Перед глазами Мэтта вдруг все поплыло, и он оперся рукой о стол, чтобы не упасть.

– Что?! – Его возглас больше походил на хрип. – Ты взяла ожерелье?

– Ну да! Это я и собиралась тебе втолковать, но уже битых четверть часа ты не даешь мне этого сделать. То, о чем ты мне тут талдычил, краснея, как девушка, – скорее твои проблемы, чем мои. – Выговаривая все это ему, Лора совсем не выглядела сердитой. Напротив, ее взгляд был нежен, и она смотрела на брата с очевидной любовью. – И при чем здесь ожерелье? Чего ты вдруг так возбудился? Кто же еще, по-твоему, мог его взять?

Она вдруг посерьезнела и умолкла, во все глаза уставившись на Мэтта. В ее голове будто что-то щелкнуло, и ей стало ясно, что тот думает.

– Что ты! – прошептала Лора. – Неужели решил, что… – она глотнула воздух, – что это Синти взяла ожерелье?

Мэтт стиснул зубы так крепко, что удивительно, как те не раскрошились.

– А что еще мне оставалось думать? Мама вне себя, звонит, рассказывает, что жемчуг пропал. Говорит, в последний раз видела ожерелье два дня назад. А кто из чужих побывал в доме за это время? Догадываешься?

Лора с размаху шлепнула себя ладонью по лбу.

– Ах я дура! Что наделала… – Она испуганно взглянула па брата и прикрыла губы пальцами. – Ты обвинил Синти в воровстве?

Его молчание было красноречивее любого ответа.

– С ума сойти! Как ты мог!

Она вскочила со стула и забегала по кухне.

– Почему ты раньше ничего не сказала? – мрачно спросил Мэтт.

Его сестра остановилась и сердито взглянула на него.

– Ой, только не нужно! Не пытайся все свалить на меня, братец. Я уже с неделю пытаюсь с тобой поговорить, но тебе все недосуг. Если бы ты нашел для меня время, ничего этого не было бы! – Она вновь принялась ходить из угла в угол, но через минуту остановилась. – Не понимаю, как тебе могло прийти в голову, что Синти способна на такое?

Мэтт залпом допил остатки пива и с удивлением взглянул на зажатую в пальцах пустую жестянку. Ему казалось, что до дна еще далеко.

– Лучше не вмешивайся в это дело, сестренка. Существует кое-что, о чем ты не знаешь.

Лора с независимым видом сложила руки на груди.

– О чем, например?

Он помолчал и тяжело вздохнул.

– Возможно, что Синти профессиональная воровка.

Ничего подобного Лора явно не ожидала, потому что ее рот открылся, а глаза округлились.

Мэтт молча кивнул.

– Да-да. Несмотря на то что Синти достаточно преуспевающая художница, она подрабатывает на жизнь воровством. И крадет в основном ювелирные украшения.

– Я тебе не верю! – не без пафоса воскликнула Лора.

– Дело твое. Веришь ты или нет, но дела обстоят именно так, как я сказал.

Сестра подскочила к нему и ткнула его пальцем в грудь.

– А самое интересное в этой истории знаешь что? Синти – самое лучшее, что когда-либо было или будет в твоей жизни!

Повисла долгая пауза, в течение которой брат и сестра стояли, тяжело дыша и уставившись друг на друга.

Наконец Лора вздохнула.

– Я и раньше знала, что ты тупица, Мэтт, но не думала, что у тебя настолько плохо с головой!

Изрекши эту фразу, она схватила со стола сумочку и зашагала к выходу.

Мэтт словно прирос к месту, второй раз за нынешний день наблюдая, как женщина уходит из его квартиры.

Он не знал, сколько времени простоял так, глядя в пустоту перед собой, но в конце концов к нему вновь постепенно вернулось ощущение реальности.

– Проклятье, что я наделал! – вырвалось у него.

С этими словами он тоже понесся к выходу. Через мгновение за ним захлопнулась дверь…

Стоило Синти расслабиться, как перед глазами, словно наяву, возникало сердитое лицо Мэтта.

