Миссис Кипер остановила его:

— Доброе утро, Эндрю. Разрешите вам представить мою новую гостью.

Эти огненно-рыжие волосы! Глаза Эндрю сверкнули. Он остановился, с интересом посмотрев на рыжую даму. И даже не заметил Тома, к которому не испытывал никакого интереса, поскольку Том никогда не интересовался путешествиями Эндрю.

Но Тома не могли заинтересовать путешествия Эндрю, потому что сам он бывал на этом плоскогорье много сотен раз. Чтобы разыскивать отбившихся от стада животных или просто побыть одному. Впервые он оказался на плоскогорье давно, еще когда у него только появилась первая собственная лошадь, на которой он выезжал, чтобы стеречь стада на отведенных для них пастбищах во влажные сезоны, когда травы были сочными. Или загнать бычков в загон. Или найти телят, которых бросили коровы, отелившиеся на пастбище, а совсем недавно — чтобы посмотреть, кто это там был на плато и стрелял в лошадь Эндрю…

Том хорошо знал пастбища, часто видел их во время сезонных изменений. Природа плато была хрупкой и такой прекрасной. Он получал удовольствие, наблюдая за этими изменениями, потому что любил эту землю.

Тому не нравился праздный путешественник, который видел их плато черным и безжизненным, каменистым и безводным. Эндрю просто плохо смотрел по сторонам там достаточно много источников, если знать, где искать. Но никто из местных жителей не собирался выдавать эти потайные места.

Теперь раздраженный Том злорадно выпытывал у путешественника:

— И как вы умудрились не заметить знаков «Нет прохода!», когда перерезали нашу изгородь?

Это был самый наглый вопрос, который только мог задать Том Эндрю Парсонсу. Мать Тома смутилась и смотрела настороженно.

Эндрю вежливо ответил:

— Я не видел никаких знаков. Может быть, вам следует завести знаки большего размера?

Том окинул его тяжелым взглядом и продолжал наступать:

— Но вы ведь видели, что территория огорожена. Ясно же, что это частное владение!

Мать дернула Тома за руку, показывая, что он был достаточно груб с гостем и пора это прекратить.

Том медленно повернул голову и только взглянул на мать.

Она спросила, чтобы сменить тему разговора:

— Ты будешь к ланчу? Том отрезал:

— Нет! — и вышел. Уже в дверях он приподнял шляпу в сторону Джоанн, сел в свой джип и уехал.

Девушка внимательно следила за разговором.

Да, Том не так прост, как она думала. Интересно. Джоанн посмотрела на Эндрю оценивающим взглядом, вспомнив все, что говорила о нем миссис Кипер. Она догадывалась, каким образом можно вернуть Эндрю к действительности. Он явно заинтересовался ею. Она притягивала внимание представителей противоположного пола. Это огненно-рыжие волосы, доставшиеся ей от рождения, привлекали мужчин. Они всегда хотели узнать, рыжие ли у нее волосы… повсюду.

Уже сам факт подобной заинтересованности раздражал Джоанн.

Итак, милейшая миссис Кипер, лучший друг ее матери, ждет от нее помощи. И хотя Джоанн совсем не хотелось заниматься подопечным миссис Кипер, она не может прямо так сказать: «Это не для меня, до свиданья» — и уехать. Она должна выполнить просьбу матери.

Чтобы утихомирить этого неотесанного типа, мало, конечно, первого впечатления, она хотела понять его мысли и логику.

Сколько ему лет? Возможно, около сорока. Немного староват, чтобы его учил жизни кто-нибудь в ее возрасте. Он, скорее всего, и слушать ее не станет. Ну да ладно, там будет видно.

Джоанн повернулась к Эндрю. Тот скользнул взглядом по ее фигуре. Так поступали почти все мужчины. Ее это всегда бесило. Хотелось бы знать, существуют ли на свете мужчины, которые обратили бы сначала свое внимание на ее незаурядный ум, а потом уже на внешность? Большинство из них даже не задумывались, есть ли у нее мозги, и почти все поголовно считали ее легкомысленной.

Единственным их желанием было увидеть ее волосы между ног и убедиться, что они того же цвета, что и волосы на голове. Джоанн никогда не попадалась в ловушки таких болванов. Вот почему она до сих пор одинока. До чего же мужчины однообразны и ограниченны. Но… не Том. Это было сюрпризом, жаль, он исчез так быстро. Она могла бы приглядеться к нему получше.

