Глава 2 Рид

Генри составил список того, что предстояло приготовить. Он рассчитал все: что и в какой последовательности делать с учетом необходимого времени на каждое блюдо. Я прекрасно его понимал. Мы же не простые дружеские посиделки устраивали. Этот ужин был важным событием. Все тщательно продумать, учесть каждую мелочь и расписать по минутам — в этом весь Генри! И что мне оставалось? Правильно. Следовать его инструкциям!

Генри словно помешался на идеальности предстоящего вечера. Я поделился этим с Эмили и прилетевшее от нее сообщение с единственным словом меня рассмешило.

#БЕДОЛАГАРИД

Нет, Эмили обожала Генри. И считала его самым милым парнем на свете. Они постоянно друг друга подкалывали.

— Что смешного? — спросил Генри, надрезая ветчину с хирургической точностью.

— Да так, ничего, — поспешил я ответить, и меня спасло громкое урчание в животе.

— Сейчас, — ответил Генри. Он частенько разговаривал с моим желудком. — Пару секунд еще потерпи. — Генри взял яблоко, порезал на дольки, добавил сыр и чернику и передал тарелку мне.

У Генри было время меня изучить, поэтому он прекрасно знал, что кормить меня следует регулярно. Нет, я не беспомощный. Просто Генри получал удовольствие. Ему только дай кого-нибудь накормить. А заботиться обо мне он просто обожал.

Я откусил дольку яблока и поцеловал Генри в щеку.

— Мой желудок тебе благодарен.

Генри слегка поклонился, как бы говоря «всегда к твоим услугам» и продолжил заниматься ветчиной.

В любой момент, даже не прерывая разговора, он мог порезать овощи или фрукты и сунуть кусочек мне в рот. К тому же, в холодильнике для меня всегда лежало что-нибудь готовое, чтобы я сам мог взять, когда захочу. А перекусы, которые я брал на работу? Коллеги каждый раз удивлялись. Чего стоили, например, порезанные перчик с огурчиком, с крекерами и хумусом, или фруктовый салат с йогуртом. Или запеченная в фисташковой крошке говядина с салатом из рукколы. Или пирожки-фило с бараниной и свеклой. А еще приготовленный на гриле халлуми с молодыми листьями шпината и бальзамическим соусом!

И это далеко не все, что Генри мне готовил.

Он был поваром от Бога. Я искренне считал, что Генри следовало выбрать своей профессией кулинарию. Но он уверял, что любит свою работу в банке, а готовка — всего лишь увлечение. Но как легко она ему давалась! Генри не задумываясь готовил для нас полезные обеды. Даже обычные ужины всегда были шикарны.

И для меня нет ничего приятнее, чем помогать Генри на кухне, когда он творит свою магию, что-нибудь подавать или просто слушать о том, как он провел свой день. Или, например, обсудить последние слухи о Барри Гиббе или Кайли Миноуг.

Я обожаю находиться рядом с Генри.

И очень сильно его люблю.

Сейчас Генри в отличной форме, и забег по заливу может преодолевать без остановок. Но он остался все тем же Генри. И этого не изменить. Он обожает еду: и есть, и готовить. Считает, что чизкейк прекрасно вписывается в здоровое питание. Генри по-прежнему мог себе позволить бокал вина в гостях, например, или устроившись с книжкой на диване.

А может, именно это я в нем и любил больше всего? То, что он способен изменить свою жизнь, но при этом остаться самим собой?

Когда мы обсуждали эту вечеринку, то выяснилось, что у всех друзей, естественно, уже были запланированы семейные Рождественские ужины, поэтому выбрали канун Рождества. Только я даже не подозревал чем все обернется. Были мысли на счет барбекю, думал просто посидим в патио с пивом. Или выберемся на пляж или в парк в конце Дарлинг-стрит на шашлыки. Погода как раз стояла прекрасная!

А вот Генри, в отличие от меня, еще три недели назад составил меню, и начал закупаться всякими приправами. А украшение дома? Я и не предполагал, что этому можно посвятить столько времени. А сколько денег ушло? Голодающих в Африке можно было бы накормить!

Но Генри был счастлив.

А еще слишком взволнован.

Я изо всех сил помогал ему бороться со стрессом. Хотя, такая терапия нам обоим отлично подходила. А что поделать? Я проснулся в полном одиночестве и уже соскучился. Знал, что Генри собирался с утра на рынок. Но секс. Это нечто большее. Его тело словно продолжение моего.

Я всегда считал духовную связь важной составляющей сексуальных отношений. И, учитывая, как сильно я любил Генри, мое тело тоже не могло без него обходиться.

Мне Генри всегда будет мало.

Мы вместе уже два года и почти год помолвлены, но впервые встречаем Рождество в качестве женихов. Сердце замирает от восторга, когда вижу кольцо на его пальце. Я улыбнулся, вспомнив вечеринку в честь нашей помолвки. Мы были в футболках, которые Генри специально заказывал. На моей было «Его ДжейЗи», а у Генри — надпись «Его Бьенсе».

— Чего улыбаешься? — спросил Генри, отвлекшись от натирания приправами нашей будущей запеченной-ветчины-с-румяной-корочкой.

— Так, вспомнил кое-что. — Я улыбнулся, отложил недорезанный инжир и потянулся за поцелуем. — Нашу помолвку.

Генри на секунду задержал на мне взгляд, а потом, сделал несколько танцевальных движений из клипа Бьенсе. Кстати неплохо вышло. И как раз на словах припева «надень уже сюда кольцо», он выставил напоказ левую руку. Кольца на пальце не оказалось.

