Кросс выжал педаль акселератора до упора: «Ровер» только что не летел. Но у полицейских машина была больше и быстроходнее: они его догонят. Он въезжал в Кингстон — по крайней мере, здесь он хорошо знает дороги. Ни в коем случае нельзя ехать через центр: од­на задержка перед светофором, и погоня будет оконче­на. Между ним и полицейской машиной осталось не больше четверти мили. Остановиться и начать стрелять? У них может и не быть оружия. Больше, как будто, ни­чего не оставалось.

Нет, есть еще один выход! Кросс резко затормозил. Впереди была развилка. Левое ответвление дороги, по которому мало кто ездил, спускалось к реке и потом шло по берегу. Кросс выключил освещение и повернул налево. Если полицейские задержатся на развилке хо­тя бы на несколько секунд, может быть, он успеет. Подъ­езжая к реке, Кросс сбросил скорость и открыл двер­цу. Предстоял сложный цирковой номер. Он вылез на подножку и приготовился прыгать. За пять ярдов до кромки воды он бросился ничком в мокрую траву за низким заборчиком. При падении он услышал громкий всплеск — «Ровер» нырнул в реку. В ту же минуту из-за поворота появилась полицейская машина с горящими фарами.

Кросс не осмелился приподнять голову. Он знал, что глубина реки возле берега — футов десять. «Ровер» наверняка не виден в мутной воде. Им понадобится нес­колько часов, чтобы его вытащить, и только тогда они узнают номер машины и обнаружат, что его, Кросса, в ней нет. Кросс пополз вдоль заборчика в сторону от реки. Теперь ему практически ничто не угрожало — темно было хоть глаз выколи, и дул резкий ветер. Вско­ре он решил, что можно встать на ноги. Он был не то в поле, не то в большом саду. Пройдя ярдов пятьдесят, он перелез через забор и оказался на дороге, которая была скрыта от реки поворотом. Кросс быстро зашагал в направлении Кингстона. Теперь он был обыкновенный пешеход, которому нечего и некого бояться — до утра.

Вдруг он вспомнил Дорис. Ну теперь-то с ней покон­чено.

Странным образом, хотя будущее представало в весь­ма мрачном свете, Кросс был в приподнятом настроении. Он получил отсрочку. Спасся от смертельной опас­ности. Просто идти по тротуару и вдыхать влажный воздух уже было наслаждением. Хорошо бы сейчас вы­пить! А почему бы и нет? Неизвестно, когда перепадет следующая. Кросс остановился под фонарем и осмот­рел одежду. Брюки на коленях и пальто были слегка испачканы, но в толкучке этого никто не заметит. Он причесал волосы, вытер исцарапанное потное лицо носовым платком и привел в порядок галстук. Вполне мож­но зайти в «Корону» и опрокинуть стаканчик.

Бар был полон, и ему пришлось протискиваться к стойке. Он заказал двойную порцию виски. Барменша посмотрела на него с сомнением.

— Что, подрались, мистер?

— Вроде того,— ответил Кросс. Он залпом выпил виски.— Налей еще, милочка.

— Задаст же вам ваша девушка жару, когда увидит эту физиономию.

— Она сама ее и разукрасила,— ответил Кросс и вы­пил виски.— До свидания.

Вот это другое дело! Еще не все потеряно. Не в пер­вый раз за ним охотятся и ему всегда удавалось удрать. Он прошел через всю Европу, полагаясь лишь на сме­калку и пистолет. Тот, кто стреляет, не задумываясь, многого добивается, Никто ведь этого не ожидает. Большинство людей мягкотелы. Если не распускать соп­ли, то справишься с кем угодно.

Теперь он спокойно доберется до «Беглянки». Кросс сел в автобус, взял билет за два пенса и сошел за чет­верть мили до пристани. В автобусе некоторые таращи­лись на его исцарапанное лицо. Ничего, закон не запре­щает ходить по улицам с исцарапанным лицом.

Он спустился к берегу. А вон и «Беглянка», качает­ся, голубушка, на воде. Кросс остановился у кромки об­наженного отливом дна, где торчало несколько лодчо­нок. С северо-востока дул сильный ветер. Кросс пое­жился и запахнул пальто. Надо было выпить по­больше.

