– Возможно, это была особое поощрение? – предположила Аида.

Грета сложила руки на груди.

– О, ja, вот я спрошу Винтера, – саркастично произнесла она имя хозяина дома на шведский манер, – можно ли мне одолжить лимузин, чтобы провести выходные с друзьями, попивая дорогое шампанское?

Бо улыбнулся про себя. Ему нравилось, когда Грета переставала быть холодной. Но она отлично доказала свою точку зрения, не говоря уже о том, что временно отвлекла всех от пребывания Астрид в больнице.

– От всей этой истории дурно пахнет. Пассажиры лгут, а миссис Кушинг что-то знает, потому что Грета совершенно права: вряд ли горничной доверили бы яхту, – подытожила Астрид.

– Это бессмысленно, у них всех амнезия… – заметила Аида.

Астрид сложила руки на груди.

– Медсестра мне рассказала, что двое пассажиров будто были знакомы. А вдова Кушинг рассердилась, когда шеф полиции заикнулся об осмотре яхты, верно, Бо? – Астрид посмотрела на него, впервые с тех пор, как вошла в столовую.

– Да, верно. – Он посмотрел на ее запястье, специально, чтобы она заметила его внимание. Но Астрид снова отвернулась. Черт ее побери!

Уинтер тяжко вздохнул.

– Если кому-то интересно мое мнение, предлагаю просто забыть о случившемся. Яхты больше нет. Мы тех людей не знаем. И я категорически против всего магического, проклятого и призрачного.

Аида выразительно кашлянула.

Уинтер подмигнул ей.

– Разумеется, дорогая, ты – исключение.

– Как и твоя дочь, – напомнила супруга.

– Я все еще надеюсь, что нам повезет, – признался он с улыбкой. – Одного медиума в семье вполне достаточно.

В столовую заглянула горничная с сообщением, что Уинтеру звонят из Канады.

– Это, наверное, по поводу того капитана со скотчем, – сказал он, вставая из-за стола. – А что касается тебя…

– Да, и что же мне делать? – дерзко вопросила Астрид.

Брат покачал головой.

– Просто попытайся не вызвать у меня сердечный приступ, пока ты дома. И больше не пей, – бросил он через плечо, уходя.

Бо сгорбился на стуле. Все прошло лучше, чем он надеялся. Но Бо не был уверен, что не получит головомойку потом, когда они с Уинтером окажутся на работе.

Аида расправила слюнявчик дочери.

– Ну, вы слышали Ворчуна. Но на вашем месте, и позволю заметить, что разбираюсь в сверхъестественных делах получше моего дорогого мужа, я бы точно разузнала, что за ритуал проводился на той яхте. Магия – странная штука. Астрид, ты сейчас себя хорошо чувствуешь, но ведь не знаешь, какую энергию получила от бирюзового идола.

– Будем надеяться, она уже вышла из моего тела, потому что сейчас мне совершенно не до странностей. У меня есть новое потрясающее платье, и сегодня я встречаюсь с друзьями. Мы пообщаемся и потанцуем, пока весь город не затопило.

О, да неужели? Бо совершенно не понравился ее план танцевать в потрясающем платье. Вообще-то, эта мысль была ему отвратительна, хоть он не мог выбросить привлекательный образ из головы. Неужели Астрид пыталась вызвать его ревность, или он настолько не в себе, что потерял способность мыслить разумно в ее присутствии, не испытывая бурю эмоций?

Аида просто улыбнулась.

– Как мило. Кстати, мне очень нравятся твои новые часы. Где ты их купила?

Черт.

Судя по легким поддразниваниям, Аида точно знала, откуда они взялись. Она слишком проницательна и многое замечает. И теперь задержка в ответе лишь подтвердит ее подозрения.

– Эти? – Астрид повернула руку и посмотрела на часы. Если она признает, что их подарил Бо, тогда все раскроется. Можно просто ответить, ничего важного. Это ведь не белье и даже не ожерелье. Просто часы, черт побери!

Однако если Астрид утаит истину, то подарок Бо значит для нее нечто большее. Потому что именно с этим связаны изменения в их отношениях: когда она стала недоговаривать, вешала Уинтеру лапшу на уши, что провела день с друзьями, а вместо этого гуляла по докам с Бо. Отправляясь за покупками, настаивала, чтобы Бо ее отвез, а вместо этого ела вместе с ним субгум в Чайна-тауне, где им позволялось посидеть вместе в одном из тех нескольких заведений в городе и где их бы не осудили.

