На вершине выдвижной мачты был укреплен прибор инфракрасного видения, который действовал как очень мощный телескоп, обладающий к тому же более широким углом панорамного видения и дававший возможность вести наблюдения в темноте, сквозь туман, дождь и дым. Изображение передавалось на экран телемонитора с высокой разрешающей способностью, который был встроен в консоль перед Килмарой.

Полковник начал методично прочесывать местность, поворачивая головку, инфракрасного прожектора при помощи микроскопического пульта. Одновременно он приказал двум другим “Канонирам” выдвинуться вперед. Одна боевая машина двигалась теперь параллельно холмам, а вторая на максимальной скорости мчалась к Данкливу по тропе, идущей вдоль острова.

Башенный стрелок за спиной Килмары попытался поговорить с Данкливом по радио. Его станция спутниковой связи способна была через сеть ретрансляторов связаться с любой точкой земного шара, однако до Данклива, расположенного всего в трех милях, он дотянуться не смог. Сигнал попал в штаб рейнджеров в Дублине, а оттуда его переадресовали в Ирландскую телефонную сеть.

Это был слишком сложный путь. Местная телефонная станция, к которой были подключены телефоны Фицдуэйна, давно нуждалась в ремонте и была настолько древней, морально и физически изношенной, что порой она просто отдыхала как любой старый человек. Как раз сегодня и был один из таких неудачных дней.

Старший сержант Лонсдэйл сидел на водительском сиденье и злился на себя, что не доложил о вертолете раньше. Его не утешало даже то, что полковник, слегка поостыв, сказал ему, что он не мог знать, насколько важным может оказаться то, что он увидел. Полковник, конечно, был прав, но Лонсдэйл не почувствовал себя лучше. Сержант был патриотом своей части, а войска “Дельта” армии США были его семьей. Теперь Лонсдэйлу казалось, что он уронил перед ирландцами честь своего подразделения, и он был полон решимости реабилитировать себя.

Ирландцы были хороши — чертовски хороши, если быть до конца откровенным, — однако никто не мог сравниться с лучшими из лучших, а этот высокий эпитет, по мнению Лонсдэйла, принадлежал только его “Дельте”.

Рядом с ним лежал на сиденье металлический прибор защитного цвета, увенчанный телескопическим прицелом. По сравнению с обычными снайперскими винтовками это страшное оружие выглядело довольно громоздким и мощным. То была новейшая полуавтоматическая винтовка “лайт фифти”.50, [1] каждый патрон которой был размером с большую сигару. Теоретически убойная дальность сорокадвухграммовой пули была больше трех с половиной миль. Практически же, учитывая разрешающую способность телескопического прицела и человеческого глаза, дальность стрельбы в руках абсолютного мастера не превышала двух тысяч ярдов или одной трети упомянутого расстояния. Самый дальний выстрел, сделанный в боевых условиях, который Лонсдэйл когда-либо видел, был сделан всего на 1800 ярдов. [2]

Между тем попадания на расстоянии тысячи ярдов, даже из лучших снайперских винтовок, были окружены легендами до тех пор, пока не появилась винтовка “лайт фифти”. Впрочем, для обращения с этим новым оружием тоже требовалось немалое мастерство.

— Вижу Фицдуэйна, — сказал Килмара и подрегулировал инфракрасную камеру. Затем он передал информацию о его местонахождении на два других “Канонира”. Один из них продолжал двигаться к замку, а второй углубился в лощину между холмами, и его экипаж не мог видеть Фицдуэйна за склоном.

Разглядывая местность, Килмара попытался поставить себя на место группы террористов, имевших вполне определенные намерения в отношении Фицдуэйна. Профессионалы должны были выбрать позицию, которая позволила бы им занять господствующее положение относительно жертвы и одновременно давала бы им надежное укрытие. Они должны были иметь возможность скрытно отступить к вертолету. В конце концов, они вряд ли пойдут на то, чтобы стрелять против солнца, хотя в этой части Ирландии солнце, как правило, было скрыто облаками.

