял рассказанное ему. Все это было элементами того самого «сотрудничества», за которое ее обещали щедро наградить. Ей сотню раз хотелось спросить, что же пытаются найти разведчики, что интересного в деталях провинциальной жизни и вполне обычной учебы курсантки военного училища — но каждый раз не хватало смелости.

По лицу генералмайора девушка понимала: что-то не заладилось. Он разочарован, хотя и старается не показать виду. Арья Новак оказалась пустышкой, время и средства были потрачены даром. К концу второго месяца это стало очевидным — теперь тесты шли не каждый день, а от силы пару раз в неделю, унылая подплуковник брезгливо вертела длинным носом и шпыняла Арью, хотя раньше готова была на ушах ходить, лишь бы испытуемая чувствовала себя комфортно. Девушка дважды просила отправить ее домой, но каждый раз получала отказ.

При этом она знала, что фальшивит, в первую очередь — самой себе. Моложавый генералмайор снился ей каждую ночь, Арья просыпалась, прижимая ладони к горящим от стыда и счастья щекам и кусала губы, сознавая всю несбыточность своих желаний. Уставом армии Вольны связи между старшими и младшими по званию были категорически запрещены. Да и сама мысль о том, что роскошный красавец заинтересуется ей, казалась нелепой. Особенно — после того признания, о котором Арья успела тысячу раз пожалеть.

Третий месяц лета все изменил. Ежевечерние прогулки по укромным уголкам и плохо освещенным аллеям. Разговоры ни о чем, шутки и смех просто так. Арья видела, какими глазами смотрит на нее Кантор, видела — и не верила себе. Она привыкла презирать парней и взрослых мужиков, которые жадно облизывали губы, оглядывая ее фигуру. Все они годились лишь на одно: играть, использовать и выбрасывать, когда надоедят. Разменная монета, мясо. Но, чувствуя на себе точно такой же взгляд Анджея, она готова была упасть перед ним на колени, прижать к губам сухую длиннопалую ладонь, склониться и ждать, как приговора, ответа.

Случайное прикосновение пальцев к обнаженному плечу на пляже.

Губы, скользнувшие над ухом — «это большой секрет, девочка», — ожог горячего дыхания.

Взгляд украдкой, и закушенная губа, и горящий лед, замерзающий пламень в глазах.

Арья уже готова была совершить любую глупость — влезть среди ночи в окно его коттеджа, разорвать контракт с училищем, расставшись с таким трудом выслуженным званием десятника, признаться в любви прямо в столовой за завтраком. Оказалось же, что все проще. Случайно споткнуться на темной — как будто специально ради них двоих сломался потолочный светильник, — лестнице, оказаться пойманной, подхваченной сильными руками, и остается только раскрыться навстречу, подставить горло под поцелуи, как под удар лезвия…

Единственная ночь, проведенная в ее комнате. Арья и не представляла до того, что такое любовь зрелого мужчины. Вдруг стало ясно, что она — маленькая беспомощная девочка, не знающая ничего о сексе, что все ее обжимания с ровесниками были полной чушью. В очередной раз принимая его в себя, она подумала вдруг, что только сейчас на самом деле лишилась невинности. По своей воле и так, что за эту ночь можно было заплатить всем — и жизнью, и карьерой.

Анджей — впервые хватило смелости назвать его так вслух, шептать это имя, выкрикивать его, как присягу, — ушел утром, оставив ее бессильной, мягкой, словно расплавленный металл.

Больше Арья не видела его. Оставшиеся две недели в центре напоминали тюремное заключение. Подплуковник с отвращением поджимала тонкие губы и смотрела на девушку так, словно собиралась плюнуть ей в лицо, цедила безобидные слова, как отборную брань, морщила нос. Арья знала, что каждое помещение центра просматривается и прослушивается, знала, что все в курсе, как и с кем она провела ночь с воскресенья на понедельник. Знала и то, чем заканчиваются подобные выходки даже для генералитета, особенно для разведчиков, элиты армии, от которых требовалась полная безупречность.

Знала она и другое — кто во всем виноват. Она и только она — глупая девка, вертихвостка. Разумеется, у него неприятности. Может быть, не самые большие, не разжалование, но как минимум снятие с должности и перевод куда подальше, на полярную базу или что-нибудь похлеще, лагеря охранять… По ночам она грызла подушку, но не могла плакать, и только мечтала о том, чтоб случилось землетрясение, нападение синринцев, конец света… что угодно, лишь бы прекратилась эта боль.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: