Элизабет в страхе попятилась от озверевшего голодного поклонника и увидела возвращавшуюся Софи.

– Давай уедем, – предложила Софи. – Какой гнусный тип, – проговорила она, бросив на Кэдмора уничтожающий взгляд.

– Пожалуй, ты права. Нам лучше уйти. Может быть, пойдем в другой магазин? – прошептала Элизабет, глядя куда-то вдаль, и как-то странно улыбнулась. Гнев и ярость стали проходить, уступая место какой-то странной апатии.

Она не могла отвести взгляд с одной пары, которая только что вошла в магазин. Женщина сразу направилась к разложенному на прилавке голубому муслину, на который Элизабет тоже обратила внимание.

Виконт Стрэттон, сопровождавший женщину, терпеливо ждал у прилавка. Он что-то сказал своей спутнице, и та улыбнулась ему в ответ. Она была не просто хорошенькая, она была необыкновенно красива и элегантна. Это была настоящая леди с печатью покоя и безмятежности на лице. От Элизабет не ускользнула глубокая привязанность между этой леди и виконтом. Они, не стесняясь, стояли почти вплотную друг к другу, и виконт не выпускал ее руки из своей. Они были такой красивой парой, что люди обращали на них внимание и оборачивались, чтобы полюбоваться ими еще раз.

Неожиданно виконт поднял голову и, увидев свою невесту, посмотрел на нее долгим пристальным взглядом. Элизабет бросило в жар.

– Пойдем отсюда, Софи, – понизив голос, проговорила она.

Значит, Стрэттон является со своей любовницей за покупками всего за несколько часов до того, как приедет обсуждать с ее бабушкой детали подготовки к свадьбе! Это открытие нанесло гораздо более ощутимый удар по ее самолюбию, чем оскорбления графа Кэдмора. Но ведь он женится на приданом, а на жену смотрит как на печальную необходимость. Ей пора это понять! И ее не должна волновать встреча с этой красивой женщиной, которую он любит, на которую тратит свои деньги и очень скоро начнет тратить ее приданое…

Взяв за руки Эванджелину и Софи, Элизабет направилась к выходу. Она заметила, что Росс ждет, когда она подойдет ближе, и, хотя обменивается фразами со спутницей, краем глаза следит за своей невестой.

Пара медленно отошла от прилавка. Еще немного, и они поравняются. Элизабет сжала руки подруг, словно ища у них поддержки, подняла глаза и стойко выдержала взгляд зеленовато-карих глаз. Росс вежливо поклонился:

– Леди Элизабет!

– Виконт Стрэттон… – ответила она. Он остановился, ожидая, что она сделает то же. Она замедлила шаг, а вместе с ней Эванджелина и Софи, которая, раскрыв рот, не отрываясь, смотрела на красивого молодого человека.

– Извините, милорд, мы торопимся. Нам еще надо столько всего купить, побывать в стольких магазинах, а времени в обрез… Это все из-за известного вам обручения… – сухо заметила Элизабет и увидела, что на его лице отразилось недовольство.

– Тогда не смею вам препятствовать в столь важном деле.

– Что вы, что вы, разве вы можете нам помешать? – возразила Элизабет таким елейным голоском, что его спутница, недоуменно улыбаясь, смотрела то на Росса, то на Элизабет.

Его пассия была старше ее, но так потрясающе красива, что у Элизабет болезненно сжалось сердце, в голове стучала только одна фраза: будь ты проклят, будь ты трижды проклят, Стрэттон!

– Будь ты проклят, Стрэттон! Будь ты проклят! – прошептала Сесили Бут.

Мужчина, стоявший рядом в проходе между прилавками, тоже посмотрел в сторону виконта, но совсем по другой причине. В отличие от Сесили он не испытывал чувства уязвленного самолюбия, но был одним из тех, кому не следовало попадаться на глаза Россу Трилоуни.

О том, что Сесили сама напросилась на покровительство Росса, знали все. Когда его возвели в пэры Англии, она поняла, что не ошиблась в нем. И уже представляла, как в награду за ее верность и преданность новый виконт возьмет ее в жены, и она станет леди Стрэттон. Но она переоценила свои возможности. Несколько дней назад прошел слух, что в «Джентльмен Джексон» Росс стал объектом шуточек по поводу своей предстоящей женитьбы. Таким образом, его любовнице пришлось подумать о новом покровителе.

