Я старалась, очень старалась. Мне изо всех сил хотелось поверить в то, что точка зрения сестры Урсулы, а не тети Мэри, более близка к истине. Тем не менее, иногда я ловила себя на том, что говорю неправду не потому, что мне хочется доставить кому-либо удовольствие, а лишь по малодушию и трусости. Мой ответ молодому человеку за стойкой гостиницы был лживым по обеим этим причинам. Ему так хотелось сделать меня своей любовницей! Он предложил мне любовь в том виде, в каком он сам ее понимал, он явно собирался составить мне компанию. Поэтому я испугалась, что мое согласие поселиться в двухместном номере он истолкует как желание разделить с ним постель, а меня это совсем не устраивало. Вот почему было легче ответить на его настойчивые вопросы следующим образом:

— Мой приятель несколько задерживается. Поэтому на сегодня одноместный номер, пожалуйста.

— Задерживается? Он не появится сегодня?

— Он подъедет позже.

— Да он просто глупец!

— Благодарю вас, — сказала я, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Вы очень любезны. Вы менеджер отеля, мистер...

— Анджело. Для вас, синьорина, — Анджело. Я здесь занимаюсь сразу всем. Все обязанности лежат на мне, я изучаю гостиничное дело. Когда-нибудь у меня будет свой собственный отель — великолепный, шикарный, очень дорогой отель.

Старательно зарегистрировав меня, он занялся багажом. Он взял мою дорожную сумку и начал подниматься вверх по лестнице. В «Гранд Алберго» не было лифта. Проводив меня до моего номера, клерк попросил меня ключи от автомобиля, доверительно заметив, что знает неплохое местечко для парковки. Я начала устало распаковывать вещи, спрашивая себя, какие же еще таланты таятся в Анджело кроме того, что он является одновременно и коридорным, и портье, да вдобавок ко всему еще и занимается парковкой автомобилей.

Как выяснилось несколько позже, он же выступал и в роли официанта, — причем, единственного. Буфетная оказалась совсем небольшой комнатой, в которой стояло всего лишь шесть столиков, тем не менее, он был занят на протяжении всего обеда, предложив для начала аперитивы, затем бесконечно разнообразные блюда, которые принято подавать в Италии. Еда показалась мне невкусной, позднее я поняла, что повар не отличался особым умением, однако все было внове для меня, поэтому я получила определенное удовольствие. Попробовав «спагетти алла болоньезе», «скаллопайн», различные салаты и сливочное мороженое и выпив половину кувшинчика вина, я вдруг почувствовала смертельную усталость. Я доползла до своей комнаты и выглянула в окно. На улице начал накрапывать дождь, по стеклу ползли серебристые ручейки, поэтому мне пришлось отказаться от небольшой прогулки перед сном. Раздевшись, я рухнула на постель, надеясь, что, может быть, в эту ночь ничто не сможет помешать мне выспаться как следует.

Конечно, мне снились какие-то сны, но, к счастью, я не запомнила ни одного из них.

* * *

Утром, когда я проснулась, за окном все еще шумел дождь. Струйки, смывающие грязь с не очень чистого стекла, уже не казались мне серебристыми. Мне совершенно не хотелось вылезать из постели, не было никакого настроения встречаться с другими постояльцами, поэтому я решила заказать завтрак в номер. Об этом мне гордо поведал во время вчерашней беседы Анджело.

— Нажмите на кнопку звонка, синьорина, — сказал он, указывая на провода, уходящие куда-то из моей комнаты и присоединенные к небольшой кнопочке. — Вы можете заказать себе еду прямо в номер.

Похоже, когда-то эта гостиница знавала лучшие времена и имела более многочисленный штат, так как звонков было несколько. Одним можно было вызвать горничную, другим — портье, еще один был снабжен совершенно непонятной мне надписью «tutti lavori». Я нажала на ту кнопку, которую показал мне Анджело, и пожалуйста — через несколько минут был подан завтрак. Вполне понятно, принес мне его Анджело. Судя по всему, на все эти звонки откликался он сам, включая и тот, назначение которого мне было совершенно неясно. Он кинул на мой халат быстрый похотливый взгляд, которым одаривал в любой ситуации.

