Мерное покачивание усыпило девочку, очень кстати, теперь можно послать Корноухого в сопровождении духов на охоту. К закату надо добыть что-нибудь к ужину, хорошо бы волкам спугнуть молоденького кабанчика, благо, в степи встречаются дубовые рощицы. Можно сварить похлёбку, приличный запас крупы нашёлся у покойных родителей девчонки. Кстати, какое имя дать найдёнышу? Вряд ли такая маленькая девочка помнит своё имя.

Исхаг отложила церемонию обретения детёнышем имени до того момента, как они осядут на Юге. Кочевать с таким хрупким человеческим существом не следует, дитя не выдержит дальних зимних переходов. Значит нужно поселиться где-то поближе к долине гейзеров, но вот как это сделать? Коротышки не больно-то жалуют орков, особенно серых, как старая шаманка. Крови оба народа попортили друг другу столько, что хватило бы на маленькое озеро. И чего нам делить, удивлялась орка, общих предков не имеем, общих врагов разве что много — люди, люди и ещё раз люди. Жадное, хитрое племя захватчиков, распахивающих благословенную степь, оно копошится с утра до вечера на своих подворьях, серебришком позвякивает на своих праздниках и им всего мало, мало и мало. Исхаг вздохнула, земля родит много всего на благо разумных, но им всегда кажется, что у соседа всходы зеленее, жена плодовитее, а дети — красивее. Орки тоже в этом мало от людей отличаются.

Слева в корзинке завозилась и захныкала девчонка, Исхаг шепнула простенький наговор на сон, и малышка снова засопела, ты смотри, орочий заговор и на эту полукровку действует! Старая шаманка всерьёз задумалась, а не правду ли пишут люди в своих книгах, что де орки и эльфы одной крови? Очень даже похоже! Она захохотала в голос, стоило ей представить рожу Одноглазого в эльфийском веночке, ой-бой, просто ужас немилосердный!

Она вздрогнула, когда справа взрыкнул Корноухий, приподнялась в седле… что там такое? Ух ты, двое коротышек топорами отбиваются от десятка людей, весело живут тут на Юге. Хорошо отбиваются, кстати, но силы всё равно слишком неравны. Надо бы помочь… Исхаг призывала родовых духов, аккуратно вспорола запястье и вызвала двух огневиков. Очень кстати, один з гномов уже упал, жив ли? Она махнула рукой сторону нападающих и, покорные её воле духи воздуха вспороли людей лезвиями по горлу, как баранов. Огневики добавили суматохи, отрезав ржущим и бьющимся лошадям путь с трёх сторон.

Торопливо спешившись, шаманка побежала к осевшему наземь старому гному, так, этот живой, а что со вторым? Ой-бой, невесёлое дело. Орка торопливо забормотала заговор остановки крови, взвыла, щедро плеснув крови духу земли. Так, молодой порозовел, вот и глаза открыл, хорошо! Теперь перевязать рану, её бы зашить надо, но нечем пока, главное — залить заговорённым настоем открытую рану на груди, чтоб не воспалилась, а мелкие порезы уже не кровоточат. Исхаг сбросила в траву обрезки кафтана молодого гнома, погладила повязку.

Да уж, на лошадь этот бедолага скоро не сядет, придётся ездового духа вызывать, а куда деваться? Исхаг с трудом разогнула уставшую спину и села на землю подле лежащего гнома.

— Погоди, почтенный, — бормотнула она, — сейчас тебя осмотрю, вот только посижу немного, устала.

Немолодой гном постоял над лежащим сородичем и низко поклонился старой шаманке.

— Ты и так сделала больше, чем я надеялся, уважаемая. Благодарю тебя за спасение сына.

— Да какое там спасение, — отмахнулась старая шаманка, — вот если довезём живым до дома, тогда будешь благодарить. Придётся мне ездового духа вызывать, вот Хогр, а я и так много крови отдала.

— Так мою возьми, — вскинулся гном, — или вот сыновья кровь ещё не свернулась, много её.

Исхаг хлопнула глазами, а ведь и верно! Вскочила, как укушенная, быстро собрала густеющую кровь в маленькую чашечку и вызвала ездового духа. Паршивец выел всю кровь и затанцевал в воздухе.

— Окоротись, нечестивец! — прикрикнула Исхаг, — опустись к земле, и потише, потише, так… сдвигайся потихоньку… есть! Не вздумай гнать во весь дух или трясти лежащего — душу выдерну. Смотри у меня! Поехали потихоньку.

