Общее заключение относительно военного положения России в конце XIX столетия будет следующее:

Сравнительно с военным положением к концу XVIII столетия, положение к концу XIX столетия ухудшилось. Армия наша мирного состава стала в 2 1/2 раза более многочисленной, чем была в начале XIX столетия.

В военное время мы могли мобилизовать и сосредоточить огромные силы с быстротой, которая в начале XIX столетия признавалась совершенно невозможной (ранее собирались только по грунтовым дорогам).

Вооружение и обучение армии, а также снабжение ее разного вида запасами, подвинулись за сто лет много вперед. И тем не менее общий вывод по отношению к нашим ближайшим соседям, по сравнению боевой готовности наших сил с силами Германии и Австрии, независимо от их численности, получился менее благоприятный, чем сто лет тому назад.

Россия имеет сухопутную границу в 17 тыс. верст и соприкасается с девятью государствами: 1) Швецией и Норвегией, 2) Германией, 3) Австро-Венгрией, 4) Румынией, 5) Турцией, 6) Персией, 7) Афганистаном, 8) Китаем и 9) Японией.

В течение XIX столетия Пруссия и Австрия далеко обогнали Россию в культурном отношении и, пользуясь более развитой сетью железных дорог, достигли значительного превосходства над нашей армией в скорости сосредоточения.

Догнать эти державы в этом столь важном отношении для России возможно только одним путем: увеличением достатка населения, увеличением культурности его. С развитием материальных сил русского народа разовьется сеть железных дорог и приумножатся вообще все средства населения, в том числе и технические, необходимые для ведения победоносной войны.

Турция, ослабленная войнами с Россией, в конце XVIII столетия была менее сильным противником для России, чем в конце XIX столетия. Ныне ее армия, организованная немецкими инструкторами, представляет весьма серьезную силу, особенно принимая во внимание отличные боевые качества турецкого населения.

Освобожденная нами Румыния, при возможных еще осложнениях на Ближнем Востоке, может отстаивать свои интересы с армией из нескольких корпусов.

Афганистан с воинственным населением и значительной, хотя и плохо организованной, армией представляет для России более серьезного противника, чем в конце XVIII столетия могли представить нестройные орды кочевников на нашей юго-восточной границе.

Китай пробуждается от долгой спячки и принимает меры к организации по европейскому образцу значительной армии.

Наконец, в течение XIX века выросло новое военное могущество на Дальнем Востоке — Япония.

Поэтому, если наше военное положение на западной границе, вследствие культурной отсталости, за последние сто лет ухудшилось, то и на остальных границах за тот же период наше положение стало менее безопасным и потому требующим содержания большего количества войск.

Для своевременного подкрепления этих войск на каждом из основных участков нашей азиатской границы тоже требуется прилагать особые заботы к развитию железнодорожных путей.

Сравнивая боевую годность нашей армии в конце XVIII века с боевой годностью ее в конце XIX века, можно выразить мнение, что в общем высокие боевые достоинства нашей армии, проявленные ею в войнах XVIII столетия, были сохранены и в XIX столетии. Тем не менее, не следует упускать из виду, что с принятием коротких сроков службы и всеобщей воинской повинности состав нижних чинов армии в конце XIX столетия стал менее однородным, чем был в конце XVIII столетия и не улучшился, а по отношению к унтер-офицерам и запасным нижним чинам в боевом отношении даже ухудшился.

Напротив того, можно признать, что за последние 30 лет прошлого столетия подготовка к боевой деятельности корпуса офицеров в младших должностях значительно подвинулась вперед. Если в Турецкую войну 1877—1878 годов мы имели младших офицеров лучше подготовленных, чем в войну 1855 года, то в Русско-японскую войну не только наши обер-офицеры, но большое число штаб-офицеров, командовавших полками, заявили себя в боевом отношении с отличной стороны. Подготовка в мирное время к боевой деятельности старших начальников нашей армии, к сожалению, еще в конце XIX века была недостаточная. Прежде, при частых войнах, отсутствие правильно поставленного обучения старших начальников их обязанностям в военное время заменялось боевой практикой, быстро выдвигавшей вперед наиболее способных из них. При отсутствии боевой практики и без хорошо поставленной школы мирного времени командный состав нашей армии не мог оказаться на высоте предъявляемых ныне к нему в военное время требований, что и подтвердилось в Русско-японскую войну.

Население русского государства, слагавшегося в течение многих столетий, подвергалось с XII столетия внешнему влиянию с двух сторон: с востока и запада. Влияние с востока было особенно сильно во время монгольского ига, с XIII по XVI столетие. Влияние это сказалось в многообразных формах, способствовало еще большему огрубению нравов, отразилось невыгодным образом на понижении патриотических чувств и чувства собственного достоинства в населении, особенно в правящих сферах, отразилось утратой воинственного характера в высшем и военном сословиях и ухудшением качества русских вооруженных сил. Но внешняя форма зависимости русского населения, кроме отдельных случаев дикого насилия, в общем не была тяжела. Татары требовали исправной уплаты дани и не только не угнетали религиозных верований населения, но даже оказывали покровительство православному духовенству, например, освобождая его от уплаты дани.

Первые монгольские завоеватели России явились в XIII столетии с востока с военной силой, лучше организованной, лучше обученной и лучше предводимой, сравнительно с русскими ратями, не дисциплинированными, не обученными и действовавшими без общего руководства и командования. Но этот период превосходства, с понижением воинственности у татар и раздроблением их на отдельные царства, скоро прошел. В других же отношениях — в торговом, земледельческом, промысловом — русское население, даже в XIII веке, стояло выше татаро-монгол.

Но главную силу Руси в XIII—XVI столетиях, сравнительно с татарами, составляло превосходство в духовном отношении. Православная вера составляла самую прочную защиту против порабощения Руси победителями — татарами. Когда вместе с этой, главной и ныне, народной силой на Руси создалась прочная великокняжеская, а затем царская власть, — татары были побеждены. Но ранее победы над ними, ранее покорения царств Казанского и Астраханского, более предприимчивые, чем татары, русские торговые люди уже хозяйничали в местностях, подчиненных татарам. Русские промышленники, быстро продвигаясь на востоке, основывали русские поселения и производства и, наконец, перевалили за Урал. Русское земледельческое население тоже, частью самостоятельно, продвигалось к стороне Казанского царства, и ко времени покорения Казани это земледельческое население уже охватывало Казанское царство с севера, запада и юга.

Много татар поступало на русскую службу, принимало крещение, женилось на русских девушках. Многие знатного происхождения татары достигали в Московской Руси высокого служебного положения и стояли во главе отрядов русских войск. Ставший русским царем Борис Годунов был татарского происхождения. Его предок, один из татарских мурз, вступил в московскую службу еще в XIV столетии.

Но все эти татары, вступившие в русскую службу или поселившиеся среди русских, прочно сливались с ними, принимали православную веру и во втором и третьем поколениях не отличались от русских.