– По глупости. Не знаю, я у него не спрашивала. Зачем?

– А его родители? Они живы?

– Живы, здоровы. На телевидении работают. Рожу его отца ты наверняка видел много раз. Славка с ними поругался. Он, видите ли, позор для семьи. Им все равно, что он тут подыхает.

– На что же он живет?

– Перебивается. Делает какие-то программки. Когда он на мели, я ему подбрасываю.

– А если он тратит деньги на наркотики?

– Ну и что?

Олега обескуражил Женино отношение. Казалось, ее ничуть не смущала щекотливость ситуации.

– Выходит, ты даешь ему деньги на наркоту.

– Не воровать же ему.

– Этим ты ему не поможешь, а наоборот. Есть же клиники.

– Да ему по барабану. Ему просто надо дожить свою жизнь так, как он хочет.

– Что значит, дожить жизнь? Ему надо лечиться.

– У него СПИД.

Короткое слово прозвучало как удар.

– СПИД? – переспросил Олег.

При мысли о том, что он сидит и распивает чай в доме у ВИЧ инфицированного, у него выступила на лбу испарина.

– И ты так спокойно… – он не договорил.

– Что так спокойно? Общаюсь с ним? Остаюсь здесь, ем, пью? А что я должна сделать? Послать его куда подальше?

– Нет, ну…

– А ты знаешь, сколько людей его послали? Сколько друзей перестали с ним общаться? Он ведь колоться стал уже после того, как заболел, когда люди стали сторониться его, как прокаженного. Раковым больным наркотики выписывают врачи. Ему не легче. Однажды я видела, как он корчится в муках. С тех пор я даю ему деньги на дозу. Кстати, можешь не опасаться. СПИД через чашку не передается.

Олег почувствовал неловкость. Женя рушила устоявшиеся правила и суждения. Раньше любого, кто потакает наркоману, он считал преступником, но сейчас столкнулся с тем случаем, когда зло казалось оправданным.

– Прости. Я же не знал, – вымолвил он.

– Люди часто совершают поступки, потому что не знают. Болтают, потому что не знают. Ссорятся и подкладывают друг другу свиней, потому что не знают.

– Если бы люди знали, что творится в башке у других, было бы еще хуже, – сказал Олег.

За последнее время ему пришлось не раз убедиться в том, что люди стараются казаться не теми, кто они есть на самом деле. Он колебался, стоит ли задать Жене еще один вопрос, и все же решился.

– А ты употребляешь наркотики?

– Для тебя это что-то изменит?

– Нет.

– Тогда зачем спрашиваешь?

Олег пожал плечами.

– Просто дурацкое любопытство. Но можешь не отвечать, потому что для меня это, в самом деле, ничего не изменит.

Женя посмотрела ему в глаза. Олег снова почувствовал ее незащищенность. Он без труда мог получить ответ на любые вопросы, не задавая их вслух, но внутренняя убежденность, что поступить так по отношению к Жене бесчестно, заставила его отвести взгляд.

– Почему ты прячешь глаза? – спросила девушка.

Вопрос застал Олега врасплох. Если Женя узнает о его способности читать чужие мысли, между ними все кончится. Кому захочется жить, как под рентгеном? Он не сомневался, что правда разрушит их отношения, но солгать не поворачивался язык.

– Я не хочу читать твои мысли. Когда ты так смотришь, ты очень… уязвима, – признался он.

– Что? Ты так вот запросто можешь влезть мне в мозги?

Олег понял, что это было началом конца. Счастье не могло длиться слишком долго. Впрочем, если ничего не предпринять, у них и без того оставалось не много времени. Не стоило тратить его на ложь.

– Иногда, – коротко ответил он.

– Ты это проделывал со мной?

– Нет.

– Почему?

«Потому что ты не такая, как остальные! Потому что я боялся тебя потерять! Потому что хотел, чтобы у нас было как у всех!», – рвалось у него из души, но он только молча пожал плечами.

Воцарилась такая тишина, что стало слышно, как под обоями шуршат тараканы. Олег сидел, понурив голову, словно приговоренный к казни, которому только что зачитали приговор. Женя встала, обогнула стол и неожиданно поцеловала его.

– Спасибо, – тихо произнесла она.