Легко сказать: Я смоюсь на «Беглянке». А как это сделать? Другого пути к бегству не было, но когда Кросс представил себе, что его ждет, его охватило уныние. Ну хорошо, мотор завести он сможет. Спустится вниз по реке. А что он будет делать в Эстуарии в кромеш­ной тьме и при почти штормовом ветре? Он не знает бакенов и маяков, почти ничего не знает о приливах и отливах, об отмелях. Тысяча шансов против одного, что он сядет на мель или перевернется в открытом море. Тогда либо его спасут и повесят, либо он утонет. Кроссу не хотелось тонуть. Конечно, всегда можно застрелить­ся прежде, чем случится то или другое. Собственно го­воря, почему бы не застрелиться прямо здесь, на бе­регу?

Даже здесь, на защищенном скалами от ветра участ­ке реки яхту сильно качало. Можно себе представить, какая сумасшедшая свистопляска ждет его за Саутендом. Он не из робкого десятка, но тут одной смелости мало. Морское дело — не по его части. Кроссу стало ясно, что один он никогда не сможет переправиться на континент. Тут нужен бывалый моряк. Он знал только одного — Джеффри.

Кросс закурил, загораживая зажигалку рукой от вет­ра, глубоко затянулся. Если бы можно было взять с со­бой Джеффри! Насколько бы он чувствовал себя спо­койнее и увереннее! Он нащупал рукоятку пистолета в кармане. Неужели никак нельзя это организовать? Есть способы заставить человека делать то, что ему не хочется. В лагере он узнал их немало. Интересно, где сейчас Памела? Полдевятого — время еще есть. Но на­до спешить. Должно же ему в конце концов повезти! По крайней мере, стоит попробовать.

Он знал, где телефон-автомат — за навесом для яхт. Его изобретательный ум уже разрабатывал план. Это был сумасшедший план, фантастический план — но кто знает, может дело и выгорит. У него и алиби было фантасти­ческое, но ведь оно почти что сработало.

Черт! В телефонной будке кто-то разговаривал. Вы­сокий парень, удобно опершись спиной о стенку, стоял, прижимая к уху трубку, и отрешенно улыбался. Время от времени он открывал рот, чтобы что-то сказать, и опять его закрывал, ничего не сказав. Кросс хмуро хо­дил взад и вперед перед будкой. Потом он подошел к ней и нарочито прислонился к стеклянной стенке. Драгоцен­ные секунды уходили попусту. Он не знал, есть ли по­близости еще один автомат. В конце концов он сердито постучал по стеклу. Парень поднял на него глаза, дру­желюбно улыбнулся и кивнул. Но тем не менее про­должал слушать, что ему говорили на другом конце провода.

Кросс открыл дверь.

— Слушай, парень, мне надо срочно позвонить. У меня жена рожает.

Он придержал дверь.

— Придется кончать разговор, Мейбл,— сказал па­рень.— Тут один мужик рожает. Его жена, то есть. Зав­тра встретимся в «Одеоне». Ну да, как всегда.

Он повесил трубку.

— Спасибо,— сказал Кросс. Ему не пришлось напус­кать на себя встревоженный вид — он вполне был по­хож на ошалевшего от беспокойства будущего папашу.

Ну, посмотрим, что получится. Есть у него два пенса? Слава богу, вот. Ему дали сдачи в баре. Неверными паль­цами Кросс опустил в щель две пенсовые монеты. Дома ли Джеффри? Поверит ли он его басне? Через минуту он все узнает. Кросс набрал номер телефона на Уелфорд авеню и с замиранием сердца ждал, возьмут ли там трубку.

В трубке щелкнуло. Кто-то сказал: «Слушаю». Это была миссис Армстронг.

— Алло, это Артур,— сказал Кросс.

— Добрый вечер, Артур,— ответила миссис Армст­ронг — вежливо, но без особой сердечности. Однако голос у нее был совершенно обычный. Видимо, его еще не начали разыскивать. Кросс набрал в грудь воздуха:

— Джеффри дома?

— Да, он в гостиной с мисс Памелой. Они только что кончили обедать. Сейчас я его позову.

Кажется, наконец-то повезло. Памела тоже там. Он слышал, как миссис Армстронг позвала Джеффри, по­том раздались шаги, и голос Джеффри" сказал:

— Привет!

— Слушай, Джеффри. Слушай меня внимательно. Я сделал важное открытие.

— Ну-ну, говори, я слушаю.

— Я узнал, кто убил дядю Чарльза.

— Боже правый!— секунду Джеффри ошарашено молчал.— Ты уверен?

— Нет ни тени сомнения. Невероятная история. Он

здесь.

— Где?