Ложь означает, что Астрид есть, что скрывать.

Бо затаил дыхание, дожидаясь ответа. Неужели колледж изменил ее чувства? Писала ли она обо всех тех мужчинах, чтобы вызвать его ревность, или просто была испорченной девчонкой, желающей внимания, не сознавая, как его обижает?

– Разве они не прекрасны? – наконец сказала Астрид Аиде, поглаживая четырехугольный циферблат. – Я увидела их в магазине в Уэствуде. Влюбилась с первого взгляда и просто обязана была их купить, не заботясь о цене. Прошу, не говори Уинтеру, что потратила на них все мои карманные деньги.

Восторг затопил его руки и ноги, согревая пустоту, оставшуюся после ускользающего пессимизма. Он не осмеливался смотреть ей в лицо, просто толкнул ее ногу под столом.

Астрид толкнула его в ответ.

Аида издала полузадушенный писк. Бо отдернул ногу подальше, но вскоре понял, что он не виноват. Жена Уинтера вскочила из-за стола и выбежала из столовой.

– Присмотри за Карин, – наказал Бо Астрид, прежде чем пойти за Аидой. Он обнаружил ее на полу ванной, склонившуюся над унитазом и вытирающую рот полотенцем для рук.

– Аида? – сказал он, встав рядом с ней на коленях.

– О боже, – тихо пролепетала она.

– Тебе нездоровится.

– Можно и так сказать. – На бледном лице появилось виноватое выражение, и Аида прошептала: – Пожалуйста, не говори Уинтеру.

К девяти вечера унылая морось, укутывающая город большую часть дня, превратилась в настоящий ливень. Йонте высадил Астрид у Норт-бич в паре кварталов от Чайна-тауна, и теперь она обходила растекающиеся лужи. Клуб «Гри-гри», как и особняк Магнуссонов, располагался на крутом холме. Тут трамваи бросали вызов плохой погоде, поднимаясь по Коламбус авеню, но по радио сообщили, что завтра транспорт будет ходить не долго: площадку для разворота трамвая у подножия холма почти затопило.

Дождь портил все. Только двое из ее старых друзей согласились встретиться в такую погоду, и теперь Астрид и самой не особо хотелось выходить на улицу. Она предложила встретиться в «Гри-гри» потому, что ее брат поставлял сюда выпивку, а вся семья дружила с владелицей. Здесь полтора года назад Уинтер познакомился с Аидой, она проводила спиритические сеансы, пока не забеременела от него.

Обычно у обочины стояли бы вереницы машин, а у входа в неприметный «тихий» бар уже бы выстроилась длинная очередь. Но сегодня автомобилей было раз-два и обчелся, Астрид смогла подойти прямо к двери и стала отряхивать зонтик, когда открылось крошечное оконце, и швейцар сказал:

– Предъявите членскую карту.

– Я – мисс Астрид Магнуссон, – уверенно представилась она.

Дверь открылась, и мужчина во фраке, с грудью размером с холодильник, уточнил:

– Младшая сестра мистера Магнуссона?

– Да.

Привратник медленно кивнул.

– Вы похожи на брата, который моложе. Охотника за сокровищами.

Он щелкнул пальцами и приветливо улыбнулся.

– Точно, на него. Если вы пришли к Велме, то она пока занята. Но, если хотите, Дэниелс вас посадит. Хоть не будете мокнуть под дождем.

В украшенном ветвями падуба вестибюле звучал приглушенный чувственный джаз. Несколько посетителей курили сигары и общались рядом с недавно установленным таксофоном. Своих друзей Астрид не заметила, хотя те должны были уже прийти. И, спросив о них Дэниелса, выяснила, что они еще не появились, поэтому решила подождать в полумраке клуба.

«Гри-гри» – шикарное заведение с замечательными музыкантами и интересными сценическими номерами ясновидящих, акробатов, танцовщиц в ярких нарядах. Самое главное, что тут обслуживали и белых и черных. То есть не обращали внимания на социальные ограничения. Можно обедать с кем хочешь. Танцевать с кем хочешь. Если есть наличность, на остальное плевать. Бо часто наведывался в «Гри-гри», поэтому Астрид и упомянула за завтраком о своем намерении прийти сюда вечером, надеясь, что он поймет намек и заглянет. Она не была уверена, что он появится. Бо ушел на работу с Уитером до того, как ей удалось переговорить с ним наедине.