— Наверное, — согласился Дэн. — Прости, Мел. Только я много бы дал, чтобы снова услышать, как ты смеешься. Так что же мы имеем?

— Если ты сможешь удовлетворить интерес Хэдли к тому, где находился с момента своего приезда в одиннадцать утра и до без четверти двенадцать…

— В библиотеке, — сразу ответил Дэн. — Я рылся в книгах, гадая, куда подевались все остальные и какого черта мы сюда приехали.

— Ты не имеешь в виду кабинет Гэя?

— Нет, нет! Я говорю про библиотеку. Она в другом конце дома.

— И ты говоришь, что Гарви пошел за сигаретами. Когда он ушел?

— Почти сразу после нашего приезда. Он вышел вместе с водителем, который нас привез. Так что он в стороне от этого дела. И на этот раз.

Оба взглянули на Франсин, которая хранила необычное молчание.

— Надеюсь, Крис, — проговорила она, не отрывая задумчивого взгляда от огня, — ты меня не подозреваешь. Я всем рассказала о твоих подозрениях в отношении Хардвика. Так что, думаю, никто не находится в безопасности.

— Я и не думал об этом. — Он хотел сказать, что вчера вечером он не смог во всем разобраться, когда они оба готовы были говорить, а потом между ними встала эта стена ее настроения. Но он говорил не об этом. — Через минуту тебя будет допрашивать полиция…

— О да! Я была здесь, между своей прежней комнатой и этой гостиной. Я вообще не спускалась вниз.

— А ты, Мелитта?

— Я принимала ванну.

Наступило молчание.

— Ты принимала ванну? — спросил Дэн. — Кажется, каждый раз, когда случается нечто подобное, ты принимаешь ванну. Когда, то есть где?

На этот раз она засмеялась, искренне и по-прежнему весело.

— Но, дорогой, обычно я делаю это только в одном месте. Хотя, помню, когда мы поженились, то мылись в бочке с водой и каждый раз выдергивали перо из хвоста попугая, чтобы решить, чья очередь. Конечно, я была в ванной. Ты так рано поднял нас в гостинице, я не успела принять там душ. Я позвонила горничной, не то Летти, ни то Элис. Нет, кажется, Летти… и она приготовила для меня ванну. Это было сразу после нашего приезда. Я знаю, потому что она только что закончила убираться в ванной и несла туда свежие полотенца, когда я попросила ее включить воду.

— Тогда… — начал Кент. — А сколько времени ты провела в ванной?

— Думаю, не меньше сорока пяти минут. — Мелитта наморщила лоб, вспоминая. — Во всяком случае, я меняла воду. А потом эти очаровательные часы на церкви, их слышно из дома. Они пробили половину двенадцатого, а потом еще четверть, прежде чем я вышла из ванны…

— Ты пользовалась полотенцем?

— Спросил бы еще о чем-нибудь! Разумеется, даже двумя. И там не было этой фотографии.

Кент медленно проговорил:

— Мы прибыли сюда ровно в двенадцать по этим часам. Мы слышали их бой. Гэй встретил нас в дверях, держа фото. Он сказал, что обнаружил его в ванной…

— Это точно, что вы прибыли ровно в двенадцать, — прервала его Франсин. — Я сидела у окна и видела вас. И видела, как он стоял вон там, пряча фотографию за спиной. Но я не спустилась вниз спросить. Я не хотела, чтобы мне сказали, что это не мое дело.

— Постойте! — Кент чувствовал себя словно под гипнозом. — Гэй сказал, что нашел ее десять минут назад. Точнее, его же словами, «не больше десяти минут назад».

Мелитта вновь погладила юбку на коленях.

— Ну, мне не хотелось бы дурно отзываться о ком-то, но ты помнишь, Крис, и ты, Дэн, я вас предупреждала. Может, он и нашел ее в ванной, но я не понимаю, как он мог это сделать. Потому что я вылезла из ванны только в сорок пять минут двенадцатого, сейчас мне кажется, именно потому, что часы пробили уже три четверти часа. А потом вытерлась, привела в порядок ванну и открыла окно, чтобы выпустить пар, и, фактически, я только что оделась, как видишь.

Дэн изменился в лице:

— Ты думаешь, старый черт сам это написал?

