— И что было потом?

— Я уехал в горы, много размышлял. Потом вернулся в Англию и начал создавать сайт.

Мы молча дошли до небольшого сквера, сели на скамейку.

— Ты никогда об этом не рассказывал, — заметил я.

— Думал, это не важно. И до сих так думаю. Всё осталось в прошлом. Последние пять месяцев мы виделись каждый день. Разве я не изменился? — Гай умоляюще посмотрел на меня.

— Изменился. Но если Генри это раскопает…

— Вряд ли. Я дал ему номер телефона Лью, моего агента в Лос-Анджелесе. Этот парень привык врать, так что покроет меня, даже не сознавая почему.

— Будем надеяться.

Мы понаблюдали за одетым в кожу парнем, который прикрепил цепью свой велосипед к перилам общественного туалета, красовавшегося в центре сквера, и неторопливо двинулся к небольшому кафе.

— Может, рассказать об этом Генри? — спросил Гай.

Я задумался. С одной стороны, лучше, если инвесторы будут знать все. Но с другой — как бы не испортить. Генри и так с подозрением относится к Гаю.

— Нет, — промолвил я. — Оставим это ему. Пусть выясняет сам, если сумеет.

У Генри оставались сомнения насчёт Гая, но ему определённо нравился наш бизнес. В четверг мы четверо, Гай, я, Ингрид и Газ, представили наш сайт его партнёрам. Кажется, всё прошло хорошо. На следующий день мы с Гаем приехали в офис «Оркестра», чтобы обстоятельно обсудить условия сделки.

Совещание затянулось. Самым трудным был вопрос о доле Тони. Решили, что доля инвесторов будет больше десяти процентов. Но в таком случае доля Тони уменьшится.

— Это ему не понравится, — произнёс Гай.

— Не понимаю, почему вы позволили ему так много хапануть с самого начала? — спросил Генри.

— У нас не было выхода, — ответил я.

— Ему придётся решать, — сказал Генри. — Либо он принимает наши условия, либо сделка не состоится.

— У нас в понедельник заседание совета директоров, — напомнил Гай. — Там все и обсудим.

Остаток дня мы провели в размышлениях, как подобраться к Тони. Разговор предстоял трудный. Но тогда никто из нас не представлял, насколько трудный.

Июль 1992 года, остров Малл

Сбоку на лётном поле стоял пустой фургон, внутри коробка для платы за приземление и взлёт. А всего в нескольких метрах поодаль располагался симпатичный отель с оранжереей в скандинавском стиле, откуда можно было наблюдать моё приземление. Ясное дело, ни у кого из нас не возникло желания продолжать полёт сегодня, и мы двинули в отель. Полчаса спустя зашли в бар. Через два часа изрядно нагрузились.

И не надо нас за это корить. Гай сильно перенервничал, я тоже. Как тут обойтись без алкоголя? Мел вообще только сейчас начала отходить от шока. Даже всегда уравновешенная Ингрид тоже пила.

О недавнем полёте никто не вспоминал. Девушки не поняли, что произошло, и я не собирался им рассказывать. Гай о чём-то оживлённо трепался. Обычная пьяная бравада. Пусть потешится. Главное, мы остались живы.

Вдруг Мел поставила бокал на стол и изрекла:

— Завтра.

— Что завтра? — спросила Ингрид.

— Завтра я вернусь поездом домой.

— Не получится, — возразил Гай. — Мы на острове.

— Правильно. До поезда меня довезёт паром.

Гай посмотрел на неё, словно что-то прикидывая.

— Ладно.

— Я поеду с тобой, — решила Ингрид.

— Дэвид? — Гай тревожно вгляделся в меня. Он нуждался в моей поддержке.

— Мы проводим девушек и полетим, — сказал я. — Но прямо в Элстри. Если позволит погода.

— Хорошо. — Гай потянулся за нашими бокалами. — Моя очередь.

Мы пили до вечера, питаясь хрустящим картофелем и орешками. В какой-то момент Ингрид сонно прикрыла глаза и, улыбнувшись, прислонилась к Гаю.

— Хочу спать.

Он отстранился. Ингрид прислонилась снова и положила голову ему на плечо. На сей раз Гай не пошевелился.

В этой невинной пьяной забаве не было ничего особенного, но я разозлился. Ведь для меня целью путешествия было сблизиться с Ингрид. И вот сейчас она прилипла к Гаю. Впрочем, пьяная она мне вообще не нужна. Зачем, если Ингрид даже не сможет отказать, а утром ничего не вспомнит?

