Общая Столовая находилась выше лабиринта туннелей, составляющих Группу-Центр. Ее серые бетонные стены были довольно легкомысленно, оживлены пестрой краской. Здесь было светло и шумно. Только общительниц было не меньше двадцати. Такие же симпатичные, как и Вера, они танцевали с веселыми офицерами Технокорпуса, сидели с ними за столиками, пели, собравшись вокруг фортепиано. Сновали торопливые официантки, тоже симпатичные, разнося напитки и легкие закуски. Были тут и офицеры — новые коллеги Райленда. Все они носили плотную алую униформу. Сердце Райленда забилось сильнее — он заметил, что трое из них носят железные кольца, такие же, как у него. И они смеялись. Один танцевал с высокой рыжеволосой девушкой, двое увлеченно играли в карты. Железные воротники, казалось, не слишком их тяготили. Райленд удивленно вздохнул. Может быть, именно о таком месте он и мечтал все три года. С одной стороны комнаты имелось громадное окно двадцати футов в высоту, сделанное из бронестекла. Снаружи уже почти севшее солнце заливало оранжевым светом древние утесы. Вершины сосен качались под порывами неслышного ветра, а дальний склон горы был весь усыпан вечнозелеными елями и уже пооо желтевшими осинами. Вера тронула его за руку.

— Что случилось, Стив? Ты боишься высоты?

Но он едва сознавал, что видит за окном. Все его мысли были заняты воротником. Он моргнул и вернулся к действительности.

— Я... я до сих пор не знал, где мы находимся.

— Но ты и сейчас не знаешь, — засмеялась она. — Пойдем, я представлю тебя Руководителю Группы.

У генерала Флимера были большие, глаза навыкате и тесная форма, отчего он выглядел, как большая самодовольная жаба.

— Значит, это вы Стивен Райленд? — Генерал потряс его руку, глаза его сияли дружелюбием. — Рад, что вы к нам присоединились, Стив! — Он усмехнулся и щелкнул ногтем по воротнику. Металл слабо зазвенел. — Мы с тебя эту, штуку мигом снимем. Главное — давай результаты, и доверие тебе обеспечено! Что может быть справедливее?

Он подхватил Стивена под локоть и потянул его вперед. С другой стороны торопилась Вера.

— Хочу познакомить вас с некоторыми другими сотрудниками, — прогудел генерал. — Ага! Паскаль! На минуту. Стив, я хочу вас познакомить...

— Но я уже давно знаком с полковником Лескьюри, — сказал Райленд. Это был тот самый седоволосый офицер Технокорпуса, который показал им купе вагона поезда Планирующего. Полковник кивнул ему и отвел в сторону, пока Генерал собирал остальных членов Группы. — Я не хотел ничего говорить вам тогда... но я уже знал, что вы направлены сюда. И я рад. Ваше... э-э... собеседование прошло успешно? — И он весело ткнул Райленда в бок.

Райленд прекрасно понимал, что полковник мог отнестись к нему не столь благосклонно, если бы собеседование прошло неудачно, но решил не придавать этому особого значения.

— Да, — сказал он. — Планирующий был настроен...

— Планирующий? — полковник Лескьюри подмигнул, — я о другом собеседовании, парень. Ничего девица, а?

Стивену Райленду начало казаться, что едва ли найдется кто-то, кому еще не известно, что он три четверти часа провел в ванной комнате Донны Криири.

— Эй, там! — позвал генерал. — И вы тоже, Отто!

Когда Райленд подошел к генералу, полковник Отто Гэттлинг уже приблизился, тяжело ступая, с каменным выражением на лице. Оказалось, он был экспертом по ракетным камерам сгорания. Камера его конструкции применялась на всех кораблях последних двенадцати экспедиций к внешним планетам. Каждый сотрудник Группы был специалистом в какой-нибудь области, и Райленд с трудом мог себе представить, каким образом эти области знаний сочетаются здесь. Например, полковник Лескьюриг, как он узнал, был Директором отдела Космической Биологии Плана. Майор по имени Лангрен был астрофизиком. Были еще два математика: один — специалист в области теории чисел, имя второго было Райленду смутно знакомо, кажется, он был автором работы по стандартным циклам. (По странному совпадению — или это не было совпадением — оба носили на шее кольца). Третьим опом был химик, специалист по пищевым продуктам, полный веселый человек, автор каламбуров и смешных стишков. Но несколько часок спустя Райленду уже удалось узнать, что вечер далеко не полностью был посвящен Сообщности. Когда все собравшиеся успели немного охмелеть, генерал Флимер вскарабкался на стол и, застучав каблуком, потребовал всеобщего внимания.

