- Нашла коса на камень, - заметит Степан.

До места они доехали благополучно, несмотря на лихость водителя, развившего на своем мотоцикле очень большую скорость. Основания для жалоб были, пожалуй, только у Шурика Пышного: по дороге машину часто подбрасывало вверх, и он жалобно взвизгивал, когда грузный Степан обрушивался на его колени.

Глава одиннадцатая

Когда мотоцикл остановился возле мастерской, ярко освещенные окна которой выделялись на фоне темного леса, дождь уже совсем прекратился. Временами порывистый ветер разгонял тучи, и тогда все вокруг заливалось серебристым светом полной луны.

Ребят встретил Сергей Петрович. Узнав, что прибыло подкрепление, он очень обрадовался.

- Это я виноват, - волнуясь, признался он Кириллину, который показался ему самым солидным из подростков. - Надо было его забрать к машине! А то что получилось? Погода начала как-то сразу портиться. Главный инженер, увидев, что собирается дождь и откладывать нельзя, приказал запустить машину. Ну, как полагается, подали предупреждающие сигналы и включили генераторы. Ваш товарищ, наверное, в это самое время и подходил! Конечно, с непривычки бросился бежать, и вот теперь его искать приходится... Да хорошо, что на обратном пути Вася нашел фуражку! Скажите, а он у вас очень того... трусливый?

- Да нет, никогда этим не отличался, - ответил Быков. - Напрасно вы с Васей так про него думаете.

- А то у нас тут и взрослый может струхнуть, были такие случаи...

Все эти разговоры совершенно сбивали с толку рябит. В рассказах мотоциклиста и в недомолвках механика было столько таинственного, что вопрос о том, как попал сюда Семен, как-то само собой отходил на задний план. Тут творились какие-то невероятные чудеса, и среди них такой эпизод, как появление Семена в этих местах, казался сущим пустяком. Однако Степан все-таки счел долгом расспросить механика, но его несмелая попытка выяснить этот вопрос осталась бесплодной, потому что механик торопился как можно скорее отправить прибывших ребят на поиски, страшно суетился, говорил при этом без умолку и не давал никому открыть рта.

Ребят выстроили по ранжиру. Решили идти цепью. Друг от друга держать дистанцию около десяти метров, беспрерывно перекликаться. Прочесывать фонарями все кусты и все ложбинки: очень возможно, что, убегая, Семен ударился обо что-нибудь и теперь лежит без сознания. Правофланговым назначался помощник Сергея Петровича Вася, как знающий местность. Ему же вручался компас. На всякий случай Сергей Петрович счел долгом предупредить ребят, что в этом лесу не водится никаких хищных зверей - бояться нечего.

В это время вдали послышались голоса, и среди деревьев замелькали огни. Возвращалась первая партия, производившая розыски.

- Не нашли? - закричал механик.

- Нет! - ответил чей-то зычный бас.

- Живее, Вася, живее, - сказал Сергей Петрович. - Забирай свою команду и трогайся. Обследуешь часть леса вдоль левого берега ручья и бегом сюда, за дальнейшими инструкциями.

Пройдя некоторое расстояние по лесной дороге, ребята построились цепью и углубились в лес.

Мальчики шли медленно, обшаривая каждый куст. Небо почти очистилось от туч, и через густую листву виднелась полная луна. Иногда, громко хлопая крыльями, с деревьев срывались потревоженные птицы и, покрутившись немного, снова садились на ветви. Примерно через каждые тридцать секунд лес оглашался криками: как было условлено, ребята по очереди называли свои фамилии. Ваня Быков, чаще чем остальные, принимался звать Семена, сложив ладони рупором.

Минут через десять после начала поисков Шурик Пышной неожиданно взбудоражил всю цепь. Еще бы! Он увидел Семена, лежавшего в глубокой ложбине!

- Нашел! Ко мне, ребята! - закричал он радостно.

Все бросились к Шурику. Однако никто ничего не увидел там, куда Пышной указывал рукой.

- Да вот он! Неужели ослепли? Лежит на спине, головой к нам, ноги раскинул... - продолжал настаивать Шурик дрожащим от волнения голосом.

Хватаясь руками за ветви кустарников, все спустились по крутому откосу вниз.

