— Это был просто танец, и я поблагодарила его за доброту, поскольку ты, кажется, был занят с Люси.

Я попыталась вырвать руку из его захвата.

Он потянул меня за руку так сильно, что был слышен хруст. Я упала на колени и закричала от боли. Посмотрев на его лицо, я увидела выражение гнева и ненависти в его глазах. Боже мой, он собирается меня убить. Он поднял меня, слезы катились по моим щекам от боли. Он опустил свое лицо возле моего, и я почувствовала запах алкоголя в его дыхании. Я попыталась отвернуться, но он схватил меня за челюсть, поворачивая мое лицо, от этого я снова закричала.

— Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю, ты, бл*дская сука! Ты. Никогда. Не. Должна. Прикасаться. К. Другим. Мужчинам! Ты — моя, Уитли. Всегда была моей и всегда будешь. Ты должна усвоить урок и не быть такой шлюхой, как сегодня вечером. Я говорил тебе никогда не надевать платье без бретелек!

Он дернул верхнюю часть моего платья так сильно, что разорвал ткань. Я наблюдала, как он оглядел меня сверху вниз, и облизнул губы. Нет. Пожалуйста. Боже, нет!

— Я не думала флиртовать с ним, Роджер! Он пригласил меня на танец, я не хотела показаться невежливой!

Моя челюсть начинала болеть все больше с каждым словом. Он запрокинул голову назад и рассмеялся. Когда Роджер, наконец, посмотрел на меня, то покачал головой.

— Ты хочешь его, Пищалка? Ты хочешь его трахнуть?

«Что, черт возьми, он несет? Как он мог подумать об этом?»

— Отвечай мне Уитли! — крикнул Роджер, отчего я подпрыгнула.

— Нет!

— Ты врешь мне! Красивое платье, которое ты надела сегодня… Единственная причина, по которой ты можешь позволить себе такое платье, это всё мои деньги, Пищалка! Маникюр... — он потянул меня за руку вверх и ударил по лицу, от боли я рухнула обратно. — Маникюр тоже благодаря мне. Твои волосы, прекрасные мягкие волосы — принадлежат мне. Это всё благодаря мне. Красивая квартира на Манхэттене — это всё мое, детка!

Он дернул меня за волосы, я и подумать не могла, что может быть еще больнее. Всё, чего я хотела, чтобы боль ушла. Мне надо было убираться от него.

— Ты делаешь мне больно, Роджер!

Обычно, когда я говорила, что мне больно, он понимал, что я на пределе и останавливался. Затем уходил пить до тех пор, пока не мог передвигаться, и оставался в отеле «Ритц» на ночь. Утром возвращался и просил прощение, говоря, как сильно любит меня и боится потерять.

Он подтащил меня ближе к себе, сорвал с меня трусики, а затем начал трогать мое тело.

— Ты. Хочешь. Трахнуть. Его? — он медленно прошептал мне на ухо. — Если ты хочешь, я могу организовать это для тебя. Может быть, я даже посмотрю на вас двоих вместе, а потом присоединюсь.

Я вздохнула и посмотрела ему в глаза. Он определенно сошел с ума!

— Я слышал, Ник любит втроем. Мы могли бы немного развлечься. Ты бы этого хотела? Ты, грязная шлюха. Ты хочешь, чтобы этот мудак трахнул тебя?

Я покачала головой, тем самым увеличив в ней боль. Я попыталась открыть рот, чтобы сказать «нет», но Роджер стал проникать в меня своим пальцем.

— Хм... ты не готова, детка. Мне нужно позвонить Нику, чтобы он помог с этим?

Я оттолкнула его от себя и нашла в себе силы сказать:

— Никогда не прикасайся ко мне вновь. Я не хочу Ника, и я не хочу тебя!

Выражение в его глазах изменилось. Я даже не увидела, как это произошло, пока не стало слишком поздно. Он ударил меня по лицу, а затем схватил за волосы. Последнее, что я увидела, — его кулак направленный в мое лицо.

Я закрыла глаза, ожидая удара.

«Я умру сегодня вечером».

Лейтон

Средняя школа.

— Он когда-нибудь вернется, Майк? — я спросил своего старшего брата, наблюдая, как он потрошит оленя.

— Нет, Лейтон. Я так не думаю.

— Он может. — Я развел огонь и застегнул молнию на своей куртке.