Так они и двигались — караваном из двух десятков лошадей, не оставлять же разбойникам их животин? Мёртвым лошади ни к чему, а гномам с орками ещё как пригодятся. Пока старый гном хлопотал возле сына, Исхаг обобрала карманы нападавших, разбогатев на десяток золотых монет. Трофеями нагрузила двух своих лошадей и одного жеребца неудачников. Кому как, я ей день принёс даже некоторую удачу.

Шаманка погрузила молодого гнома в сон, остаток дня они провели в дороге, и к ночи раскинули шатёр, настоящий орочий шатёр на двадцати рёбрах. А старший гном молодец — в одиночку шатёр поставил пока Исхаг обмывала у ручья девчонку, очищала загаженную одежду и готовила ужин. Молодому гному сменили повязку, и он открыл затуманенные сном глаза с тем, чтобы попроситься в кусты. Исхаг отстранила отца, нашла нужный рожок, прикрикнула на молодого, чтоб не дурил, а спокойно мочился в рожок.

— Что ты мне нового показать можешь, ой-бой, бестолковая молодёжь пошла! Отливай свой испуг и ни о чём не беспокойся. Твоя задача сейчас — выздоравливать, вот и лежи себе. Выпей только вот это. О! Молодец, эта трава хорошо кровь восстанавливает. Я пока ездового духа отпущу — до утра, пусть себе по степи побегает. а ты лежи на кошме и спи. Спи!

Молодой покорно смежил веки, и старик позволил себе расслабиться. Интересная шаманка, надо признать. Впервые вижу орчанку, кочующую в сопровождении человеческого ребёнка и стаи волков. Как же вовремя им встретилась эта старая некрасивая орка.

Если бы не эта старая Исхаг, как она сама назвалась, они полегли бы в этой степи, потеряв при этом не только жизнь. Гном Фахадж, сын Фана и внук Финиана, ценил не только собственную жизнь и отвечал не только за себя и пока несовершеннолетнего сына.

Он держал при себе и вёз подгорному королю, Дорраду по прозвищу Большой Камень, легендарную секиру первого подгорного короля из рода Гехордов. Тот оружейник-человек, у которого Фахадж, сын Фана, обнаружил неповторимое оружие, за тридцать лет так и не понял, что именно хранилось в подвале его мастерской-кузни среди металлического хлама. Оружие, откованное столько столетий назад, что никто и не помнит, когда… заклятое на крови первого владельца — легендарная Секира Судьбы, артефакт, дарующий владельцу силу и непобедимость в бою. Много интересного можно было рассказать о Секире Судьбы, но у Фахаджа хватило сил и рассудка сдержать эмоции и вот результат — он везёт легендарное оружие своему королю. Старый кузнец-человек половину утра уговаривал неприступного коротышку купить «этот хлам» за два золотых и очень обрадовался, когда старый несговорчивый гном с видом «как ты мне надоел» нехотя выложил два золотых и сварливо затребовал себе ещё и чехол для секиры. Они сошлись на старой кожаной сумке, полностью скрывшей артефактную секиру от глаз любопытных горожан. Старый гном хмыкнул, ему везёт. Как говаривал его знаменитый дед, везёт тому, кто сам везёт!

Фахадж засмотрелся на странную картину — крупная орочья самка, украшенная татуировками, с виду крайне неповоротливая особа, ловко управлялась с хрупким человеческим ребёнком. Вот вытащила спящую малышку из круглой плоской корзины, поцокала языком, призвала воздушного духа, и заставила его нежно промассировать тельце ребёнка. Девчонка проснулась, села и звонко рассмеялась. После чего все неспящие были накормлены вкуснейшей похлёбкой из непонятной крупы и зайчатины. Девочку уложили на кошме близ нежаркого костра, устроенного гномом, рядом улеглись две волчицы, свернувшись вокруг девочки кольцом. Крупный волк улёгся у входа.

Удивительное зрелище, решил Фахадж, эта старуха умеет говорить с животными. А как насчёт птиц? Ему доводилось слышать версию, что-де орочьи шаманы умеют не только призывать на службу хищных птиц, но и смотреть птичьими глазами на происходящее за много лиг от стойбища.

И вообще непонятно, почему такая сильная шаманка кочует отдельно от рода. На изгнанницу не похожа, тем наполовину выбривают шерсть на торсе, иногда выбривают только спину, иногда грудь. А эта старуха может похвастаться роскошным серым, точнее, полуседым мехом. Но всё же близится зима и придётся кутаться в меха… вот только мехов в её небогатом хозяйстве нет, за исключением детского одеяла из меха восточной короткошёрстной лисицы. На сумасшедшую шаманка тоже не походит, и да не бывает сумасшедших орков. Серая орка из не самого воинственного рода. И что делает в её шатре человеческий ребёнок, да ещё девочка?