– Пожалуйста, не убивайте меня. Я хочу только родить ребенка!

– Заткнись, сука, мне наплевать, чего ты хочешь, – процедила сквозь зубы Аткинс, глядя актрисе прямо в глаза и занося нож. – Мне наплевать, что ты хочешь родить ребенка. Лучше приготовься к смерти. Сейчас ты умрешь.

И вместе с Уотсоном и Кренвинкель они закололи беременную женщину, нанеся ей шестнадцать ножевых ударов.

Аткинс потом рассказала, что слизнула кровь с руки. «Ой, вот так приключение», – подумала она. «Я была в таком приподнятом настроении. Устала, конечно, но была довольна. Я знала, что так начинается „Helter Skelter“. Теперь весь мир об этом узнает».

Когда они собрались уходить, Аткинс намочила полотенце в крови Шарон Тейт и задержалась, чтобы размашисто написать на двери: «СВИНЬЯ».

Выйдя за ворота, убийцы направились к машине, где их поджидала Касабьян, и переоделись. Потом они долго бесцельно колесили по улицам Бел-Эра, пока не остановились где-то в безлюдном месте на вершине горы. Там они побросали в пропасть ножи и окровавленную одежду. Затем припарковались у какого-то дома и, найдя там садовый шланг, вымыли машину. Они скрылись как раз вовремя – когда хозяин вышел из дома.

Они вернулись на ранчо в два часа ночи, Чарли ждал их и был совершенно голый.

– Что это вы делаете дома в такую рань? – спросил он небрежно.

Текс едва мог справиться с возбуждением:

– Там был настоящий «хелтер-скелтер»!

На следующий день из сводки телевизионных новостей Сьюзен узнала, кого она убила. «Я была просто потрясена: ого, да они и впрямь известные люди! – вспоминала она позже. – Оказывается, я имела дело с такой знаменитостью, как Шарон Тейт. Это вскружило мне голову».

Жестокость совершенного убийства вызвала настоящую панику в Голливуде. Чарли был доволен. На ранчо по этому поводу устроили очередной наркотический «сейшн». Тотчас же стали придумывать новый поход, чтобы «свиньи» затряслись от страха. Чарли объявил, что на сей раз он пойдет первым и покажет, как это делается. Раз кровь пролилась, медлить было нельзя. Акцию назначили на следующий день.

Чарли, Уотсон, Аткинс, Кренвинкель и Касабьян вместе со Стивом Гроганом и Лесли ван Хутеном, тоже из «семьи Мэнсона», несколько часов колесили по окрестностям, пока не оказались в Пасадене. Там они остановили машину у первого попавшегося дома. Чарли подполз к дому и заглянул в окно, потом вернулся и объявил, что обитателей дома следует пощадить, так как вся гостиная у них увешана детскими фотографиями.

По указанию Чарли они спустились в Лос-Фелиц, рядом с Гриффит-парком, и остановились у большого дома под номером 3301 по Уолвери-драйв, где жил владелец сети супермаркетов Лино Лабьянка со своей женой Розмари.

В начале второго ночи Лабьянка сидел в гостиной и читал газету, изобилующую подробностями о недавних убийствах в Бенедикт-каньоне. Жена была в спальне. Лино поднял глаза и увидел прямо перед собой невысокого, звероподобного человека, молча стоявшего перед ним с оружием в руках. Его поразило, как смог незнакомец войти в дом, не выдав себя ни единым звуком.

– Спокойно, – сказал Чарли. – Помалкивай, и тебе ничего не сделают.

Конечно, это была ложь.

Он отвел хозяина в спальню и там связал обоих, оставив лежать рядом на кровати. Потом вернулся к машине.

– Текс, Кэти, Лесли, ступайте в дом. Я там связал двоих. Они тихие.

Чарли остался снаружи, а «семья» снова пошла на убийство. Розмари оставили лежать в спальне с наволочкой на голове, а мужа потащили вниз, где Текс Уотсон перерезал ему горло, оставив кухонный нож торчать в теле жертвы. Услышав крики мужа, Розмари Лабьянка попыталась высвободиться. Ван Хутен – миниатюрная двадцатилетн девушка, которая когда-то увлекалась туризмом, пела в церковном хоре и играла на саксофоне в школьном ансамбле, – крепко держала женщину, чтобы Кренвинкель было сподручнее нанести удар в спину. Ударом ножа жертве рассекли позвоночник.

А в гостиной Лино Лабьянка корчился в предсмертных судорогах. Уотсон поспешил наверх, чтобы поучаствовать в издевательствах, которые творились в спальне. На теле Розмари Лабьянка насчитывалось сорок одно ножевое ранение. Ее мужу нанесли двенадцать ударов ножом и четырнадцать – кухонной вилкой для мяса. Слово «ВОЙНА» глумливо вырезали на его животе. «Смерть свиньям» и «хелтер-скелтер» написали кровью жертвы на холодильнике и на белой стене.

Убийцы догадались покормить трех хозяйских собак, одна из них слизывала кровь с их рук. Затем все они вымылись под душем, приготовили себе поесть и, прихватив с собой пару упаковок шоколадного молока из холодильника, покинули дом.

На следующий день на ранчо началась усиленная подготовка к исходу в пустыню. События развивались быстро – особенно после того, как «семьей» заинтересовалась полиция (не в связи с убийствами, а из-за наркотиков и участившихся в округе случаев воровства). Но сначала нужно было рассчитаться с Коротышкой Ши.

Дональд Ши, тридцатишестилетний объездчик лошадей и чернорабочий, прослуживший у Спана пятнадцать лет, стал действовать Чарли на нервы, а летом 1968 года переходить дорогу Чарли было опасно. Коротышка еще раньше навлек на себя гнев Чарли тем, что женился на чернокожей и принимал на ранчо ее знакомых. Но смертный приговор себе он собственноручно вынес тогда, когда стал уговаривать старого Спана выдворить «семью», а Чарли узнал об этом.

26 августа Чарли приговорил Коротышку к смерти. «Семья» сработала четко, устроив засаду. «Они закололи его, как рождественскую индюшку», – рассказывал Дэниэл Декарло, мотоциклист, некоторым образом связанный с «семьей». (Декарло не был непосредственным свидетелем убийства, но узнал все подробности от одного из членов секты.) Коротышку разрезали на девять частей, руки и голову отрубили.

Но полоса везения для Чарли, похоже, окончилась неделю спустя, когда его вместе с двадцатью приспешниками взяли под стражу по подозрению в угоне машин. Никаких подозрений насчет их причастности к голливудским убийствам пока не возникало. И все они были освобождены за недостатком улик. И даже когда полиция узнала, до какой крайности дошел опасный культ в тесном мирке Мэнсона, никто не попыталс связать скандальные убийства с существованием «семьи». И все было бы шито-крыто, если бы Сьюзен Аткинс, сидя за решеткой, не наболтала лишнего. Аткинс арестовали совсем по другому поводу, но она не утерпела и, решив похвастать перед сокамерницей, во всех подробностях расписала убийство Шарон Тейт. Та немедленно сообщила это охране.