Была холодная ночь, и всё, чего я хотел, — теплая постель. Холодная погода в октябре не такая уж и редкость для Техаса. Бл*дь, мне так надоел холод. Мне так надоело голодать.

Майкл прекратил разделывать оленя, глубоко вздохнул и повернулся, чтобы посмотреть на меня.

— Лейтон, уже почти два года он посылает нам деньги только на оплату налогов, так что мы можем содержать только ранчо — единственное, что его когда-либо волновало. Мы даже не можем позволить себе держать скот. Я израсходовал все деньги, которые мы получили от продажи скота. Он оставил нас. Оставил недостроенный дом! Он не заботиться о тебе и обо мне. Мы напоминаем ему о маме.

Я задумался о маме. Она умерла от рака около двух с половиной лет назад. Мой отец начал строительство дома мечты на вершине одного из холмов, на нашем ранчо, но затем доктора обнаружили у мамы рак, и поэтому нам пришлось переехать в Остин, чтобы быть ближе к врачам. Она прожила шесть месяцев с того дня, как они сообщили нам с Майком, что мама больна. Я думал, что мой мир рухнул. Я был не прав. Он рухнул еще дважды — когда она умерла, и когда отец бросил нас.

Я посмотрел в сторону Майка, наблюдая, как он разделывает оленя. Мы научились выживать самостоятельно. После того как мама умерла, папа привез нас обратно на ранчо. Он завел крупный рогатый скот, а еще лошадей. Я не понимал, почему он уехал, ведь дело приносило хорошую прибыль. Он сказал, что собирается в Нью-Йорк, посмотреть на скаковую лошадь, и больше мы ничего от него не слышали. Теперь единственное, что он делает для нас, — оплачивает налоги за ранчо.

Мы никогда не приглашаем к себе гостей. Наш дом выглядит идеально снаружи, но если кто-нибудь узнает, что мы живем без проточной воды, без газа, тепла и кондиционера, нас быстро отправят в приюты. Мы не можем позволить этому случиться. У нас есть плита, микроволновая печь и небольшой холодильник. С помощью охоты мы добываем себе мясо, с помощью семян, найденных в маминых вещах, засадили небольшой огород. Мы делаем все, что можем, — Майк и я. Все, что нам нужно, — это мы.

— Лейтон, если мы упорно поработаем, то сможем купить несколько скаковых лошадей и крупный рогатый скот. Мы сможем сделать себе имя и построить ранчо, как мечтал наш старик, — ответил Майкл.

— Да, я знаю Майк, — кивнул я.

Иметь ранчо — было больше, чем просто мечта, для Майкла, тем более со скаковыми лошадьми. Когда он говорит об этом, он становится, так похож на нашего отца. У Майкла дар. А также у него есть несколько взрослых друзей, которые делали на него ставки, и мы получали довольно приличную сумму денег с этого, которые в итоге откладывали.

Он повернулся и улыбнулся.

— Ты должен идти, Лейтон. По-моему, именно сегодня в школе вечеринка. Нет?

Я улыбнулся и кивнул.

— Тебе всё еще нравиться та девушка?

— Кто? Оливия?

Майкл рассмеялся.

— Да, Оливия. Ты просто не мог оторваться от нее с тех пор... ? С пятого класса?

Я усмехнулся и пнул ногой землю.

— Четвертого.

— Иди готовься Лейтон. Я тут сам разберусь. На кухне есть чили, подогрей его. Мы поедим до того, как отправимся в город.

Я повернулся и направился в сторону дома. Оглянувшись, я посмотрел на своего брата. Ему почти восемнадцать, а мне шестнадцать. Я улыбнулся и покачал головой. Да мы собираемся стать фермерами, завести крупный рогатый скот и вырастить несколько лучших скакунов. Потом, когда старик вернется и все это увидит... Я сделаю так, чтобы Майкл мною гордился.

Когда я вошел в дом, то подумал о сегодняшнем вечере. Может быть, сегодня мне, наконец, повезет с Оливией. У нас практически был секс вчера в ее сарае, но ее брат пришел и застал нас. Ублюдок. Мой подбородок по-прежнему болит. Сегодня мои мечты сбудутся, и я, наконец, смогу быть с девушкой, с которой мне суждено провести остаток моей жизни — моя блондинка с золотистыми волосами, голубыми прекрасными глазами — Оливия.

«Всё, что мне нужно в этой жизни, — Майк и Оливия».