Когда я спустился по трапу второй раз, уже без собаки, ко мне подкатило такси, ровно по расписанию. Провозя меня по городу, таксист развлекал меня байками из местной истории: о русском джентльмене по имени Баранов, который когда-то, до революции, был тут некоронованным царем, а также о русской церкви, сгоревшей много лет назад, и о недавнем землетрясении, которое не затронуло толком Ситку, хотя натворило бед в других частях Аляски.

Сперва его болтовня сильно меня насторожила, но я решил, что в ней нет никаких секретных сообщений, на которые я как-то должен реагировать. Парень трепал языком, во-первых, потому что нервничал, а во-вторых, потому что привык развлекать туристов с парома такими вот историями.

Он высадил меня возле рощицы тотемных столбов перед аккуратным небольшим зданием, войдя в которое я мог бы, наверное, при желании узнать о них всю правду. Сами по себе столбы выглядели внушительно - высокие, отполированные и украшенные резьбой, они вонзались в серое небо. Деревянные лица-маски выглядели не так безвкусно, как на фотографиях, а сдержанные цвета хорошо сочетались с пасмурным днем.

Но я прибыл сюда не для изучения образцов примитивного искусства. Я вошел в здание, бегло оглядел экспонаты и только затем зашел в маленький кинотеатр, вход в который был из вестибюля музея. Внутри было темно. На экране бронзоволицый джентльмен показывал, как возникали и изготовлялись тотемы. Он мне напомнил Пита, хотя тот вряд ли принадлежал к племени, занимавшемуся изготовлением тотемов.

Как положено, я занял место у прохода сзади и стал смотреть на экран. Прошло время, а я все сидел. Я пытался понять, что приготовили для меня Пит и Ганс Хольц. Собственно, его цель была очевидна, оставалось лишь понять, сам ли он пробрался на паром или поджидает меня дальше, на севере.

По тому, как в проеме двери блеснула полоса света, я понял, что в кинотеатр кто-то вошел. Невысокий худощавый человек подошел ко мне, пробормотал извинения и стал протискиваться мимо меня с большим трудом - ряды в кинотеатре составлены недостаточно широко, чтобы мне было где вытянуть ноги. Когда человек уселся справа от меня, я пошарил под ручкой кресла, о которую он оперся для равновесия, когда проходил, и обнаружил там предмет размером с бутылочную пробку, прикрепленный клейкой лентой.

Я отодрал посылку, и улов номер четыре оказался у меня в руках. Я только был немного огорчен, что не имел возможности отбарабанить свой условный текст.

Посмотрев еще немного документальный фильм, я глянул на часы, как человек, не желающий опоздать на пароход, и вышел, оставив свой контакт в зале. Я так и не рассмотрел его лица, но ребята мистера Смита, если они еще функционируют, конечно же, взяли его на заметку, а потом возьмут по возможности, с сообщниками.

Мой таксист повез меня на причал, по-прежнему бубня свои байки для туристов. Интересно, будет ли он продолжать нести эту чепуху, когда его поведут в тюрьму. Когда я подошел к домику, кусочек проволоки, особым образом вставленный в щель - один из моих "маячков", - отсутствовал.

Я заколебался. Это могла быть Либби - ушла к себе или решила проверить, выполнил ли я свое задание на берегу. Да если кто-то и побывал у меня, было маловероятно, что они оставили там бомбу или поджидали меня с оружием. Как и я, Хольц явно получил приказ действовать без лишнего шума. Он предпочитает сделать все так, чтобы на его партнеров не упало и тени подозрения. Конечно, ночью на пустой палубе я бы сильно рисковал, но здесь, среди скопления машин, я находился в полной безопасности.

Я осторожно открыл дверь. Либби внутри не оказалось, зато у столика сидел коренастый, темноволосый, смуглолицый Пит. Но он мало походил на изготовителя тотемов в кинофильме. Мой пес, уложив голову на колени гостю, испытывал глупое блаженство от того, что тот почесывал у него за ухом.

- Хороший песик, - сказал Пит как ни в чем не бывало, словно встреча была запланирована заранее. - Люблю собак. В отличие от людей.