– Ты… не прогоняешь меня? Я думал, ты… в общем… побоишься.

Олег в растерянности не мог найти слов. Женя прикрыла его рот ладонью.

– Я же не собираюсь тебя обманывать.

– Ты не такая, как все. Ты… ты…

– Штучный экземпляр? – улыбнулась Женя. – Кстати, о наркотиках. Я по утрам пью кофе. А что до остального, я даже простые сигареты не пробовала. Это как-то унизительно быть рабой вонючего дыма.

В предрассветные часы жутко хотелось спать. Они перетащили матрас на кухню. Подавив брезгливость, Олег лег поверх несвежего одеяла и обнял примостившуюся рядом Женю. Она поцеловала его в щеку и тут же заснула. Ее волосы пахли персиком. Олег боялся пошевелиться, чтобы не потревожить ее сон.

Казалось, уже нельзя любить больше, но Женя каждый раз открывалась ему по-новому и становилась все дороже. Он хотел бы всегда засыпать и просыпаться, чувствуя на себе ее дыхание, но перед глазами настойчиво всплывал образ лежащей на снегу девушки с широко распахнутыми глазами. Когда он представлял себе эту картину, к горлу спазмом подкатывали отчаяние и безысходность, а в памяти снова и снова эхом звучало:

«Если бы ты знал, как я хочу жить!»

Усталость давала о себе знать. Олег балансировал на грани сна и яви, пока окончательно не погрузился в тревожную дрему. Обрывки сновидений сменяли друг друга, тотчас стираясь из памяти. Ему приснился Горбунов. Он шел в окружении своих друзей и нес гроздь воздушных шаров. Горбунов протянул шары Олегу, но не успел тот взяться за веревочки, как шары стали лопаться один за другим.

Олег резко проснулся. Он был уверен, что в этом сне заложен какой-то смысл, но какой? Встретиться с Горбуновым? Но при чем тут шары? Он чувствовал себя так, будто держал в руках нить путеводного клубка. Для того, чтобы узнать, куда она приведет, нужно было сделать первый шаг.

Утро пролило блеклый свет в немытые окна. Олег осторожно поднялся, чтобы не разбудить Женю, но она все же зашевелилась и открыла глаза. Увидев, что Олег встал, она проснулась окончательно.

– Который час?

– Около восьми. Спи еще.

– А ты чего?

– Мне надо подумать. Знаешь, у меня был странный сон. Мне приснились знакомые ребята. Не то, чтобы друзья. Недавно познакомились. Но у меня такое чувство, что мне надо с ними встретиться, – сказал Олег.

– Зачем?

– Пока не знаю. Просто интуиция. Наверное, они как-то помогут. В общем-то, они не пай-мальчики. Из тех, кого называют шпаной. Но ребята неплохие.

– Хорошо. Поедем к ним, – кивнула Женя, поднимаясь с лежбища.

Заспанная со всклокоченными волосами, она выглядела по-детски трогательно. Олег обнял ее за плечи.

– Нет. Я должен ехать один.

– Еще чего! Я поеду с тобой, – возразила Женя.

– Нет, ты останешься здесь, – твердо повторил он.

– Что? Мне никто не приказывает, ясно? С какой стати ты раскомандовался? – возмутилась Женя, сбрасывая его руки.

Ее взрывной темперамент требовал выхода. Назревала ссора, но Олег оставался на удивление спокойным и рассудительным. С того момента, как он заглянул в свое предполагаемое будущее, он сильно повзрослел. Любые споры и размолвки теперь казались слишком пустячными, чтобы из-за них переживать. Перед ним стояла цель – спасти эту девушку, а все остальное не имело значения.

Олег безотчетно погладил Женю по щеке тыльной стороной ладони, взял за подбородок и, слегка приподняв ее лицо вверх, мягко произнес:

– Ты сделаешь так, как я тебя прошу. Потому что ты моя девушка. И… потому что я тебя люблю.

Женя осеклась. Давно забытый отцовский жест снова заставил ее почувствовать тебя маленькой девочкой. Она так долго играла роль независимой и сильной женщины, что почти забыла, каково это иметь рядом сильное плечо, на которое можно опереться. Она прильнула к Олегу.

– Но только ты не долго, ладно? – прошептала она.