- Мама-а, - жалобно протянула Аделина, - вы поговорили с его величеством? Он объяснит моему будущему мужу, что я привыкла к другому отношению? К тому же, если я буду всё время под замком, то как тогда править государством? Из-под своей комнаты?

- Король ничего не обещал, - графиня приложила к шее серебряное колье с бирюзой. Нет, не подходило. – Но умная женщина всегда найдёт способ управлять мужчиной.

Глава 11

Как только вездесущий Ранчер предупредил леди, что прибыли музыканты, она, как порядочная актриса, тут же отправилась знакомиться с теми, кто будет ей аккомпанировать на вечернем концерте. Вряд ли король соизволит ещё раз передать свой собственный инструмент в чужие руки.

Музыкантов устроили на заднем дворе, на сеновале. Погода стояла тёплая, не дождливая, сено ещё не свозили с многочисленных лугов, где оно сушилось на специальных вешалах, так что места оказалось более, чем достаточно.

Две женщины с аппетитом обедали хлебом с молоком, кувшин которого принесли с кухни, а старик-лютнист лежал в углу, бездумно разглядывая крышу.

- Ну? – певичка подбоченилась, выискивая глазами инструменты. – Чего играть будем?

- А чего надобно? – голос старика отдавал хрипотцой, услышав которую леди тут же насторожилась.

- Арии из столичного театра, баллады, любовные песенки. Что-то из этой музыки вам знакомо?

Дед повернулся, прищурился, но снова отвернуться не успел – леди метнулась вперёд, когтями вцепляясь в обшлага потрёпанной куртки.

- Ты-ы-ы! – шипение метаморфы леденило не только кровь, доски старого сарая подёрнулись едва различимым инеем. – Какого демона ты тут мотаешься, Шаррмит?

- Тоска заела, - старик не сделал ни одного движения, даже не попытался отодвинуть разъярённую даму. Только вытянул из охапки травы стебелёк и сунул в рот, прикусывая подозрительно целыми для такого возраста зубами.

- Идиот, ты же можешь себя выдать?

- А наплевать, - на морщинистом лице неожиданно ярко засияли янтарные глаза. – Столько лет уже прошло… А ты не меняешься, Вирнисса. Всё такая же активная и молодая. Вот всегда меня интересовал этот вопрос – как такая расчётливая и хитрая стерва умудрилась пережить четверых мужей и не одряхлеть?

- Потому что стерва, - огрызнулась леди, разжимая стиснутые когти. Подумала, поправила слегка подранную куртку, стряхнула с неё мелкие комочки земли. – Только не говори, что твоему родственнику было со мной плохо или скучно.

- Не-е-ет, - издевательски протянул старик, - с тобой никто не соскучится, но и долго не проживёт, неуёмная ты наша. Твои супруги от такого счастья предпочитали как можно скорее получить сердечный удар, пару минут похрипеть и бегом отправиться к праотцам – лишь бы тебя не видеть. Никогда не представляла себе такого варианта развития событий, а?

Флейтистки словно не слышали разговора, продолжая жевать и обсуждать шёпотом что-то своё.

- Ты плохо выглядишь, - Вирнисса пропустила колкость мимо ушей и внимательно изучила сгорбленную отощавшую фигуру. – Когда перекидывался последний раз?

- А вот тогда и перекидывался, - окрысился в её сторону дед. – Зачем мне молодость и долгая жизнь, если одна любовь умерла, а вторая ничего обо мне не знает. Сдохну в канаве и ладно. Тебе всё равно не понять – ты не знаешь, что такое дети.

- Жестоко, но верно, - леди выпрямилась. – И глупо. Я была лучшего мнения о вашем роде, Кшаррон производил впечатление мудрого и увёртливого политика, от его племянника я ждала того же.

- Извини, - старик поднялся тоже, оказавшись почти на голову выше жены своего дяди. – Но ты и в самом деле не можешь понять, что я чувствую. Хочу хотя бы раз увидеть свою дочь перед смертью.

- И оставить её без настоящих родственников? – сарказм, льющийся с голоса метаморфы, можно было черпать горстями. – То есть, опять одну, без поддержки, выполняющей прихоти самодура и его семьи, в воле которых она оказалась. Если бы некоторые мужчины думали в первую очередь головой и не исчезали в неизвестном направлении восемнадцать лет назад… Да лучше бы ты её выкрал вместе с матерью!