- Понятно, - отозвался я. - Я видел, как ты вчера погружался. Понял, что рано или поздно мы увидимся. Пива не хочешь? - Закрыв входную дверь, я повернулся к холодильнику. - Не повезло Стоттману, - сказал я и, не оборачиваясь, понял, что рука Пита на мгновение прекратила свое поглаживание-почесывание.

- Что тебе об этом известно? - спросил Пит.

- Я их там нашел. На озере Франсуа. Где у меня была встреча по расписанию. Когда вернулся к себе, то они валялись на полу в кухне - все трое. Жуткое зрелище. Я быстро собрался и дал деру, пока полиция не застала меня по колено в крови среди трупов. Стакан?

- Чего?

- Стакан нужен? Для пива.

- Можно из банки. - Пит взял банку, сделал затяжной глоток и вытер рот тыльной стороной ладони. - Это твоя версия, - сказал он.

- Так точно, моя, - подтвердил я, отхлебнув из своей, банки.

- Стоттману ты не нравился, - ровным голосом сказал Пит, не спуская с меня глаз.

- Мне он тоже не понравился. Как и ты, но что с того?

- Ты не доложил об этом. Кое-кто наверху недоволен. Они узнали об этом из канадских газет.

- Покойники - не моя забота, дружище. Я почтальон.

- Мистер Стоттман подозревал, что ты не тот, за кого себя выдаешь.

- Мне известны эти подозрения, - сказал я. - Он не очень-то их старался утаить. По-моему, твой Стоттман - просто параноик, которого надо было держать в палате с обитыми стенами.

- Параноик, - пробормотал Пит, глядя на банку. - Господи, я темный индеец, Нистром, не трать на меня эти умные слова.

- Ты глуп, как Гайавата, - ухмыльнулся я.

- А, его сильно приукрасили.

- Тогда как Сидящий Бык, Мангас Колорадо. - Он промолчал, и я продолжил: - О`кей, учитывая твой ограниченный интеллект, во что, правда, не верю, скажем так: Стоттман был больной человек и ему всюду мерещились предатели и враги. Чтобы его успокоить, мне пришлось ехать с ним аж в Сиэтл. Я предъявил ему железные свидетельства своей надежности, но он все равно не поверил. Его безумные подозрения и привели к печальному исходу. Что ж, его нет с нами, мы очень сожалеем, но... Если бы он занимался своим делом у себя в штате Вашингтон, он был бы жив и здоров, а так он нашел, что хотел - пулю от тех, кто устроил мне засаду, в которую он и угодил по неосторожности.

- Никакой неосторожности не было. И он никогда не пускал в ход нож. В газетах писали, что тех двоих зарезали, так? А у него и ножа-то с собой не было, Нистром. Когда это требовалось, нож пускал в ход я.

- Значит, он отобрал нож у кого-то из тех двоих. Они были небольшими профессионалами, если судить по тому, как они неуклюже следили за мной. Разоружить таких - пара пустяков. Только Стоттман немного замешкался, и второй из них успел выстрелить.

- Ты разве слышал выстрел?

- Разве что-нибудь услышишь, когда шумит мотор и ты отъехал в лодке на милю?

- У тебя на все есть ответы. Но если даже все было именно так и эти суки устроили тебе засаду, мистер Стоттман спас тебе жизнь.

- А кто его просил? Я разобрался с тем парнем с винтовкой в Паско и с этими двумя тоже как-нибудь справился бы. Господи, я же знал, что они тут как тут. Я ждал удобного момента, чтобы тихо с ними разобраться - или наоборот, ликвидировать их уже после того, как твой приятель попадет к ним на мушку и сыграет в ящик.

- Очень хитро, Нистром. Особенно для простого курьера, который только несколько дней назад убил первого в жизни человека. А где твой нож? Он часом не у легавых с биркой - вещдок номер один?

Я подумал, пожал плечами, потом вытащил вновь приобретенный охотничий нож и толкнул его через стол к Питу. Он взял нож, открыл его, одобрительно провел пальцем по острию и попытался снова закрыть.

- Нажми на конец рукоятки, - сказал я. - Лезвие фиксируется. Очень удобно - не заедет тебе по пальцам, когда свяжешь лося. - Я забрал нож и спросил: - А ты что, считаешь, я их всех троих укокошил? Ты высокого обо мне мнения. Спасибо за комплимент.