- Галлюцинация в связи с игрой лунного света, - сухо констатировал Вася, подбегая к черному обрубку дерева.

- И следствие пошаливания нервной системы в связи с некоторой трусостью, витиевато добавил Чердаков, с досадой пихнув ногой дерево, сыгравшее шутку с воображением Шурика.

Наконец маршрут, намеченный Сергеем Петровичем, был пройден. Командир отряда, Вася, созвал ребят, вынул свой портсигар и заявил чрезвычайно авторитетным тоном:

- Небольшой перекур, ребята... Я обязан явиться в штаб с донесением и получить инструкции, а вы отдохните. Только никуда не расходитесь. Слышите! И кроме того...

Закончить свою наставительную речь полностью ему не удалось. С ним повторилась старая история. Он так лихо затянулся папироской, что чуть не задохся. Последовавший за этим кашель был настолько сильным, что даже три галки, мирно спавшие на вершине дерева, взлетели, отчаянно хлопая крыльями.

Такие "перекуры" Вася устраивал часто. К удивлению ребят, он ухитрялся очень быстро доходить до "штаба" и возвращаться обратно. Видно, ему очень хорошо была знакома эта местность.

Но вот четкая работа командира отряда нарушилась. Прошло уже более получаса с того момента, как Вася отправился в очередной рейс к мастерской, а "старший помощник механика" все еще не возвращался.

Ребята расположились вокруг большого дуба, присев на корточки и опершись спинами о его ствол. Длительное отсутствие командира отряда начинало их беспокоить.

Они разговаривали полушепотом, настороженно прислушиваясь к тихому шуршанию ветра в листьях.

- Странная история... - протянул Кириллин, внимательно всматриваясь через заросли в лунный диск, склонявшийся к горизонту.

Чердаков начал рыться в кармане, а затем молча протянул Шурику завернутый в бумагу кусочек булки.

- Чтобы не подавиться, надо всегда с товарищем поделиться, - произнес он, когда Шурик, развернув бумагу, начал вопросительно посматривать на сидящих рядом.

Обычная шутка Сергея была произнесена на этот раз без всякого энтузиазма. Очевидно, даже ему было не до смеха, и он пошутил только для сохранения присутствия духа.

- Ребята! Где же это наш... орленок? - тревожно спросил Ваня Быков, нетерпеливым жестом отказываясь от булки. - Неужели с ним что-нибудь...

- Да-а... Орленок... - как-то неопределенно протянул Кириллин.

- Уж очень он беспокойный, этот орленок, - промямлил Шурик, пережевывая булку.

- А вообще, конечно, - орленок, - мрачно заметил Чердаков.

- Орленок и должен быть беспокойным, - продолжал Быков. - Душа у него должна быть мятежная, ищущая. А ошибок не делает только тот, кто ничего не ищет, ни к чему не стремится. И вообще ничего не делает...

- А, по-моему, настоящий орел это тот, кто настолько силен и мудр, что предвидит возможные ошибки и умеет их избегать, - проговорил Кириллин.

- Ты про орла, а я про орленка, - со вздохом возразил Быков.

- Зря мы подсмеиваемся над Семеном... Вот теперь мне его жалко... проговорил Шурик, пережевывая последний кусок булки.

Над головами ребят прошуршала крыльями какая-то большая птица, полетевшая в сторону чуть порозовевшего востока.

Быков уселся поудобней и тихо запел: Орленок, орленок, взлети выше солнца

И даль с высоты огляди...

Кириллин подтянул, его примеру последовал сначала Чердаков, а затем и Пышной. С каждым тактом песня становилась все громче и громче. Наконец ребята запели уже полными голосами, а Ваня Быков даже поднялся и начал дирижировать.

Но вот пропели ребята последний куплет. Быков поднял было руку, чтобы повторить снова любимую песню, а Шурик Пышной уже приоткрыл рот, как откуда-то издали донесся еле слышный крик.

- Что это?.. - прошептал Быков, с тревогой глядя на товарищей.

- Наверное, возвращается наш начальник... - так же шепотом ответил Кириллин, осторожно приподнимаясь. Но Быков перебил его и заговорил возбужденно: