Война 1877—1878 годов
1) Политическая подготовка войны была неудовлетворительная: союзников мы не имели; главную массу войск держали против западного фронта.
2) Силы турок и их подготовка к войне были недостаточно известны и умалены.
3) Силы русских войск, назначенные для войны против турок, были недостаточные, и их пришлось почти удвоить.
4) Недостаточность денежных отпусков на армию повела к тому, что по вооружению пехоты и артиллерии мы отстали от турок.
5) Организация, вооружение и подготовка турецких войск со времени войны 1853—1856 годов очень подвинулись вперед. Снабжение боевыми запасами было обширное.
6) На европейском театре войны русские войска при превосходстве в силах перешли к обороне.
Плевну с полевыми укреплениями не могли взять штурмом при тройном превосходстве в силах.
7) Главная тяжесть боя легла на пехоту. Артиллерия во многих случаях мало помогала пехоте. Конница почти вовсе не помогала другим родам оружия. Пехота на штурмах Плевны теряла до половины состава, артиллерия теряла десятки людей на батарей, а конные полки, за небольшими исключениями, имели лишь случайные потери по несколько человек на полк, ибо конница в боях почти не участвовала.
Недостаточно подготовленные для успешного наступного боя, наши войска поддержали свой славу в оборонительных боях, особенно на Шипке. В общем, тактическая подготовка войск оказалась недостаточной.
8) Главные причины неудач наших войск в трех штурмах Плевны были те же, что и под Инкерманом и Черной речкой: 1) отсутствие общего руководства боем; 2) отсутствие связи в действиях различных колонн между собой; 3) разрозненность действий войск в каждой из колонн в отдельности и 4) малое содействие пехоте со стороны артиллерии и конницы.
В особенности незначительна и мало самоотверженна на дунайском театре войны была роль конницы.
9) Нижние чины, несмотря на переход к 5-летнему сроку службы (с 15-летнего), были все еще хороши; но унтер-офицерский состав оказался значительно слабее, чем был в Восточную войну 1853—1856 годов. Запасные нижние чины были слабее срочнослужащих, но скоро сливались с ними. Если нижние чины при переходе к коротким срокам службы несколько ухудшились, то офицерский состав в младших должностях, особенно ротных командиров, значительно улучшился по подготовке против 1853 года. Командиры полков, бригад, дивизий и корпусов, за несколькими блестящими исключениями, не были достаточно подготовлены к успешной деятельности в военное время. В особенности в них замечался недостаток инициативы и самостоятельности.
Деятельность штабов вызывала много справедливых нареканий со стороны войск.
10) С укомплектованием войск, вследствие долгой стоянки под Плевной главной их массы, военное начальство справилось довольно успешно. Менее успешно оно справилось с продовольствием войск, обмундированием, снабжением разного вида запасов и с устройством санитарной части.
11) Турки представили, в сравнении с прошлым, несравненно более серьезного противника. Времена, когда с 17 тыс. человек можно было разбить армию турок в 150 тыс. человек, прошли. Главные причины: а) усовершенствование оружия, дававшее возможность туркам наносить нашим наступавшим войскам, даже с дальних дистанций, тяжелые потери; б) сформирование и у турок регулярных войск, вместо прежних нестройных и недисциплинированных скопищ.
12) Несмотря на улучшение турецких войск, наши войска при всех слабых сторонах, ими проявленных, сохраняли во всех случаях сознание превосходства над противником и стремились вперед.
13) Тяжелую задачу главнокомандующего облегчали выдающиеся старшие начальники — генералы Гурко, Радецкий, Скобелев 2-й, Тотлебен.
14) Недостаточность отпусков от казны на армию, кроме отсталости в вооружении пехоты и артиллерии, повела еще к отсталости наших технических сил и средств (саперные войска, осадная артиллерия, шанцевый инструмент, мины, проволока, понтоны и пр.).
