И тогда она увидела следы битвы – залитую кровью палубу, раненых, которых относили вниз, и радость покинула её. Мёртвые были аккуратно сложены в свободном углу. Она попробовала посчитать тела, но Рейф как раз подошёл к люку и начал спускаться, и она больше не видела их.

Рейф распахнул незапертую дверь и, войдя в каюту, пинком ноги захлопнул её, грубо спустил свою ношу на пол, закрыл задвижку и повернулся к Аише. Его измазанное кровью, почерневшее от пороха лицо было зловещим, голубые глаза горели ледяным пламенем.

– Я велел тебе оставаться в каюте! – выдохнул он тихим, прерывистым голосом.

– Но мы же победили! – она в удивлении вытаращилась на него.

– Я приказал тебе! – заскрежетал он. – А ты не послушалась.

Аиша неверяще уставилась на него. Как он мог возмущаться тем, что она нарушила приказ, когда они только что пережили нападение пиратов?

– Я уже говорила, что не собираюсь выполнять твои команды. Я не солдат твоей армии, так же, как и ты больше не…

Рейф схватил её за плечи и сжал изо всех сил:

– Ты, маленькая дурочка! Тебя могли убить!

Раздражённая его тоном, Аиша оттолкнула от себя Рейфа.

– Тебя тоже могли убить. К тому же ты… – она вновь толкнула его в грудь. – Ты только-только поправился и находишься не в том состоянии, чтобы сражаться!

– Я справился! – взревел он.

– Так же, как и я. Мы только что победили банду отвратительных пиратов! – Аиша не могла сдержать улыбки. Она не осталась и не пряталась здесь, съёжившись в комочек. Она была в ужасе, но поднялась на палубу и дралась. И её участие сыграло свою роль. Равно как и участие миссис Феррис.

Лицо Рейфа потемнело ещё больше:

– Ты прекратишь ухмыляться?!

Аиша на мгновение задумалась.

– Не уверена, что смогу, – сказала она ему. – Я знаю, что погибли люди, и это разрывает мне сердце, но когда ты думаешь, что тебе предстоит умереть и этого не случается – разве тебе не хочется улыбаться?

– Нет. – Он сжал кулаки. – Мне скорее хочется отшлёпать тебя за непослушание.

– Ха! – ответила Аиша. – Попробуй только, и я врежу тебе по голове своими верными пистолетами, – вытащив их из-за пояса, Аиша взялась за стволы и подняла их в шутливо угрожающем жесте.

Рейф выхватил у неё из рук пистолеты и зашвырнул их в угол.

– Не будь так чертовски легкомысленна! Предполагалось, что ты воспользуешься ими для собственной защиты.

– Я не легкомысленна, и я и вправду защитила себя – и тебя! – неожиданно вспыхнув от ярости, Аиша набросилась на него. – Какой толк был оставаться здесь внизу? Быть готовой жертвой, трястись от страха, сидеть и ждать, кто следующим войдёт в эту дверь – ты или парочка пиратов, готовых насиловать, убивать, продавать в рабство?

– Но…

– Что, как ты думаешь, я должна была делать? Застрелить двух пиратов, а с остальными бороться голыми руками? Или застрелить одного, а из второго пистолета застрелиться самой? Нет. Если мне предстояло погибнуть от их рук, то я предпочла бы, чтобы это случилось на открытом воздухе, где я могла бы сражаться с ними до последнего вздоха. И где я прихватила бы столько их с собой, сколько только смогла бы, – к тому моменту, когда она закончила говорить, Аишу трясло.

Ненадолго наступила тишина, а затем Рейф хрипло сказал:

– Ты даже не представляешь, что я почувствовал, когда увидел тебя на палубе, которая кишела пиратами.

Аиша прямо встретила его взгляд.

– Возможно, то же самое, что почувствовала я, увидев тебя сражающимся одновременно с тремя-четырьмя пиратами. А ведь ещё вчера ты едва делал шесть кругов по палубе!

Прикрыв на мгновение глаза, Рейф открыл их и выдавил сквозь стиснутые зубы:

– Не обо мне речь. Я солдат! Я могу сражаться с закрытыми глазами. Ты же женщина!

– Ты больше не солдат. И ты был болен и находился под моим присмотром большую часть прошлой недели. Ну а теперь… у тебя рубашка испачкана кровью. Твоей кровью?

Он гневно отмахнулся от неё:

– Парочка небольших царапин. Проклятие, женщина, взгляни на себя! Ты вся в крови!

