Анакин ждал.

— У тебя есть две вещи, которые могут помочь нам. Первая, конечно, это твоя связь с Силой. Ты только начинаешь понимать, что можешь воздействовать на существа так же, как и на объекты.

Анакин выглядел пораженным от того, что кто-то еще знал об этом. Оби-Ван вдруг понял, что это правда, и что он знал это, но не признавал. Как Мейс Винду обнаружил это? Он провел с группой на Ромине очень мало времени.

Что ж. Вот почему Мейс был в Совете Джедаев. Вот почему за исключением Йоды, думал Оби-Ван, он был самым могущественным Джедаем, которого он знал.

— Да, вместе с наблюдательностью и интуицией Сила может помочь тебе заглянуть в сердца и умы других, — мягко сказал Мейс, его глаза не покидали лицо Анакина. — Именно поэтому Силу надо уважать и обращаться с ней следует осторожно.

— Я знаю это, Магистр Винду, — сказал Анакин.

— Возможно. Или возможно ты больше учишься этому на каждой миссии, путь, который проделываем все мы. И есть другая вещь, — сказал Мейс, продолжив путь. — Канцлер Палпатин спрашивал конкретно о тебе и Оби-Ване. Он просил о встрече.

Оби-Ван почувствовал, как у него упало сердце. По всей вероятности, это была первая из многих встреч в Сенате, где будут объяснять ему, почему самый простой способ что-то сделать фактически был самым сложным.

— Когда встреча? — спросил Оби-Ван, пытаясь не вздыхать, подстраиваясь под широкий шаг Мейса.

Впервые черты лица Мейса смягчились, и Оби-Ван был почти уверен, что он поймал самую маленькую улыбку. — Не беспокойся, Оби-Ван. Ты уже на пути к ней.

Анакин и Оби-Ван стояли в приемной личных покоев Верховного Канцлера Палпатина в Сенате. Они остановились у окна, разглядывая загруженные воздушные линии, в то время как Сири и Ферус заняли позиции около двери, а Мейс, с предельным спокойствием, взял стул.

— Я знаю, насколько Вы разочарованы, Учитель, — сказал Анакин.

— Магистр Винду прав, — ответил Оби-Ван. — Мы необходимы здесь. И, кроме того…

Повисла пауза. Анакин ждал, когда его Учитель закончит предложение, но Оби-Ван продолжал смотреть на старающиеся пролезть вперед эйрспидеры. Некоторым предстояло пристыковаться к широкой посадочной платформе, принадлежащей Сенату. Анакин же взглянул на них всего на мгновение. Если Сенаторы или их подчиненные не могут подчиняться правилам движения, когда уступить, а когда идти, как они могут решать проблемы галактики?

— Ты помнишь, как на Ромине Теда сказал, что они отправятся на Корускант? — наконец сказал Оби-Ван. — Мы не могли решить, была ли это диверсия или нет.

— Мы не думали, что Теда достаточно умен, чтобы создать диверсию, — с усмешкой ответил Анакин.

— Точно. Что происходит здесь…, имеет метку Омеги.

Анакин был поражен. — Вы думаете, что Омега вовлечен в движение по дискредитации Джедаев?

— Я не знаю. Возможно, не напрямую, но лучше это держать в памяти. Это ведь соответствует его интересам, не так ли? Может быть, возвращение сюда было не концом нашей поездки, а продолжением.

Слай Мур вышла из внутренних покоев с тихим изяществом. Она кивнула ожидающим Джедаям, чтобы указать, что Канцлер Палпатин был готов принять их, затем подняла стройную руку, украшенную серебристой тканью, и указала на дверь, куда им следовало идти.

Сири, Ферус, Оби-Ван, Анакин и Мейс вошли во внутренний офис.

Палпатин стоял рядом со стульями. Анакин думал, что он выглядел внушительным в своих простых одеждах приглушенных цветов. Его лицо выглядело бледным и истонченным, почти бескровным. Анакин представил, что работа Канцлера отнимала у него покой и активный отдых. Он жертвовал своей жизнью, чтобы спасти Сенат от заполнения его теми, кто будет использовать его в своих собственных интересах.

— Я в долгу перед вами за столь быстрое прибытие, — Палпатин приветствовал их глубоким голосом, чья мягкость выражала его власть. — Пожалуйста, садитесь. Не будем терять время.