— Сколько же часов вам приходится работать? — поинтересовалась я, пока он ставил на стол поднос, прикрытый сверху салфеткой.

Анджело внезапно замер. Его лицо, однако, не выразило никаких признаков удивления, глаза не расширились, губы вопросительно не вытянулись, даже брови не приподнялись, но мне почему-то показалось, что он был поражен моим вопросом.

— Часов? — переспросил он.

— Благодарю вас, Анджело.

— Prego, signorina.

Завтрак был непривычен и возбуждал аппетит: два горячих кувшинчика с молоком и кофе, две булочки с золотистой поджаристой корочкой и божественно мягкие внутри, клубничный джем и великолепное свежее масло, слегка сладковатое на вкус, на подносе также стоял высокий стеклянный бокал с консервированным апельсиновым соком — уступка американскому вкусу. Завтрак мне понравился, даже консервированный сок, но дорога уже звала меня. Мне не терпелось снова сесть за руль. Если бы светило солнце, я погуляла бы по городу, смешалась бы с толпой туристов, посмотрела бы все то, что могло бы меня заинтересовать и что я не успела рассмотреть вчера во время своего кружения по лабиринтам местных улочек. Однако, если дела пойдут так, как я предполагаю, то у меня будет достаточно времени, чтобы полюбоваться местными достопримечательностями. Она вполне может отказаться разговаривать со мной: ведь мне так и не удалось связаться с ней по телефону. Выяснить номер, не включенный в телефонную книгу, в справочном бюро незнакомого города оказалось невыполнимой задачей. Она не ответила ни на одно мое письмо. Исходя из этого, я допускаю, что она просто не готова услышать всю правду, а может быть, не желает иметь ничего общего с ненормальной американкой. Я и сама понимаю, что мои письма были несколько сумбурными. К тому же нельзя сбрасывать со счетов, что они могли просто не дойти по назначению, ведь такое тоже возможно. Поэтому она может вообще ничего не знать обо мне. Я обязана сделать еще одно, на сей раз последнее усилие не только ради нее, но и ради своего собственного спокойствия.

Всеведущий Анджело дал мне ясные и четкие указания, как доехать до места. Боюсь, что без его исчерпывающей информации мне никогда не удалось бы добраться до цели своего путешествия. Больше я не раздумывала ни секунды. Сбивчиво поблагодарив Анджело, я поспешила уложить свои вещи. Мое нетерпение напоминало рефлекторную реакцию подопытного животного, под воздействием электрического разряда спешащего как можно скорее выполнить то, что от него требуется, и получить стимул, вокруг которого вращается весь эксперимент.

Спустившись в вестибюль, я застала Анджело разговаривающим по телефону. Когда наконец эта долгая и неинтересная мне беседа закончилась, он выглядел несколько взволнованным, затем посмотрел на меня и, слегка смущаясь, спросил:

— Зачем вам понадобилось ехать туда, синьорина? Вы собираетесь там встретиться с вашим приятелем?

В этот момент мне совершенно не хотелось поддерживать попытки Анджело завязать со мной романтические отношения, поэтому я сдержанно заметила:

— Нет, я не собираюсь встречаться там со своим приятелем. У меня есть дела.

— Это очень далеко отсюда, синьорина. Вам будет непросто найти это место. Оставайтесь здесь. Побродите по нашему великолепному городу. Я предоставлю в ваше распоряжение самый лучший номер, это будет не слишком дорого, я буду обслуживать вас по самому высшему разряду. А если вам вдруг станет одиноко...

— Благодарю вас, вы очень любезны. Возможно, несколько позже. Поймите меня, Анджело. Я должна сделать то, что запланировала, — это как та работа, которой вы занимаетесь, чтобы впоследствии стать владельцем самой лучшей гостиницы в городе. Объясните мне, пожалуйста, еще раз, как лучше туда добраться?

Цель моей поездки оказалась совсем не так далека, хотя доехать было действительно сложно, так как карты здорово отличались от действительного положения вещей. Если бы не толковые указания Анджело, мне бы так и не удалось разыскать это место. Я не стала спрашивать его, почему он так старался отговорить меня от этой поездки. Может быть, если бы я все-таки решилась задать ему этот вопрос... Теперь это уже не имело никакого значения.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: