И большим количеством дождей. Она всегда любила жару, солнце и суровую красоту пустыни. Для нее шторма разрушают великолепное голубое небо. И Дерек хочет отвезти ее в один из самых дождливых городов страны.

Знает ли он ее вообще?

Конечно, она могла бы пойти на эту жертву, если бы действительно любила его. Но то, как она, кажется, неохотно смотрит на парня, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к нему, заставляет меня задуматься, так ли это.

– Что ж, все это звучит замечательно, – говорит Дэн, когда Дерек наконец замолкает.

– Ты взволнована, Перри?

– Взволнована.

По ее голосу не похоже. Я называю это чушью собачьей.

– Так ваша помолвка была большим объявлением, принцесса?

Я спрашиваю ее прямо, потому что не хочу, чтобы Мудак думал, что я говорю с ним.

– Частью.

Она нервно сглатывает, затем, наконец, бросает на меня косой взгляд. Вспышка осознания, когда наши глаза встречаются, отражается на ее лице. Затем она поворачивается к Дэну и сжимает его руку.

– На самом деле мы хотели бы пожениться здесь, с твоего разрешения.

– Было бы здорово.

Дэн выглядит довольным, гордым отцом.

Меня сейчас вырвет.

– Когда?

Она колеблется.

– В субботу.

Через шесть гребаных дней? Вот сколько мне нужно времени, чтобы понять, будет ли привязанность к Дереку самой большой ошибкой в ее жизни, и остановить ее?

– О, ничего себе. Что ж... – Дэн потирает руки. – Тогда нам нужно многое спланировать. Как насчет того, чтобы мы сели ужинать, и ты можешь рассказать мне, что ты себе представляешь.

Пока отец Перри тратит на это свое время, я придумаю, как остаться наедине, чтобы я мог выслушать ее версию этого дерьма – без вмешательства ее жениха.

***

Перри

Хейден видит меня насквозь, я в этом уверена.

Я избежала напряжения за обеденным столом, чтобы помыть посуду, но я все еще нервничаю. Хейден пристально смотрел на Дерека на протяжении всего ужина. Я знаю миллион и одну причину, по которой моему жениху не нравится моя детская влюбленность. А мой отец, похоже, не замечает подводных течений.

Может ли это стать еще более неловким?

К сожалению, да. Если Хейден раскроет мой секрет, будет в сто раз хуже.

Когда я засовываю остатки столового серебра в посудомоечную машину и захлопываю дверцу, я задаюсь вопросом, правильно ли я сделала выбор. Может, мне следует все объяснить. Но я рискую шокировать и разочаровать отца. Фу, я не могу сейчас с этим смириться. После восьми часов путешествия и одного из самых напряженных вечеров на моей памяти я устала.

Слава богу, отец и Дерек полны решимости осмотреть задний двор в поисках идеального места для церемонии – и что Хейден, похоже, полностью сосредоточен на препарировании моего жениха. Я не ожидаю, что это продлится долго. Скоро он обратит свое внимание на меня, и тогда… Я почти боюсь спрашивать.

Я надеялась, что не почувствую этой безумной любовной тоски, когда увижу его. Но теперь до боли ясно, что мне придется бороться с этими ноющими чувствами до субботы – точно так же, как я делала это последние четыре года.

– Перри.

Голос дьявола.

– Хейден.

Я не смотрю на него, когда он неторопливо входит в кухню, его пристальный взгляд прикован ко мне. К сожалению, я не могу избавиться от уверенности в том, что я прозрачна. Пожалуйста, не позволяй ему видеть мое сердце дрожащим и обнаженным.

– В чем дело?

Он берет мою левую руку – встряхивая меня своим прикосновением – и смотрит на обручальное кольцо. Оно огромное и совсем не такое, какое я бы выбрала. Даже при свете кухонных ламп оно сверкает, и кричит, что я чья-то женщина – именно этого и хотел Дерек.

Не говоря ни слова, Хейден отпускает мою руку и пронзает меня таким взглядом, что я начинаю ерзать.

– Скажи мне, что ты делаешь.

– На что это похоже? Я мою посуду.