Она тут же подцепила графа. Что она при этом потеряла? Остроумного собеседника. Щедрого покровителя. Изобретательного повесу. Страстного любовника… На смену напускной безмятежности к Сесили пришло глубокое, безысходное отчаяние.

– Стрэттон… – приветствовал граф Кэдмор Росса, когда тот со своей спутницей поравнялись с ним и Сесили.

Росс едва заметно кивнул. Сесили невольно подалась вперед, глядя на Росса с мольбой и немым укором. Тот ответил ей небрежной, едва заметной улыбкой, которая привела Сесили в бешенство.

– Стрэттон чем-то разгневан… лицо перекошено от злобы… – пробормотал Кэдмор, глядя в широкую спину виконта, и обвел Сесили взглядом ревнивого собственника. Повеселев оттого, что Стрэттон не выказал притязаний на свою бывшую любовницу, Кэдмор провел рукой по ее спине, затем стал гладить упругие полные груди. Сесили вся сжалась от естественного чувства омерзения, но вспомнила, что теперь Кэдмор ее покровитель и надо смириться. Изобразив на лице приветливую улыбку, она вплотную приблизилась к графу, чтобы скрыть его похотливые руки от любопытных глаз.

– Милорд, алый бархат, что мне так к лицу, вон на том прилавке… – сказала она с жеманной улыбкой.

– Я теряюсь в догадках, Росс. Две привлекательные леди – красивая блондинка и хорошенькая брюнетка – насквозь пронзили тебя своими злобными взглядами, а тот хилый джентльмен чуть не умер от страха. Что происходит? – с лукавой улыбкой спросила его золовка. – Ты продолжаешь разбивать сердца хорошеньким женщинам и наставлять рога мужьям?

– Ты действительно считаешь, что та блондинка – красавица? – неожиданно спросил он.

– Исключительно красивая девушка, чью красоту не смогли испортить даже такие грустные голубые глаза.

– Не голубые, а сиреневые…

– Ох, ох! – насмешливо покачала головой золовка. – Разумеется, сиреневые! Я это заметила. Что ты еще хочешь рассказать о ней? – уже серьезно спросила Ребекка. Деверь промолчал, и она спросила: – Ну, а что ты скажешь о брюнетке?

– Я согласен с тобой – она довольно хорошенькая, – ответил Росс, пожав плечами.

– Росс! – воскликнула Ребекка со смехом. – Ты в самом деле бездушный, бессердечный плут! Из двух леди брюнетка, разумеется, твоя любовница!

– Нет! – отрывисто проговорил он, давая понять, что этот разговор ему неинтересен. Он обернулся и стал смотреть в сторону выхода, будто надеялся увидеть там свою невесту. Ему вдруг захотелось все бросить и помчаться домой, чтобы снова насладиться необыкновенной красотой аметистового ожерелья, а потом взять и отдать его своей нареченной, сказав ей, что, если бы она подождала минуту-другую, он бы представил ее жене своего старшего брата. Он сказал бы Элизабет, что у нее нет причин выглядеть такой печальной и задумчивой. А она была очень грустна, пока не замечала, что он на нее смотрит. Но едва увидела его, тут же стала надменной и холодной.

Она наверняка решила, что Ребекка – его любовница. И это ее расстроило. Однако недоразумение скоро рассеется, стоит только Элизабет узнать, что Ребекка его золовка. Главное в том, что теперь он знает – он ей небезразличен. В какую-то долю секунды она сбросила маску воинственной амазонки и предстала пред ним легкоранимой и незащищенной… потому что увидела его с другой женщиной!

Росс поймал себя на том, что постоянно думает о ней. Ему хотелось быть рядом с ней, не терпелось рассказать ей, что он видел шелк, который был бы ей очень к лицу и подчеркнул бы необыкновенный цвет ее глаз. Ему вдруг захотелось ходить за покупками со своей будущей женой… Как же он желал ее! Когда она скрылась из виду, выйдя из магазина, он чуть не бросился за ней вдогонку… Итак, леди Элизабет Роу и есть та прекрасная и желанная дама его сердца. Но были и другие женщины… желанные и ослепленные его потрясающим обаянием. Так почему он не может думать о них? Почему он всего несколько минут назад чуть не пригласил графа Кэдмора выйти на улицу, чтобы влепить ему увесистую пощечину? У него не было доказательств, но что-то подсказывало ему, что граф обидел Элизабет.