- Для какой надобности ему пистолет, установить пока не удалось, продолжала Наташа. - Право на ношение оружия Первенцев не имеет, хотя при желании мог бы оформить его документально. Оружие видел лишь один сосед по фамилии Шапошников. Он недавно закончил строительство своего дома и как-то раз по-соседски, без церемоний, зашел познакомиться к Первенцевым. Узнав от супруги Виктора, что муж у себя в кабинете на втором этаже, вошел к нему без стука.

- А что - Виктор даже не услышал его шагов? - перебила адвокатессу Алла.

- Шапошников говорит, что полы там устланы напольным покрытием с высоким ворсом, так что хозяин, видимо, не услышал, как он подошел. Открыв дверь, сосед увидел на столе пистолет, который Первенцев в тот момент чистил. Сам Шапошников в прошлом военный и хорошо разбирается в оружии, поэтому марку определил сразу, хотя хозяин тут же прикрыл пистолет газетой. Сосед понял, что допустил оплошность, и извинился за свою бесцеремонность. Больше об оружии не было ни слова.

- А вдова Виктора, Марина, знала, что у него есть пистолет?

- Дознавателю она сказала, что не знала. Якобы ей вообще мало известно о делах мужа, он ни во что её не посвящал. В его кабинете Марина никогда не бывала.

- Знаем мы, как она там не бывала, - пробурчала Алла.

- А вы в этом сомневаетесь?

- Да она вовсе не парализована, а притворяется. Истерический паралич. Марина может ходить.

- Нечто в этом роде я предполагала.

- Почему?

- Во-первых, потому, что специально изучала психиатрию. Во-вторых, судя по её показаниям, она слишком напирает на то, что калека, и не могла бывать на втором этаже. И, в-третьих, потому, что в доме, в котором проживает парализованная женщина, вынужденная передвигаться лишь в инвалидной коляске, нет ни лифта, ни подъемника на второй этаж.

- Вы умница, Наташа! Именно это и насторожило меня в первую очередь. А про истерический паралич мне рассказала наш психиатр.

- Следовательно, лифт Марине не нужен. Как раз наоборот, ей хотелось убедить всех, что она не может быть убийцей.

- То есть вы, как и наш психиатр, полагаете, что она ещё три года назад, при строительстве дачи, уже планировала это убийство?

- Скажем так - Марина его не исключала.

- Почему вы столь осторожны в своих предположениях?

- Потому что слишком мало времени прошло с момента, когда свидетель Николаев услышал выстрел, и когда он и второй свидетель, Онищенко, вошли в дом с центрального входа и увидели Марину. Сомнительно, что женщина, вынужденная большую часть времени передвигаться в инвалидном кресле и частично утратившая двигательные навыки, способна бегать быстрее лани. Со слов свидетеля Николаева, раздался выстрел, и тут же, через пару секунд, громко закричала Марина и кричала все время, не переставая, пока они не вошли в дом и увидели её сидящей в своем кресле возле лестницы на второй этаж. Если бы выстрелила она, то ей нужно было преодолеть коридор второго этажа, спуститься по внутренней лестнице и успеть сесть в свое кресло. Проделать все это, непрерывно крича и даже не запыхаться, согласитесь, очень непросто.

- Да-а... А я-то была уверена, что Виктора убила Марина.

- Вряд ли.

- Вот черт! Опять мы впотьмах. Кстати, Наташа, а того свидетеля, который слышал выстрел, допрашивали только один раз?

- Да. Почему-то он назвался вымышленной фамилией и дал вымышленный адрес. Я называю его Николаевым, как записано в протоколе допроса, однако по названному им адресу Глеб Емельянович Николаев не проживает. Мужчин с таким именем, отчеством и фамилией в Москве оказалось трое, но ни один не подходит по возрасту - двое пожилых и один из них юноша семнадцати лет. Никто из них в поселке "Орбита" ни разу не был. Это я установила. Непонятно, почему этот свидетель решил сохранить инкогнито.