— Лично я думаю, — решительно сказал Кент, — стоит поскорее спуститься вниз. И пусть Мелитта все это расскажет, пока они не подумали, что мы здесь сидим и придумываем, что сказать. Есть что-то чертовски странное в том, что все здесь делали это утро. Поведение Гэя вызывает удивление. И Хэдли тоже. У него свое на уме. Он не возражал, чтобы я нашел вас и все вам рассказал. Собственно, он даже велел мне это сделать, хотя мне казалось, что он должен неожиданно задать вам все эти вопросы и посмотреть, как вы себя поведете. Говорю вам, происходит что-то такое, чего мы не знаем. И меня это бесит.

Через две минуты Кент узнал, в чем дело.

Когда Кент уже хотел открыть дверь на верхней площадке лестницы, ведущей в кабинет сэра Гайлса, он услышал голос Хэдли и застыл на месте. Хэдли говорил спокойно и бесстрастно, будто обсуждал деловой вопрос.

Дверь оставалась слегка приоткрытой, и он увидел их сверху, как в театре, даже ближе, так что были заметны каждое движение и взгляд. Он видел коричневый ковер с поблекшим от времени узором из роз. За люстрой виднелась голова Хэдли, который сидел у камина спиной к Кенту. Напротив него расположился в кресле сэр Гайлс Гэй, приподняв руки и сомкнув кончики пальцев, словно рассматривая их. Два типичных бизнесмена, обсуждающих важный вопрос. Пламя камина ярко освещало лицо Гэя, его встревоженные глаза. Доктора Фелла не было. За стенами дома бушевал ветер; из дальних комнат доносился запах горячей еды.

— И пока мы одни, — говорил Хэдли, — я хотел бы сказать вам кое-что из того, что мне известно.

Кенту не понадобилось жестикулировать, чтобы остановить друзей, которые шли за ним по пятам. Все остановились и стали прислушиваться.

Гэй слегка кивнул.

— Вы только что прослушали показания вашей горничной, Элис Уэймисс, верно?

Гэй опять кивнул.

— Вы слышали, как она сказала, что ящик вашего бюро, где находились фотографии, вы всегда держите запертым?

— Слышал.

— Это правда?

— Видите ли, господин полицейский, Элис нет дела до того, открыт или заперт ящик. Если ей это известно, значит, ставится под вопрос мое доверие к ней. Вы сами видите, что сейчас ящик не заперт.

Хэдли наклонился вперед:

— У вас есть ключ от этого ящика, сэр Гайлс?

— Наверное, где-то есть.

— А случайно, он сейчас не в правом кармане ваших брюк?

Гэй не стал ни отрицать, ни подтверждать, просто слегка покачивал головой, словно на этот вопрос не требовалось ответа.

— Вы также слышали, что сказала ваша вторая горничная, Летти Кинг. Она сказала, что вскоре после одиннадцати приготовила ванну для миссис Рипер. Миссис Рипер оставалась там до без пяти минут двенадцать — она точно это знает, поскольку ждала, когда она выйдет, чтобы привести ванну в порядок.

Казалось, хозяин дома немного растерялся.

— Естественно. Я ничего не отрицаю. Когда я сказал вам, что нашел фотографию в течение последних десяти минут, наверное, мне следовало посмотреть на часы. Может, мне нужно было сказать «пять минут» вместо десяти. Но я не взглянул на часы. Я спустился вниз и спросил Летти, была ли фотография в ванной, когда она приносила туда полотенца.

— Следовательно, вы считаете, что фото положила туда миссис Рипер?

— Ну, ну! — несколько разочарованный, воспротивился Гэй. — Ничего подобного я не считаю. К сожалению, я не знаю, кто это сделал. Чтобы подложить снимок, хватит и десяти секунд, если угодно. И сделать это можно было после того, как оттуда вышла миссис Кент, или в любое другое время.

Когда Хэдли, помолчав, снова заговорил, в его голосе слышались веселые нотки, хотя слышать их было не очень приятно.

— Сэр Гайлс, неужели вы думаете, что все, кто вам противостоит, слепы? Не думаете же вы, что мы были слепцами с самого начала этого расследования? У меня есть указания не беспокоить вас больше необходимого. Вы знаете, что к вам всегда благоволили. Поэтому я не решался сказать вам это, пока у меня не накопилось достаточно сведений, чтобы потревожить вас. Но после вашего утреннего представления у меня нет иного выхода. Дело в том, что вы наговорили много лжи.