– Отдай ожерелье сейчас же! – требовал тот. Разумеется, она решила, что он требует от нее изумрудное колье. На лице Мэтта появилось озадаченное выражение, когда она сказала, что никогда даже не видела эту вещицу и что, по ее предположению, колье, скорее всего, сумел перехватить Призрак, участвовавший в том ограблении…

Однако вскоре выяснилось, что Мэтт имел в виду совсем другое. Тогда-то Синти и узнала, что у его матери пропало очень дорогое ожерелье из черного жемчуга и он не сомневается, что его украла она, Синти.

Выходит, не зря она опасалась, что между нею и Мэттом не может быть длительных отношений. К несчастью, так и получилось. Опасения стали реальностью.

И надо же было так случиться, чтобы пропажа обнаружилась именно после того, как она посетила дом мистера и миссис Макгриди!

Все бы ничего – разочарования случались в жизни Синти и раньше, – но разве у нее когда-нибудь так сильно болело сердце? Обида и осознание потери были так велики, что у нее перехватывало дыхание.

Впрочем, в глубине души она понимала, что рано или поздно должно было произойти нечто подобное. В конце концов, она на подозрении и, если что-то пропадает, вполне резонно подумать прежде всего на нее. Но… минувшей ночью они с Мэттом были так трогательно близки.

К тому же у нее состоялась встреча с отцом, после которой она уехала, полная небывалых надежд. И в первую очередь Синти надеялась, что у них с Мэттом есть совместное будущее.

Однако все рассыпалось в тот самый миг, когда она взглянула на него и увидела на его красивом лине выражение недоверия.

Стоя на кухне Мэтта и ошеломленно глядя в его глаза, Синти поняла: что бы она ни сказала в свое оправдание, это ничего не изменит.

И тогда она ушла.

Что еще оставалось?..

И вот сейчас она упорно цеплялась за металлические прутья пожарной лестницы, закрепленной на соседнем с аукционом здании. Ее целью была крыша. Там отличный наблюдательный пункт. К тому же наиболее безопасный, как считала Синти. Прислонившись затылком к невысокой кирпичной стенке, она зажмурилась.

В детстве ей не раз приходилось проделывать подобные упражнения, но сегодня подниматься было труднее, чем тогда. И она знала почему: возраст уже все же не тот, да и на сердце у нее было так тяжело, что этот маленький орган как будто тянул вниз все тело. Временами Синти удивлялась, что вообще способна двигаться.

Еще один прут. Потом следующий. И еще. Черные трикотажные брюки обеспечивали ей свободу движений, темный хлопчатобумажный свитер скрывал верхнюю часть тела. Она могла практически незаметно перемещаться во мраке ночи.

Даже если бы кто-то из жителей соседних домов заметил Синти на лестнице, то, пока он моргал бы и протирал глаза, она успела бы покинуть место, где находилась минуту назад. И озадаченному обывателю осталось бы только вопрошать себя, действительно ли там что-то было, или с ним приключился обман зрения.

Чем выше, тем труднее становилось подниматься, но она не останавливалась. Лишь перевалившись через бортик, позволила себе перевести дыхание.

Вздохнув, Синти подняла обтянутую черной перчаткой руку, чтобы поправить волосы, и обнаружила, что пальцы дрожат.

Плохо.

Негромкий шум, донесшийся снизу, с улицы, привлек ее внимание. Она осторожно приблизилась на четвереньках к бортику крыши и посмотрела вниз…

В аллею, находящуюся сбоку от здания аукциона, въехал крытый жестью грузовик, на борту которого белела надпись: «Грузовые перевозки Стокмана».

Разглядеть, кто сидит за баранкой, не удалось. Синти могла бы биться об заклад, что подобной фирмы не существует. А в фургоне наверняка сидят те люди, появление которых нынешней ночью возле аукциона она предсказывала Мэтту, – подручные неуязвимого Призрака.

Синти туже натянула перчатки. Вот сегодня и проверим, насколько он неуязвим.

…А Мэтт уже находился на переднем сиденье не имевшего никаких опознавательных знаков грузовичка и смотрел на здание аукциона.

Инспектор Питерсон отвинтил крышку термоса, наполнил кофе пластиковый стаканчик и протянул Мэтту.

– Хочешь?

Тот покачал головой.

– Я хочу, – сказала Джина Макгир.

Мэтт мельком взглянул на нее. Ей было около тридцати, но ее голубовато-серые глаза как будто принадлежали человеку вдвое старше.