- Я вам объясню, почему. Он был у любовницы по имени Зарема, муж которой страшно ревнив. Сам супруг проживает в Москве, а она завела себе хахаля. О том, что любовник невольно оказался свидетелем, Зарема и не подозревала. Он уже уходил от нее, когда услышал выстрел. Сгоряча помчался в дом Виктора, а потом, видно, спохватился, что муж любовницы может о нем узнать, и решил назвать первую пришедшую ему на ум фамилию.

- А вы-то как это выяснили, Алла?

- Мои "самаритянки" не дремлют.

- Теперь никто не собирается усиленно искать его. Раз Николаев уже дал показания, то органы не беспокоятся.

- А нам этот свидетель очень нужен.

- Поясните.

- Если вдова невиновна, подозреваемым может стать мой второй любовник, Николай Кузнецов.

- А он был там как раз в то время, когда произошло убийство?

- В том-то и дело. Вот черт, - спохватилась Алла. - Зря мы прямым текстом по телефону. Ну, да ладно, уже и так много сказали. Если кто-то нас слушает, уже все записано. Хуже уже не будет, а время дорого. Чует мое сердце, у Коли будут неприятности. Так что, не исключено, Наташа, вам придется исполнять свои прямые адвокатские обязанности.

- Я всегда готова, Алла.

- Это я знаю. Но лучше бы Николай не стал вашим подопечным.

- Я тоже на это надеюсь. Так что же против него, если уж вы решились говорить все по телефону?

- Вначале скажите, есть ли свидетели, которые видели в поселке "Олдсмобиль"?

- Да. Двое. Поселок "Орбита" небольшой, отстроен недавно, все строились примерно в одно время и хорошо друг друга знают. Свидетель по фамилии Тарасов сообщил, что трижды видел автомобиль этой марки в их поселке, в разное время, в том числе, и 24 декабря, в день убийства Первенцева. Описал сидящего там мужчину - примерно лет сорока, русоволосый, в пальто светло-серого или светло-бежевого цвета. Правда, Тарасов не знает, к кому он приезжал. А вторая свидетельница, Гурская, видела "Олдсмобиль" только один раз, 24 декабря. Описание внешности водителя совпадает с описанием Тарасова. Ей тоже не известно, к кому из жителей поселка он приезжал.

- Ах ты, черт! - вскричала Алла. - Как же нескладно! Ну, зачем Коля купил такую приметную машину!

- Ну, одного этого мало. Главное, что его никто не видел возле дома Первенцева.

- А этот Глеб Николаев, или как его там, сказал, что видел "Олдсмобиль" у ворот Виктора?

- Этого в его показаниях нет.

- И на том спасибо. Видимо, просто не придал значения. Ведь когда прозвучал выстрел, Николай сидел в машине, Глеб его видел и решил, что он не имеет отношения к убийству.

- Тогда почему же вы беспокоитесь?

- Так ведь некому подтвердить, что Коля в тот момент был в машине, а не в доме Виктора!

- Да, Марина на допросе сказала, что посторонних в доме не было.

- Но ведь кто-то же был, если не она его убила!

- Что ещё беспокоит вас в отношении Николая Кузнецова?

- У него был мотив.

- Достаточный для того, чтобы совершить убийство?

- Вполне. Даже два мотива.

- Один, как я понимаю, связан с вами. А второй?

- Компромат.

- Так, это уже серьезно.

- Наташа, а что с досье, которые собирал Виктор?

- Никаких документов в его домашнем сейфе не обнаружили.

- Как - совсем?

- Совсем. Сейф пуст.

- Вот это да! Тогда это точно не Марина. Коля говорил, что сейф был битком набит папками. А сейф большой, в человеческий рост. Унести такое количество бумаг и при этом громко кричать и не запыхаться женщине не под силу. Да и где бы она их спрятала? Не в своем же инвалидном кресле.

- Вы правы, Алла, и в самом деле невозможно быстро бежать, держа в руках кипу папок, и при этом кричать.

- Значит, дело в этих папках. Причем, свое досье Николай не забирал.

- Но документы могли забрать для отвода глаз. А мотив какой-то иной.

- Так, а что нашли в его сейфе на работе?

- Обычную служебную документацию. Сейчас с ней работают, но, похоже, зацепок там не найдут.

- Кстати, были ли деньги в обоих сейфах?

- Нет, ни в том, ни в другом.

- Вам это не кажется странным?