Недостаток отпуска денежных средств был причиной того, что за 7 лет, со времени восстановления права иметь флот, не было создано на Черном море даже слабых морских средств. Там, где моряки приняли участие в военных действиях, они действовали молодецки.
15) Отсталость культурных средств России, сравнительно с западными державами, послужила причиной малого развития к 1877 году сети железных дорог. Сосредоточение войск совершалось медленно. Связь армии с родиной была слабая (в Болгарии грунтовые пути и один мост через Дунай).
16) Кавказские войска, как и в 1853—1856 годах, действовали в общем успешнее войск Дунайской армии. Плевна с полевыми укреплениями останавливает наши войска на несколько месяцев и берется измором (блокадой), и в то же время кавказские войска берут ночным штурмом сильную крепость Карс.
Частные начальники всех степеней проявляют на Кавказе много самостоятельности и инициативы. Между ними особенно выделились Лазарев, Гейман, Тер-Гукасов. В особенности надлежит отметить действия в кавказской армии артиллерии и конницы, самоотверженно и умело облегчавших пехоте достижение победы.
Высокие нравственные качества наших войск во всех войнах выказывались при обороне. Относительно этой характерной особенности наших войск профессор Н. Сухотин дает следующее заключение:
«Будучи народной, наша вооруженная сила на театрах войны и на полях сражений являла те же свойства, с каковыми прожил русский народ свое историческое прошлое: терпеливость в беде, безграничная выносливость и стойкость, тягучая, спокойная, несокрушимая настойчивость, отвага без задора, смелость без бахвальства. Все эти свойства покоятся на той же основной способности всей массы народа к беззаветному самопожертвованию и каждого отдельного человека к жертве своей личностью и своим личным интересом — делу народа, делу государства, делу общему.
Эти свойства русской вооруженной силы, как оно и естественно, особенно ярко проявляются в тяжелые дни ее военной истории и выражаются в способности русской армии, как и всего русского народа, к крайнему напряжению в обороне; идея защиты до крайних пределов — наша народная идея; напротив, идее нападения, несмотря на то, что осуществлением ее Россия доведена до настоящего ее положения и величия, в народных симпатиях отводится второе место. Такие факты оборонительного характера, как 1812 год с его Бородинским боем и сожжением Москвы, как Севастопольская година и, в последней войне, Шипкинское сидение с его знаменитым «на Шипке все спокойно» и т. п., несомненно более запечатлелись в народной памяти и более чтутся народным самосознанием, чем подвиги наступательного характера, хотя бы такие, как зимний переход через Балканы, как наступательный поход через льды Ботнического залива в 1809 г ., как легендарные наступательные походы на Кавказе, в Хиве и т. п.» [91].
На основании вышеизложенного можно сделать общий вывод, что первые 15 лет XIX столетия русская армия, при почти непрерывной боевой деятельности, поддерживалась на той же высоте, на которую возвысилась во второй половине XVIII столетия, но затем начала быстро ухудшаться в духовном и материальном отношениях, что и сказалось в Восточной войне 1853—1856 годов. Но этот тяжелый урок еще не был достаточен, чтобы вывести русскую вооруженную силу из той отсталости сравнительно с армиями наших соседей, к которой она была приведена после 1815 года аракчеевской системой.
Пробуждение началось только после грома немецких побед 1870—1871 годов на полях Франции.
Основу каждой армии составляет численность ее в мирное время. До 1825 года русская армия была одной численности как в мирное, так и в военное время. Затем, следуя примеру других держав, главным образом Пруссии, и в России появилась разница между военным и мирным составами, которая все увеличивается, в зависимости от роста выставляемых в военное время сил наших соседей. Несомненно однако, что чем больше эта разница, тем прочность армии уменьшается. При увлечении только численностью военного времени армия может обратиться в ополчение.
91
Сухотин Н. Война в истории русского мира, 1898, с. 38—39.