Мел поджала губы.

— Гай!

— Да.

— Где ты был во вторник?

— Во вторник? Не знаю. А почему ты спрашиваешь?

— Ты обещал прийти ко мне.

— Обещал? — спросил Гай с наигранной наивностью. — Что-то не помню.

— Так где ты был?

— С Дэвидом, с кем же ещё. — Он обратился ко мне: — Правильно я говорю?

Я вспомнил вторник. Бар в Челси, где Гай закадрил рыжую американку. Прикрывать его сейчас не хотелось.

— Да, но я ушёл в половине девятого.

— Не может быть. Мы засиделись допоздна.

— Я хорошо помню, что успел посмотреть девятичасовые новости.

Мел не унималась.

— И чем же ты занимался, когда ушёл Дэвид?

Гай пожал плечами.

— Отправился домой, наверное. Тоже посмотреть девятичасовые новости.

На её глаза навернулись слёзы.

— Ты был с девушкой?

— Ты что! С какой девушкой? — вознегодовал Гай, глядя ей в лицо. Очевидно, он настоящий актёр.

Мел засомневалась, но продолжила атаку:

— Я тебе звонила. Никто не отвечал. Ты был с девушкой. — Она повернулась ко мне: — Это так, Дэвид?

Я развёл руками. Гай покосился на меня, типа: «Что же ты, приятель?» — но не слишком обеспокоился. Он знал, что Мел знала. И все равно оставалась с ним. Так зачем церемониться?

— А в пятницу?

— Пятницу совсем не помню, — признался Гай.

— Девушка была та же самая?

Нет, тогда была другая девушка. У него каждый раз была новая.

— Не понимаю, о чём ты! — раздражённо бросил Гай.

— Думаешь, я дура? — вскрикнула Мел. — Да? Да?

Ингрид выпрямилась, пригладила волосы. Гай уже был на взводе. Углы его рта подрагивали, словно он ехидно улыбался. Это привело Мел в бешенство.

Она стукнула бокалом о стол.

— Смеёшься надо мной! Да? Я для тебя глупая уличная девка, которая всегда держит постель тёплой на случай, если ты не найдёшь никого получше. Ты когда-нибудь интересовался, что я чувствую? А сидеть дома, ждать тебя, никогда не зная, придёшь ты или уже подхватил какую-нибудь школьницу в «Макдоналдсе»?

— Почему именно школьницу? — угрюмо спросил Гай.

— Ты такой же, как отец! — огрызнулась Мел. — Хуже!

— Тебе лучше знать.

— Что это значит?

— А то, что тебе лучше знать, каков я в сравнении со своим отцом.

— Как тебе не стыдно?

Гай разозлился:

— Тебе не нравится моё отношение? Требуешь уважения? Но как я могу тебя уважать, после того как ты переспала с моим отцом?

— Я говорила тебе много раз, что сожалею об этом.

Гай пожал плечами и потянулся за бокалом.

— А как насчёт твоих махинаций во Франции? — мстительно усмехнулась Мел. — Когда ты покрывал отца.

Гай резко вскинул голову, не донеся бокал до рта.

— Не изображай благородную невинность, Гай.

Но Гай не изображал невинность. Он был потрясён, обеспокоен. Поставил бокал, не выпив.

— Ты хуже своего отца, — произнесла Мел, и в её голосе прозвучали угрожающие нотки. Она попала в цель.

— Мел… — Ингрид нерешительно протянула к ней руку.

— Отстань. Сначала липнешь к нему, а потом лезешь с утешениями!

— Мы просто дурачились.

— Да ты пялишься на него всё время, потаскуха!

— Мел, не надо, — тихо промолвил я.

— А мне плевать. — Она встала. — Я забираю вещи и пойду переночую где-нибудь. А завтра уеду в Лондон. — И Мел выбежала из бара.

Мы опешили. Ингрид выглядела так, словно вот-вот заплачет. Гай слабо улыбался. Я вышел следом за Мел.

Они с Гаем поселились в одном номере. Дверь была открыта. Мел застёгивала «молнию» на сумке.

— Куда ты собралась? — спросил я.

— Не знаю. Куда угодно.

— Но мы у чёрта на рогах!

— Мне безразлично. Лучше просижу всю ночь на пристани, чем останусь с этими двумя.

— Что ты там напридумывала? Ничего между Гаем и Ингрид нет.