Ладно, Джоанн разберется с этим потерянным во времени типом, Эндрю Парсонсом, который не знает, где верх, где низ.

Не подозревая, что Джоанн думает о нем, Эндрю Парсонс просто наблюдал за новой гостьей и вежливо улыбался ей. Что будет дальше, знает только Бог.

А путешественник Бадди, пес Эндрю, уйдя от хозяина, явился в дом Рипа. Он знал этот дом, ведь Рип держал его у себя, пока Эндрю лежал в госпитале.

Бадди вошел через дверцу для собак и гавкнул, чтобы дать знать о своем появлении.

Лу вышла ему навстречу. Она улыбнулась псу:

— Итак, ты явился домой. Собака понимала слова, хотя люди никогда не знали об этом, и тоже улыбнулась. Потом Лу задала вопрос:

— Ты пришел с визитом?

Пес забрался под стол и улегся там. Этим он хотел показать, что хочет спрятаться и чтобы женщина никому не говорила, что она его здесь видела.

Она ничего, конечно, не поняла. Только наклонилась и спросила:

— Почему ты под столом? Ты прячешься? Бадди вышел из-под стола, уверенный в том, что Лу на его стороне. Он с надеждой посмотрел на нее. Она засмеялась и сказала:

— Я тоже рада тебя видеть. Идем на кухню, ты подождешь, пока я закончу готовить. Взгляни на мои руки! Кто бы поверил, что я — Парсонс?

Пес издал осторожный, тихий звук, чтобы показать ей, что она превосходна. Она продолжала свой допрос:

— Ты голоден? Мы кормим наших собак утром и снова только вечером. Что скажешь?

Собака смеялась — Лу не была слишком строга, она была доброй. Подумав, Лу сказала:

— Рип скоро придет на ланч. Я дам тебе немного попробовать… если ты обещаешь не болтать. О'кей?

Пес немного походил вокруг с опущенной головой. Но он понимал, что она веселая женщина…

Рип торопливо вошел в дом и обнял Лу за талию и поцеловал, не обращая на собаку никакого внимания. Лу прижалась к нему, залилась румянцем и в свою очередь поцеловала Рипа. Даже тогда, когда пес подошел и гавкнул в виде приветствия, никто его не приласкал. Они обнимали друг друга, целовались и, мешая один другому идти, проследовали в спальню. В последнюю минуту Рип закрыл дверь.

Бадди остался в холле. Его исключили из компании. Он мог слышать шелест одежды и нежный смех Лу. Бадди почувствовал жалость к людям. Их любовь так осложнена. У собак это гораздо проще.

Эндрю Парсонсу дни казались очень длинными, а ночи — еще длиннее.

В своем внутреннем мирке ему было скучно, но он не знал никакого другого места, где хотел бы находиться.

А не собирается ли миссис Кипер выставить его из поместья? — размышлял Эндрю. Может это быть? Но ведь он никому не мешает!

Эндрю избегал конфронтации с хозяйкой, поскольку совершенно не хотел возвращаться домой. Его отец вел себя просто смешно. Он был нелегким бременем для его матери. Отец хотел, чтобы жена была всегда при нем. Такая пиявка. Себя Эндрю не считал пиявкой. Совсем нет. Никогда!

Он — настоящее сокровище. И совсем необременительный гость. Он так думал. Уже одно его присутствие придавало особый шарм любой компании. «Неординарность» — вот его девиз.

Образование он получил за границей в одной из английских частных школ. Студенты были умны, но отличались снобизмом. Если соученик не вызывал их особого интереса, он становился изгоем.

Эндрю старался произносить слова, как это делали они, с особым выговором, надеясь избавиться от своего техасского акцента. Они смеялись над ним. Попытки завоевать их внимание не производили на них впечатления вовсе. И Эндрю научился презирать тех, кто презирал его.

Это был длительный, тяжелый период, однако Эндрю прилагал все усилия, чтобы держаться в стороне. Он знал себе цену. Начал всерьез интересоваться историей Соединенных Штатов и ужасно тосковал по дому. Потом нашелся один престарелый, заикающийся учитель, который рассказывал Эндрю о жизни пионеров-первопроходцев. Так родилось его увлечение Техасом. Никому из его соучеников не было дела до Америки — ни старой, ни современной. Зато он был единственным, кто изучал историю Нового Света. Это было неординарно.