– Не прикидывайся дурочкой. Три месяца, принцесса? К чему ты так спешишь? И не вешай мне эту чушь про то, что одно привело к другому. Обычно ты не импульсивна.

– Я ценю твою заботу, но Дерек замечательный. Не волнуйся.

Он хмурится.

– Ты думала, что этот сценарий сработает со мной? Это заставляет Дэна и его отцовское чувство вины чувствовать себя лучше, если верить тебе, но я собираюсь быть более жестким. Ты любишь его?

Боже, он более прямолинеен, чем я помню.

Я тянусь к грязным кастрюлям.

– Передай мне, пожалуйста, средство для посуды.

Разочарованно вздохнув, Хейден хватает меня за плечи.

– Чертова посуда подождет, пока мы не поговорим.

Он слишком близко. Я не могу этого вынести.

Я вырываюсь и качаю головой.

– Ты не должен этого делать. Я дала тебе возможность...

– Ты была слишком молодой.

– Это не сделало то, что я чувствовала, менее реальным. Но если ты думаешь, что сможешь ворваться через четыре года и принять мое глупое предложение теперь, когда я «достаточно взрослая», ты жестоко ошибаешься.

– Он делает тебя счастливой?

– Дерек был добр ко мне.

Это правда.

– Ты издеваешься? Он чертовски снисходительно относился к тебе. Он заставил твою карьеру казаться чем-то милым и едва стоящим его внимания. Это тебя не устраивает. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы в это поверить.

– Ты не понимаешь.

– Может, ты не понимаешь, – возражает он, снова приближаясь ко мне. – Я попятилась на кухню, плита позади меня и мне некуда идти. – Ты заслуживаешь того, кто так гордится тобой, что готов петь тебе дифирамбы. Черт возьми, ты заслуживаешь мужчину, который боготворит тебя. Я не думаю, что это он.

– И это не ты, так что это не твое дело.

– Что, если я сделаю это своим делом?

Мое сердце останавливается.

– Что это значит?

– Ты можешь посмотреть мне в глаза и сказать, что любишь этого мужчину?

– Я люблю Дерека.

Хейден скрежещет зубами, изучая выражение моего лица, разбирая меня на части секунду за секундой.

Что, если он действительно видит меня насквозь?

– Он заставляет тебя задыхаться как любовник? Тебе не терпится выйти за него замуж? Ты хочешь иметь от него детей? Неужели ты так сильно влюблена в него? Потому что пока я на это не куплюсь.

– Почему ты не можешь перестать играть в двадцать вопросов, поздравить меня и оставить все как есть?

Улыбка, которая играет на его губах, заставляет меня чертовски нервничать.

– Одна причина: я думаю, что у тебя все еще есть чувства ко мне. И знаешь что? Я расскажу все начистоту. Я тоже хотел тебя тогда. Этот чертовски горячий поцелуй преследовал меня с тех пор, как ты ушла, и если бы ты хоть представляла, как я был близок к тому, чтобы бросить тебя на кровать и быть первым – и последним – мужчиной внутри тебя, это напугало бы тебя до чертиков.

Мое сердце колотится в груди, и я скрещиваю руки на груди, чтобы скрыть дрожь.

– Зачем говорить мне это сейчас?

– Потому что я не думаю, что между нами все кончено.

Я качаю головой.

– Я выхожу замуж.

– Я знаю, ты так думаешь. Но я хочу посмотреть, насколько ты к нему привязана.

Он врывается в мое личное пространство и обхватывает лицо руками, его губы на мгновение задерживают дыхание над моими. Мы тяжело дышим. Наши дыхания смешиваются. Он так близко…

О боже, Хейден собирается поцеловать меня. Мне стыдно признаться, как отчаянно я этого хочу.

Хлопанье задней двери и грохот голоса Дерека, смешивающегося с голосом моего отца, заставляют меня вырваться из его объятий.

– Оставь меня в покое.

Он тихо ругается, затем поднимает руки, как будто сдается.

– На время.

Но я точно знаю. Как только Хейден решит, что ему что-то нужно, он ни перед чем не остановится. Он будет безжалостно нападать на меня, пока я не выйду замуж... или не поддамся.

Боже, помоги мне.