— Тост! — проревел он. — За Работу Сообща и за План!

Раздались одобрительные возгласы. Флимер вместе со всеми оеушил свой бокал, потом вдруг стал серьезен.

— Кое-кто из вас, — крикнул он, — может, и не понимает, на что наделена наша Группа! Что ж, вы скоро поймете! Но ради новых наших товарищей позвольте мне в общем обрисовать философию Групповой атаки вообще. Это наисущественнейший инструмент нашего научного прогресса.

— Ура Групповой Атаке! — заревел один из математиков-воинов, а девицы-общительницы вокруг захихикали.

Генерал Флимер благодушно улыбнулся ему. Он продолжил:

— В давние-давние времена — так объяснил мне групповой историк, — наукой занимались одиночки. Кто-то из вас, может быть, думает, что так делают до сих пор. — Он послал ледяную усмешку Райленду и остальным опасникам. — Но эти времена давно прошли. Поворотным пунктом была группа Эйнштейна, собравшаяся, чтобы атаковать фундаментальные проблемы деления атомов. К сожалению, — с печалью в голосе продолжал генерал, протягивая стакан, чтобы его наполнили, — все пионеры атомной науки были уничтожены в результате неожиданно успешного опыта по делению урана. Но принцип Группового штурма проблемы выжил! С тех пор План Человека усовершенствовал этот принцип и отшлифовал приемы Групповой Атаки. Когда Плану Человека требуется новое научное открытие, для его создания образуется группа. Необходимость в такой группе созрела как раз сейчас, и эта группа — вы, вы моя Группа, вы все!

Последовали продолжительные аплодисменты и возгласы. Флимер сделал паузу. Он улыбнулся язвительной улыбкой, сочетающейся с его рыхловатым лицом.

— Я уверен, вы понимаете, — он весело кивнул Райленду и остальным кольценосителям, — почему от вас ждут успешного разрешения проблемы. Если вы добьетесь успеха, то поймете, что принцип группы работает в обоих направлениях. Если вы добьетесь... Если же нет, то тогда...

Он не продолжил фразы и мрачно взглянул на опасников еще раз. Потом он широко улыбнулся и провел коротким толстым пальцем по тому месту, где у нормальной пйлноты людей находится шея.

— Жжжжжжж! И в орган-банк! Но мы добьемся успеха!

Аудитория взорвалась смехом. Оператор-майор Чаттеради вспрыгнул на стол, очки его сверкали.

— Троекратное «ура» генералу Флимеру и Плану Человека! Гип-гип...

— Ура-а-а! — возглас получился громкий, но не дружный.

— Гип-гип...

— УРА-А-А! — Райленд обнаружил, что кричит вместе со всеми. Он не мог не поддаться настроению. Он был рожден в системе Плана Человека. Он не мог сомневаться в его правильности. Это лишило бы его жизнь смысла, как дарованный Планом железный воротник уже почти лишил его надежды. Последовали громкие аплодисменты. И генерал Флимер, улыбаясь, поднял руку.

— На этот раз, — сказал он, — Машине требуется новый физический принцип. — Он изящно пожал плечами, насколько это было возможно при его комплекции. — Я не ученый, и я не знаю, какой сложности это задание. Вероятно, некоторые из вас считают его очень сложным. Что ж, — он захихикал, — все остальные просто должны будут убедить их в обратном! — и он шутливо ткнул пальцем в шею.

Как Райленд ни старался, но он мало что извлек из разговоров с остальными сотрудниками. Не потому, что они не хотелл говорить, а потому, что он все должен был узнать в свое время. Машина даст ему детальное задание, заверяли его, а пока не пора ли пропустить еще стаканчик? Час спустя Вера предложила показать ему самый короткий путь в его комнату. Они ваялись под руки и отправились в путешествие по серым коридорам.

— А вот сектор, где ты еще не был, — щебетала Вера. — Видишь? Это пункт Узел. Это Центр Связи.