Вскоре Долорес представился случай насладиться жизнью в министерстве больше, чем когда бы то ни было. Когда Министерство было захвачено "карманным" министром Пиусом Дурнуссом3, и в него пришли многочисленные последователи Темного лорда, Долорес, наконец-то, смогла полностью проявить свою натуру. Главные смертееды совершенно правильно поняли, что в ней гораздо больше общего с ними, чем с Альбусом Дамблдором, а потому она не только сохранила свой пост, но и получила дополнительные полномочия: она стала главой комиссии по регистрации маглорожденных, заседания которой были настоящим судебным фарсом и отправляли за решетку всех маглорожденных по обвинению в том, что они якобы "украли" свои палочки и магию.

Именно тогда, когда она творила расправу над очередной ни в чем не повинной женщиной, Гарри Поттер, наконец-то, атаковал Долорес в самом сердце министерства и забрал у нее хоркрукс, который она, к несчастью для себя, носила на шее на цепочке.

С падением Лорда Волдеморта Долорес Амбридж была предана суду за активное сотрудничество с его режимом и осуждена за пытки, лишение свободы и гибель нескольких человек (некоторые из невинных маглорожденных, которых она приговорила к заключению в Азкабане, умерли в заключении).

Мысли Дж.К. Роулинг

Однажды, очень давно, я посещала некие учебные курсы (буду говорить с максимальной неопределенностью по причинам, которые станут ясны), и во время них мне случилось пересечься с неким учителем или инструктором, кого я невзлюбила с первого взгляда.

Эта женщина отреагировала на мою антипатию к ней с неким интересом. Почему мы настроились друг против друга так быстро, так полно и (по крайней мере, с моей стороны) с такой иррациональностью, я, честно, не знаю. Что мне врезалось в память по поводу неё, это ее сильное пристрастие ко всякого рода безделушкам. А еще мне страшно запомнилась её крошечная пластмассовая заколка-бантик, лимонного цвета, которую она носила в своих коротких кудрявых волосах. Я разглядывала эту заколку, которая была к лицу разве что трехлетней девочке, как будто это был какой-то отвратительный прыщ. Она была довольно приземистой и плотной женщиной, причем уже в годах, и ее привычка носить всякого рода оборки и рюшки там где, как я считала, им было просто не место, а еще брать с собой очень маленькие сумочки, о которых опять же можно было подумать, что они были позаимствованы из гардероба маленькой девочки, соединились в моем сознании в человека, являющегося полной противоположностью приятому, честному и умному человеку.

Я всегда немного опасаюсь рассуждать о подобных источниках вдохновения: неверное толкование чьего-то характера может сильно ранить человека. Эта женщина НЕ БЫЛА "настоящей Долорес Амбридж": она не походила на жабу, она никогда ни к кому не относилась по-садистски, или со злобой, и я ни разу не слышала, чтобы она выражала мнения, хоть чуть-чуть похожие на то, что говорила Амбридж (да и знала я её не слишком хорошо, чтобы рассуждать о её взглядах и предпочтениях, что делает мою нелюбовь к ней еще менее оправданной). Однако чистая правда то, что я позаимствовала у нее, а потом сильно утрировала, её приторно-сладкие манеры и пристрастие к девчачьим аксессуарам и бижутерии, и когда я "посадила" напоминающий большую муху бантик на голову Амбридж, я вспоминала именно ту самую лимонно-желтую заколку.

Я не раз замечала, что страсть к невыразимо приторному стилю и безделушкам идет рука об руку с подчеркнуто недобрым взглядом на мир. Когда-то мне случилось работать в одном кабинете с женщиной, которая украсила всю стену за своей спиной фотографиями пушистых котят; эта женщина была самым предвзятым и агрессивным сторонником смертной казни, с кем мне выпало несчастье делить чайник. Любовь к сахарно-сладкому часто проявляется там, где нет настоящей теплоты и доброты.

Так что Долорес - персонаж, который мне откровенно омерзителен - стала сплавом черт, позаимствованных из этих, а также ряда других источников. Её желание контролировать всех и вся, наказывать и причинять боль, причем исключительно во имя закона и порядка, делает её такой же достойной осуждения, как и неприкрытое зло, творимое Лордом Волдемортом.

Имена Амбридж были подобраны специально. "Долорес" означает горе - то, что она, без сомнения, причиняет всем окружающим. "Амбридж" происходит от английского выражения "to take umbrage" - оскорбляться. Долорес оскорбляет любое возражение её ограниченному взгляду на мир: я подумала, что ее фамилия выражает мелочность и негибкость её характера. "Джейн" объяснить сложнее: я просто подумала, что ему самое место между ее первым именем и фамилией.

Долорес Амбридж занимала два кабинета: один в "Хогвартсе", другой в Министерстве магии, но оба они были украшены такими же самыми омерзительными тарелочками с мяукающими котятами. Возможно, её саму никогда не назначали Министром магии, но она знала, как влиять на тех, кто занимал этот пост. Подумать только, с каким дьявольским цинизмом она обрабатывала Корнелиуса Фаджа, распространяя вздорные слухи о Гарри Поттере, отрицая возвращение Волдеморта и смещая Дамблдора со своего поста.

Если вы хотите что-то понять о том, как работает политика в колдовском мире, вам следует изучить список тех, кто занимал пост министра магии в разные годы. И будьте внимательны: в списке вам точно встретятся одна-две знакомых фамилии.

Министерство магии было официально образовано в 1707 году с назначением самого первого человека, который носил титул "Министра магии", Улика Гампа.* Министр магии избирается демократическим путём, хотя история знает кризисные времена, когда пост просто предлагался кому-нибудь без выборов (Альбусу Дамблдору такое предложение делалось не раз, и каждый раз он отказывался). Ограничений на продолжительность пребывания министра на своём посту, нет, однако он обязан регулярно проводить выборы, с интервалом не более семи лет. Министры магии обычно занимают свой пост значительно дольше, чем магловые министры. В общем и целом, несмотря на многочисленные стоны и ворчание, их сообщество поддерживает их так, как редко бывает в магловом мире. Возможно, это объясняется ощущением колдунов, что если только они не смогут справиться с управлением собой самостоятельно, ими попытаются управлять маглы.

Магловый премьер-министр не принимает никакого участия в назначении министра магии, выборы которого осуществляет магическое сообщество самостоятельно. Все вопросы, касающиеся жизни магического сообщества в Великобритании, находятся в ведении исключительно Министра магии, и он единственный имеет юрисдикцию в отношении своего министерства. О срочных визитах министра магии к магловому премьер-министру последнему объявляет портрет Улика Гампа (первого министра магии), который висит в кабинете маглового премьер министра по адресу Даунинг-стрит, 10.

Ни один магловый премьер-министр ни разу не был в министерстве магии; причины этого были кратко изложены бывшим министром Дугалдом Макфейлом (годы пребывания на посту: 1858-1865): "Ихние бошки ни хрена этага не поймуть"4.

МИНИСТР: Улик Гамп

ГОДЫ ПРЕБЫВАНИЯ НА ПОСТУ: 1707 - 1718

Ранее занимавший пост главы Колдогамота, Гамп отвечал за сложную задачу: поддерживать порядок в раздробленном и напуганном магическом сообществе, которое пыталось приспособиться к введению Международного статута секретности. Его крупнейший вклад в историю состоит в основании Департамента обеспечения магического правопорядка.

Дамоклес Роул

1718 - 1726

Роул был избран благодаря своей позиции "быть жестким с маглами". После порицания, вынесенного ему Международной конфедерацией колдунов, он впоследствии был вынужден подать в отставку.

Персеус Паркинсон