Аиша покачала головой:

– Это кровь пиратов, не моя.

– В пылу сражения люди не всегда сразу понимают, что они ранены.

– О. Тогда дай мне тебя осмотреть…

– Я не нуждаюсь в услугах чёртовой няньки! – заревел он.

– Не будь глупцом. Я просто хочу убедиться, что ты не пострадал, – Аиша шагнула к нему.

Рейф отступил.

– Не подходи ко мне! – его голос дрожал от ярости. – Я не в том состоянии, чтобы терпеть чьи-либо прикосновения.

– Я видела тебя и прикасалась к тебе, когда твоё состояние было намного хуже нынешнего, – Аиша ухватила его за рубашку.

Рейф рванулся в сторону. Раздался громкий треск. Сквозь образовавшуюся прореху виднелась тонкая кровоточащая линия.

– Ты ранен!

Рейф нетерпеливо отмахнулся:

– Просто царапина. Проверь, ты не пострадала?

Аиша пропустила его слова мимо ушей:

– Даже царапина нуждается в том, чтобы её обработали. Я должна осмотреть тебя всего, чтобы убедиться, что других ран нет.

Рейф злобно уставился на неё:

– Собираешься трястись надо мной, да?

– Называй это как хочешь, – сказала Аиша, – но за последний час не один человек пытался убить тебя, и ты сам только что сказал, что люди не всегда понимают, что они ранены. Поэтому…

– Я говорил о тебе, пропади оно всё пропадом!

Аиша не ответила и спокойно встретила его взгляд.

– Господи, что за упрямая женщина! – внезапно Рейф сорвал с себя рубашку, смял её и выкинул в иллюминатор. – Видишь? – бушевал он. – Ничего серьезного. Что насчёт тебя? Ты скрываешь какие-нибудь раны под этой грязной, окровавленной, уже ни на что негодной тряпкой, которая некогда была твоим любимым платьем? – он схватил за наиболее испачканный кровью кусок ткани на её груди и рванул. Разорвавшийся корсаж повис двумя половинками.

Внезапно наступила ошеломлённая тишина.

Аиша отступила. Не двигаясь, только тяжело дыша, ещё долгое время они смотрели друг на друга.

Наконец она медленно отвернулась и позволила тому, что осталось от её платья и порванной, пропитанной кровью сорочки, соскользнуть с неё и горкой лечь вокруг ног. Шагнув в сторону, Аиша подняла загубленную одежду и с решительным видом пошла к иллюминатору, одетая лишь в мешковатые турецкие панталоны до колен. Выбросив в окошко платье и рубашку, она повернулась к Рейфу и, вся дрожа, сложила руки на груди.

– Никаких ран. Удовлетворён?

Сглотнув, Рейф провел руками по лицу:

– Господи, Аиша, когда я увидел тебя на этой палубе… Никогда в жизни я не был так напуган, – прибавил он хрипло.

– Я думала, мы оба погибнем, – с заметной дрожью в голосе ответила Аиша. – И я не могла вынести мысли, что мы никогда не сделаем этого! – и она бросилась ему на грудь.

Кинувшись к нему, Аиша обхватила руками его за шею, а ногами стиснула бёдра.

Поймав её и сжав в стальных объятиях, Рейф покачнулся, задел кровать и упал на неё спиной.

А затем он слепо и отчаянно целовал её, и Аиша отвечала ему в безумном, диком исступлении.

Ярость, желание, страх и облегчение – противоречивые эмоции накатывали на неё огромными волнами. Она никак не могла прижаться к нему достаточно крепко. Ей хотелось забраться внутрь его, внутрь его груди. Хотелось держать его и тем самым прогнать яркий пугающий образ того, как он, окруженный злобными хищниками, сражался с ними, как сверкала его сабля, а глаза сияли и горели голубым ледяным пламенем.

Аиша покрывала всего его беспорядочными, суматошными поцелуями – лицо, рот, глаза, шершавый подбородок, выпуклые мышцы плеч – одним словом, все те места, до которых она только могла дотянуться. Целуя, пробуя его на вкус, она словно излечивала его, защищала его, дарила ему всё то, чем владела – дарила саму себя.

И будь что будет.

Она была на волосок от смерти. До сих пор слышала, как сабля со свистом рассекла воздух всего в нескольких дюймах над её головой. Но она была цела, цела и невредима и находилась в объятиях мужчины, который заставлял её чувствовать себя более живой, чем она чувствовала когда-либо прежде.