Если бы Килмара смотрел в обычный бинокль, он так ничего бы и не увидел. Ударная группа выбрала превосходную позицию и умело замаскировалась. Но инфракрасная камера, способная реагировать на тепло человеческого тела, изменила все правила.

— Вижу двоих, — сказал Килмара, указывая на экран монитора и включая лазерный дальномер-искатель. Теперь цель была освещена лазерным лучом, который можно было увидеть, только надев специальные очки-приставку. Расстояние до цели было определено с невероятной точностью и составило 1853 метра, гораздо больше одной мили.

— Они твои, — сказал Килмара Лонсдэйлу. Все-таки отряд был на учениях, и “Канониры” не несли мощного дальнобойного вооружения.

Килмара не успел договорить, а Лонсдэйл уже начал действовать. Он расположился на выступе седловины, установив свою винтовку перед собой на сошках. В глубине души сержант понимал, что это почти невозможный выстрел. В конце концов, они почти наверняка опоздали и ничего не смогут сделать. Но он знал и другое. Бывают в жизни особенные дни, когда все сходится к одному, не оставляя тебе выбора. В такой день он мог бы выстрелить лучше, чем когда-либо в своей жизни.

Сквозь свои очки-приставку он увидел луч лазера, который крошечным пятнышком света лег на цель. Шестнадцатикратный телескопический прицел был выверен специально под баллистические особенности пули пятидесятого калибра. Лонсдэйл попытался прицелиться. Тело снайпера было целиком скрыто складкой местности, и сержант видел только обмотанный маскировочным мочалом ствол винтовки и расплывчатое пятнышко головы.

За его спиной Килмара выпустил в воздух две красные ракеты в отчаянной попытке отвлечь убийц и хоть как-то предупредить Фицдуэйна. Этим сигналом об отходе они пользовались двадцать лет назад, когда сражались в Конго. Может быть, это было не совсем уместно, но ничего лучшего Килмара придумать не мог.

По мере того как они приближались к водопаду, Бутс становился все оживленнее. Чтобы попасть на место, где он любил играть больше всего, необходимо было пересечь ручей, а ему всегда нравилось смотреть на воду, находясь в безопасности высоко на спине Поки.

С этого наблюдательного пункта ему иногда удавалось разглядеть гольянов и другую рыбью мелочь, стремительно мечущуюся под водой. Интересно было даже просто смотреть на скользкие камни и на их странные темные тени. Легкое чувство скрытой опасности, приводившее его в особый восторг, уравновешивалось успокаивающим присутствием отца.

Через ручей они шли шагом, и рыжая от песка и ила вода бурлила под копытами Поки. На половине пути Бутс потребовал остановиться. У него были припасено несколько палок, которые он хотел бросить в воду, чтобы потом следить с берега за тем, как они поплывут по течению.

Высоко в небе вспыхнул красный огонь. Фицдуэйн поднял голову и слегка отклонился назад, чтобы увидеть, как под облаками засверкала вторая сигнальная ракета. Предощущение неминуемой опасности пронизало все его тело, а Пока неспокойно дернулась.

Снайпер выстрелил.

Его винтовка была снабжена несъемным глушителем, и он пользовался инфразвуковыми боеприпасами.

Фицдуэйн ничего не услышал.

Он только увидел, как затылок Бутса словно треснул, расплескивая красное, и почувствовал, как тело сына обмякло в его руках. Потрясенный этим страшным зрелищем, он на несколько мгновений застыл, и вскрикнул от отчаяния и горя только тогда, когда невероятный ужас увиденного достиг его сознания.

Пока прянула назад, поднимаясь на дыбы.

Движение лошади отвлекло снайпера, и он выстрелил, не успев заново прицелиться. Кровь хлынула из простреленной головы лошади, и животное рухнуло, отбросив Бутса на несколько футов в сторону, в неглубокую воду ручья.

Третий поспешный выстрел снайпера поразил Фицдуэйну бедро, раздробив кость. Он упал вместе с лошадью, придавленный ею. Отчаянным усилием Фицдуэйн попытался освободиться, но силы оставили его.