Конечно же, я заметил. Всегда замечал. Каждый раз, когда Генри готовил или убирался, он снимал кольцо и клал на подоконник. Уверял, что так безопаснее, и точно не переживет, если когда-нибудь его потеряет. Но мне до сих пор больно видеть палец Генри без моего кольца.

Генри замер в танцевальном движении и нахмурился.

— Кольцо там, — сказал он. — На подоконнике, как обычно.

— Знаю. — Я пожал плечами, стараясь не думать об этом. Понимал, что глупо. Ведь сам и вовсе не носил кольца, но почему-то было невыносимо видеть Генри без него.

— Ты же знаешь, почему я его снял, — прошептал он.

Я кивнул.

— Да.

— А знаешь, что самое приятное? — мечтательно протянул Генри. — Каждый раз, когда ты снова надеваешь его на мой палец, как первый.

Я невольно улыбнулся.

— Тоже люблю этот момент.

Генри развел руки в стороны, чтобы ничего не испачкать, и потянулся для поцелуя, на который я с радостью ответил.

— Люблю тебя, — прошептал он. — И помни, с кольцом или без, я весь твой.

Я наклонился к нему и углубил поцелуй.

— И я люблю тебя.

— А теперь, за работу! Инжир ждет тебя. Нам еще столько всего нужно успеть.

— Точно. И, пожалуйста, если в следующем году я снова предложу устроить у нас Рождественский ужин, пни меня.

— Будет весело, — пообещал Генри и вернулся к ветчине. — Вот все доделаем, а там уже и гости скоро…

Я оглядел кухню. Всегда безупречно чистая, сейчас она выглядела словно после бомбежки. Вот уж не знаю, справимся ли…

— О боже, Генри…

Генри отправил ветчину в духовку.

— Не переживай, все будет в порядке. — И беззаботно стал помешивать салатную заправку, чтобы в ней растворился сахар.

— Откуда такое спокойствие? Посмотри во что превратилась кухня. — И тут я совершил ошибку, глянув на часы на микроволновке. — Боже. У нас всего два часа!

— Мне осталось айву потушить, а лингуине и так собирался готовить прямо к приходу гостей. Не хочу, чтобы паста слиплась. Рыбу тоже планирую запекать перед подачей на стол, чтобы корочка была хрустящей. — Генри наклонил голову и пристально посмотрел. — А что, тебе нужна сексотерапия?

Я фыркнул.

— Эх, если бы времени было побольше…

— Не волнуйся, милый, — сказал он и взмахнул рукой. — Вот вечером Санту встретим и все получишь.

Я рассмеялся. Генри постоянно меня смешил.

— Что, только один раз в год?

Генри хмыкнул.

— Это вряд ли, раз в день и то недостаточно.

Улыбаясь, я прижался к его спине. А точнее, к заднице.

— Потому что обожаешь, когда мой член внутри тебя.

Генри отставил миску с заправкой для салата и глянул на часы. И застонал от разочарования.

— А может, ну ее, эту рыбу?

Я поцеловал его затылок.

— Рыба же главное блюдо.

Генри вжался в меня и промурчал.

— Ну, есть же ветчина. Можем еще китайской еды заказать.

Я рассмеялся и в шутку прикусил его плечо.

— Ты никогда на такое не пойдешь!

— Если продолжишь и дальше ко мне прижиматься, то уйду из кухни и вообще ничего не буду готовить.

Я уткнулся в шею Генри и усмехнулся. Тут мой телефон снова пиликнул. Я вынул его из кармана и, держа напротив Генри, открыл сообщение. Оно было от Эмили.

«Генри еще не убил своего никудышного помощника?»

Я фыркнул и написал ответ.

«Мои суперспособности в другом. И это не кулинария. Генри, как раз, не жалуется».

Генри, конечно же, прекрасно видел нашу переписку. Но я ничего не имел против, от него мне нечего скрывать.

— А что значит #БЕДОЛАГАРИД?

Я расхохотался, включил камеру, сделал наше селфи и отправил Эм.

— Блин, ужасное же фото, — возмутился Генри. — Зачем отправил?

— Ничего не ужасное. И я обожаю, когда мы так стоим.

Генри развернулся в моих объятиях и посмотрел на меня.

— Не увиливай, что за #БЕДОЛАГАРИД? Ты жаловался, что я пытался тебя убить?

Я кинул телефон на скамью, чтобы двумя руками поудобнее обнять Генри. Это не помогло, и я рассмеялся.

— Всего лишь упомянул, что на кухне ты готовишь как Мэгги Бир и придирчив как Гордон Рамзи. — Генри от удивления приоткрыл рот, чем насмешил еще больше. — А что такого? Ты же говорил, что я твой Локи в постели и Тор — на людях.

Генри насупился.

— Потому что так и есть. И помнится, ты меня недавно так отЛокил на столе, а я почему-то ничего еще не наМэггил.

Я взорвался от хохота и крепче его обнял.

— Ну и что.

— И на Гордона Рамзи я не похож, — пробубнил он мне в плечо.

— Не похож. Я пошутил. Знаешь ведь, что Эмили тебя обожает.

Телефон снова пиликнул сообщением, но не успел я опомниться, как Генри словно заправский ниндзя меня опередил и схватил его. Он прочитал сообщение вслух: «Боже, вы такие милашки, что тошно смотреть». Генри снова насупился.

— Ладно, может ее и прощу. — Затем прокрутил сообщения обратно до фотографии и посмотрел еще раз. Что-то промычал и покачал головой. — Ну…