Он подождал, пока все Джедаи не сели, прежде чем сесть самому. Палпатин покачал головой, словно в глубокой задумчивости. — Я чувствую такое горе от того, что необходимо вызывать вас сюда, — сказал он. — Мне стыдно за Сенат. Растет поток анти-Джедайских настроений, и лучшие из нас не способны остановить его. Он полон лжи и полуправд, все искажается, чтобы соответствовать повестке дня. — Палпатин развел ладони в жесте беспомощности. — Я не знаю, как это объяснить, кроме как сказать, что галактика настолько увязла в конфликте, что кто-нибудь может упереться и протолкнуть свои собственные планы.

— Или отвести внимание от этих планов, — сказал Мейс.

— Это верно, Магистр Винду, — сказал Палпатин. — И мудро. Но каковы эти планы, я не знаю.

— За этим стоит Сано Сауро? — спросил Оби-Ван. Сенатор Сауро был врагом Джедаев, а Омега мальчиком был его протеже.

Палпатин покачал головой. — На сей раз, нет. Лидер анти-Джедайской фракции — ранее незаметный Сенатор от Нурали. Его зовут Бог Дивиниан.

Оби-Ван вздрогнул. Бог Дивиниан! Он был женат на хорошем друге Оби-Вана Астри Оддо, дочери Диди Оддо. Оби-Ван познакомился с Богом на миссии в ходе Галактических Игр. Бог тогда еще не был Сенатором, но он изменил свои показания во время официального расследования, чтобы защитить Коммерческую Гильдию. Оби-Ван тогда не сомневался, что у Бога был талант политического деятеля. Он не удивился, услышав, что тот преуспел в своей карьере. Без сомнения, помогла признательность могущественной Коммерческой Гильдии.

Оби-Ван поглядел на Мейса. Теперь он знал, какая еще была причина, почему его вызвали помочь.

— Я знаю Бога Дивиниана, — сказал он. — Его жена мой старый друг.

Палпатин посмотрел с облегчением. — Это хорошие новости. Я убеждаю Вас поговорить с ним лично. Возможно, личное обращение сможет помочь.

Оби-Ван сомневался, что так и будет, но он наклонил голову в знак согласия.

— Я должен сообщить Вам о недавнем событии, — сказал Палпатин. — На Корускант прибыл Рой Теда. Я знаю, что Джедаи недавно принимали участие в перевороте на его планете Ромин.

Оби-Ван почувствовал, что эта новость прошла как электрический заряд между ним и другими Джедаями. Возможно, его идея о причастности Омеги к здешним делам не была так уж неправдоподобна.

— Я боюсь, Теда, не теряя времени, присоединился к анти-Джедайской фракции, — продолжал Палпатин. — Он уже дал показания, что Джедаи ответственны в содействии незаконному перевороту на его планете.

— К сожалению формально это верно, несмотря на неправильное истолкование событий, — сказал Мейс, косясь на Оби-Вана. Оби-Ван знал, что Мейс все еще был сердит на него и Сири за содействие перевороту, не посоветовавшись сначала с Советом Джедаев.

Но прибытие Теды на планету может быть и хорошей новостью, подумал Оби-Ван. Это дало бы им шанс внимательнее за ним наблюдать. Возможно, они могли больше узнать об Омеге. Теда был существом не далекого ума и, несомненно, будет возможно обнаружить, как он вписывается в дальнейшие планы Омеги.

— Он также утверждал, что Джедаи были ответственны за взрыв завода на Фоллине. Он сумел убедить Сенатора Фоллина, весьма расстроенного этим. — Канцлер Палпатин скрестил пальцы и посмотрел на Джедаев. — Я боюсь, нет ничего, чтобы я смог с этим поделать. Фактов достаточно, чтобы считать обвинения достоверными. Теда имеет право просить убежища на Корусканте. Вплоть до того, пока Совет Джедаев не опровергнет обвинения.

— Обвинения официальны? — спросил несколько удивленный Мейс.

— Да. Вот почему мы встретились. Сегодня днем состоится слушание. Я предполагаю, что присутствие Джедаев необходимо.

Мейс встал. — Мастер Кеноби будет присутствовать на слушании.

— Он должен, — сказал Палпатин. — Он вызван как свидетель.

Еще раз Оби-Ван наклонил голову, но внутри он кипел от отчаяния. Мне как всегда везет, подумал он. Встреча и слушание Сената, все в один день.

Он может поймать Омегу, но если он не поостережется, то проведет все свое время на встречах и слушаниях и никогда не доведет дело до конца.