Она тоже била больно, испытывая несказанное удовольствие от того, что отца Ровены начало корчить в буквальном смысле этого слова. Как ему удалось удержаться от превращения, Шаррмит и сам не понял.

- Нет, - прохрипел он, падая на колени и опуская голову. – Не буду.

- Ну и дурак, - беззлобно констатировала леди. – Непроходимый упёртый дурак! В замке нынче его величество гостит, я из себя столичную певичку изображаю. Ты же был хорошим музыкантом, сможешь подыграть?

- Зачем? – морф перекатился и теперь уже сидел на полу.

- Дочь увидеть хочешь? – Вирнисса наклонилась к съёжившемуся мужчине. – А брак ей хороший устроить хочешь? А чтобы она уехала отсюда в Зелёную Долину, где у тебя и самого дом сохранился? Ведь всего восемнадцать лет прошло. Всего, понимаешь?

Морщины чуть разгладились, но музыкант продолжал упрямо молчать.

- Вот на кого я трачу время, а? – леди капризно всплеснула руками и подняла глаза к стропилам, с которых свисали мотки полуистлевшей бечевы. Висящего среди них ответа не оказалось. – Я уговариваю хама, который оскорбил истинную аристократку до мозга костей, а заодно и сопляка, который сделал неправильные выводы, повёл себя недостойно мужчины и теперь ничего не желает исправлять. Ах, только смерть! Ха-ха…

И она мешком свалилась на пыльный пол. Женщины переглянулись и на всякий случай переместились ближе к дверям, вдруг какой слуга пойдёт – так отвлечь, пока бывшие родственники разыгрывают театр, а заодно и проверяют нервы друг у друга.

- Э! – старик легонько ткнул развалившуюся леди в плечо.

- Не «э», а госпожа певичка, - Вирнисса приоткрыла один глаз и показала обалдевшему от происходяшего метаморфу язык. – Коль попал в замок графа, так придётся выполнять то, ради чего вас сюда привезли. Настраиваем струнные, продуваем духовые и… начинаем репетировать, – она бегло глянула в сторону флейтисток и поинтересовалась, - Сам учил?

- Конечно, - Шаррмит, тяжело покряхтывая, подтянул к себе мешок и вытащил инструмент. – И учил, и натаскивал.

Завидев лютню, леди едва не завизжала от восторга. Но пугать неожиданными воплями слоняющихся по двору слуг не стоило, поэтому она ограничилась выпученными глазами на стебельках и длинным фиолетовым языком, который свесился до самого корсажа.

- Вирнисса, ты в своём репертуаре, - усмехнулся метаморф, пробегая пальцами по струнам. – Да, это «Хрустальная заря». Сейчас настрою и посмотрим, как можно расширить твой список арий и серенад.

- Не боишься, что ограбят по дороге? Лучший инструмент за всю историю Долины!

- А со мной къерры, - Шаррмит мотнул головой в сторону женщин. – Порвут любого в момент и не подавятся.

Подавилась как раз Вирнисса, её выход из дворца с целью развлекательной прогулки становился уж очень познавательным.

- Ты заключил договор с тенями подземелий? – леди отряхнулась и села на старую колоду, валявшуюся около стены. – Сильно рисковал…

- Или они со мной. Какая разница? – старик снова показал белые крепкие зубы в кривой ухмылке. – Важен сам факт их присутствия. Так что будешь петь?

- Помнишь, во дворце твоего дяди устраивали театральный вечерочек с переодеваниями? - Вирнисса откинулась, рассчитывая опереться на стену, но колода покачнулась и она еле успела восстановить равновесие, чтобы не упасть.

- Было такое, - Шаррмит даже не переменился в лице. – Что-то с того вечера осталось в твоей памяти?

- А я ещё не впала в маразм и не страдаю старческим слабоумием, - обиделась леди. – Что играли, то и осталось. Сначала песенка юной пастушки, потом она выходит замуж и сгорает от страсти, потом ария покинутой бабищи. Ну а в конце милая старушка трогательно утирает платочком слёзы на могиле незадачливого мужа, который осмелился променять счастливую и радостную жизнь с ней на любовь знатной женщины. Этакий похоронный марш.